Евгений Краштан - Записки переворачивателя пингвинов.

Пришли мы туда всем экипажем, помянули каждый своих родственников. Я перед выходом захватил с собой штатив и заставил всех одеть нашу парадную красную форму, а там на горе нашел прекрасный ракурс с видом на станцию, выстроил всех и сделал несколько снимков. Потом, вернувшись на станцию, выбрал лучший снимок, поредактировал, вклеил туда отсутствовавшего с нами ночного дежурного и распечатал это все на принтере. Теперь в нашем музее в галерее зимовщиков, где первое групповое фото датировано 1961ым годом, есть и сделанная мной фотография:)

А вчера я устроил катастрофу локального масштаба. Занимался всякими перестановками и переоборудованием в своей комнате, и в результате допереключался до того, что перестала работать наша главная спутниковая тарелка. На фотографиях станции – это такой белый шарик, метра три размером, стояший возле двухэтажного здания. Вся электроника управления от него расположена на стене в моей комнате, и вчера вечером она отключилась. Я, конечно, все быстро запустил обратно, начал подключаться к спутнику – а связи нет…

Часов шесть возился, уже на улицу к тарелке бегал проверять, не случилось ли там чего нибудь… Все смотрят – я бегаю, тарелку дергаю, что-то настраиваю, начали выяснять, что же случилось. Говорю: «Оба спутника куда-то пропали, мы без связи с большой землей». Начали обсуждать, что если в мире что-то случится, то мы здесь об этом еще долго можем не узнать. Но если посчитать все пищевые запасы, которые здесь хранятся еще начиная от англичан – то лет 10 здесь можно прожить совершенно спокойно, только топливо экономить надо будет, а пищи хватит:)

В конце концов нашел и заменил сгоревшую плату, но на старой плате остались другие настройки для связи. Я запустил специальную программу, которая вертит тарелкой в разные стороны и ищет хоть какие-то спутники для связи, и она, пожужжав пол-часа моторами, выдала мне все наобходимые координаты для настройки. В результате сейчас мы настроились на какой-то другой спутник, совершенно не тот, что использовался раньше, и самое интересное – никто не знает, что это за спутник и откуда он там взялся, по документации его там быть не должно. Теперь будем ждать следующего месяца, когда придут распечатки за использование спутниковой связи – а вдруг сеансы связи через этот спутник вообще в статистику не попадают? Тогда можно будет слать что угодно, и в интернет залазить:) Хотя с другой стороны – надо еще поглядеть, дойдет ли это письмо через новый спутник…

Намедни пришло письмо из Центра, где среди прочего было, что мы молодцы, что кабель тянули, но там решили выделить деньги на оптоволоконный кабель, чтобы от помех для приборов избавиться. С одной стороны, обидно, что весь героический двухнедельный труд – насмарку, но с другой стороны, если бы мы этим не занялись, то и оптику закупать никто бы не стал. Будем считать, что это мы репетировали прокладку оптики:)

А у нас снег выпал. Не очень много, но остров наконец-то стал белым. Разумеется, у меня возникло непреодолимое желание покататься с горы на борде, в субботу подбил еще несколько человек, и стали мы пробиваться к горе. Именно пробиваться, потому как сильный ветер надул из этого снега барханы как раз поперек пути на гору. Достаточно смешное передвижение теперь получается – шагаешь спокойно по камням, засыпаным на несколько сантиметров снегом, после чего тропинка ныряет вниз, но снежный слой остается ровным, и ты с разгону погружаешься по пояс в сугроб и барахтаешься там, пытаясь найти опору. Снег свежий, мягкий, слежаться еще не успел, и выбраться удается только с большим трудом.

На скалы забираться еще веселее – долго обтаптываешь место на склоне, где долдна быть тропинка между камней, находишь ее, продавливаешься вперед и опять начинаешь топтаться. К тому времени, как мы добрались до горы, кататься уже не очень хотелось:) Но раз уж пришли – то надо оправдать этот тяжелый переход: до вершины горы от станции получается чуть больше километра, но шли мы его минут 50. Спускаться по такому снегу на доске было гораздо приятнее, чем товарищам на лыжах – мне удавалось проваливаться в рыхлый снег несколько меньше. А вот с подъемом было совсем тяжко. Впрочем, бугель уже готов, ждет только, когда насыпется достаточно снега для его установки. Уже вот-вот. Вобщем, после пары спусков у меня ломается пластмасска на креплении, которую я все собирался починить еще в Киеве, и все воспринимают это как знак, что пора возвращаться обратно и начинать готовиться к торжественному ужину.

На обратном пути попалось стадо пингвинов. Забавно было наблюдать за их перемещением. Выбираясь на берег, они с удивлением обнаруживали, что ходить по такому глубокому снегу у них не получается, плюхались на живот и, отталкиваясь крыльями и лапами, скользили вперед. Оставшиеся после них следы выглядели, как будто по снегу проползла куча гусениц.

Вообще, пингвины (и котики тоже) любят на животах кататься, мне иногда приходилось наблюдать их развлечения, когда они по очереди забираются повыше, плюхаются на пузо и спускаются как на горках.

Если стать на берегу и закрыть глаза, тосоздается полная иллюзия, будто где-то вдали едет огромный железнодорожный состав. Лед постоянно ломается, и этот грохот сливается в перестук колес. Иногда на материке от ледника откалывается особо большой кусок, тогда слышится очень низкочастотный грохот, как от далекого взрыва. Случается, что и проплывающие мимо айсберги иногда трескаются, звук получается как выстрел, громкий и резкий. Но вообще говоря, в наши проливы большие айсберги заплывают очень редко, зато вдали постоянно можно видеть несколько огромных ледяных пиков. В позапрошлой экспедиции ребятам случайно удалось заснять, как разрушается такой айсберг, получились достаточно редкие кадры.

А сегодня я наконец-то ступил на материк. Но об этой поездке я напишу в следующей части:)

22 апр 2007

В воскресенье, 22го апреля, произошло знаменательное событие: нога Южного Медведа впервые коснулась материка Антарктида. Все видеокамеры (аж одна) фиксировали этот великий момент, все радиостанции (карманный передатчик) вели прямую трансляцию с берега Антарктиды, к которому причалила наша лодка. Я пытался поизнести что-то торжественное и подобающее моменту, типа про маленький шаг одного человека и т.п., но мне сказали «Не задерживай выгрузку:)!» и спихнули на берег.

Там недалеко от берега стоит домик, носящий название Rasmusen Hut и служащий как бы «охотничьим домиком» на случай всяких непредвиденных событий. Была когда-то история, что полярники переправились по льду через пролив, потом налетел ураган, лед поломал и они жили в этом домике 2 месяца, ожидая, пока к домику можно будет на лодке пробиться.