Ирина Маленко - Корейские впечатления

В школу мы попали во время обеденного перерыва. На обед дети ходят домой, оставляя при этом в школе свои портфели. Не знаю, как вас, а меня это тоже поразило, потому что не могу себе представить, чтобы еще даже в 70е годы в СССР можно было вот так, спокойно оставить в школе свои вещи и куда-то отлучиться ( Странно - и в 70, и в начале 80-х, когда я учился в школе, мы оставляли вещи в классе совершенно спокойно - прим. П.К. ). На стене классов висели доски почета, причем с указанием не только на отличников: все ученики класса были распределены по местам, согласно их успеваемости. Не очень-то приятно кому-то быть в классе последним, но зато есть хороший стимул подтянуться.

Одна из женщин в нашей группе - по профессии учительница, и она привезла в школу много учебных материалов, авторучек, карандашей и фломастеров. Ее, естественно, очень интересовала здешняя учебная программа. По ее словам, программа по математике и другим точным наукам здесь намного превосходит по сложности преподаваемое для детей такого же возраста в бельгийских школах. Меня, знакомую с системами образования в СССР и в западных странах, это нисколько не удивило. Удивило другое - на столе я заметила учебник, который, по словам нашего гида, в переводе именовался «Основы морали, этики и поведения в обществе». И это - для 3-4 классов средней школы! Может быть, таким ранним обучением данному предмету и можно обьяснить примерное поведение корейских школьников и их самодисциплину, которой западные школьные учителя, да и все общество в целом могут только позавидовать?

Потом крестьяне пригласили нас к себе на обед - на стол были поданы не только традиционные корейские кушанья, но и персики, арбузы, дыни и прочие фрукты и овощи, естественно, ими и выращенные . Оказывается, корейцы едят помидоры не с солью, как мы, а с сахаром!

Из 3500 жителей поселка работой на полях занято около 1000 человек. Работа в полях ведется бригадами в 10-12 человек, на каждую бригаду выделяется около 10 гектаров полей. Директор ежегодно избирается на крестьянском совете; он должен для этого получить не менее 60% голосов. План работы совхоза составляется совместно директором, секретарем парткома и главным агрономом и обсуждается до его принятия со всеми совхозниками. Совхозники получают вечернее сельскохозяйственное образование. На помощь в уборке урожая в совхоз приезжают рабочие, студенты и солдаты из городов, как это было и у нас в советское время. Жилье и электричество предоставляется совхозникам государством, дом они могут передать своим детям по наследству. За хорошую работу получают премию.

Двое из моих спутников, побывавшие практически на всех континентах, в КНДР оказались впервые - и смотрели на все, широко раскрыв глаза. «Дома нам постоянно твердят, какая эта нищая страна. Какая нищета, что вы?! Вот в Уганде, где у людей вообще ничего, совершенно ничего нет - это нищета! А здесь, смотрите- все хорошо одетые, сытые, дети все ходят в школу, больницы прекрасные... Если бы у угандийцев была возможность выбрать такую жизнь, уверен, что они бы были только счастливы!» - сказал мне с восхищенным удивлением в голосе один из них. «Да и 80% россиян, пожалуй, тоже!»- подумалось мне.

Я заметила, что рядовой западный турист подсознательно обычно едет в другие страны чтобы убедиться в том, что «а у нас лучше», «ой, сколько у меня всего есть по сравнению с ними» - и радоваться этому. Ему это нужно для самоутверждения, как певцу Кобзону - накладка на лысой голове. Видно, иначе радоваться, без того, чтобы насмотреться на чужие злоключения (а еще ему приятнее, когда у него просят милостыню, хотя на словах он может это и отрицать), у него не получается - нечему. И для таких туристов Корея окажется как холодный душ. Да, «у них» нет «Мерседесов» последней марки или мобильников - но этого для такого туриста недостаточно, чтобы вновь испытать привычный короткий оргазм при мысли о собственных вещевых запасах дома. Потому что здесь он нутром почует, что для этих людей его «сокровища» - не главное, что ему здесь не завидуют. И от этого его радость меркнет на глазах.

«Когда наши корейские знакомые побывали у нас на Западе, мы, признаемся, подумали: «Ну, они точно попросят у нас в стране политического убежища, когда увидят все, что у нас здесь есть! Грузинские коммунисты так в свое время и сделали. А корейцы наши- молодые, образованные, языки знают, здесь не пропадут!” И каково же было наше удивление, когда они были в совершенном ужасе от увиденного и не могли дождаться, когда вернутся домой! «Улицы здесь грязные, по ночам шум, вокруг какие-то пьяные, наркоманы, женщины собой торгуют... Как вы можете жить в таких условиях?» И мы не нашлись, что им ответить... Магазины на них впечатления не произвели!», - рассказали мне мои спутники. Да уж, без комментариев...

Дождь тем временем наконец-то прекратился, хотя небо оставалось облачным. Мы сердечно попрощались с гостеприимными хозяевами и отправились обратно в Пхеньян через город Нампо, посетив на обратной дороге Западноморскую плотину, сделавшую возможным земледелие в этих местах.

На прощание крестьяне приглашали нас приехать к ним снова на следующий год. «Посмотрите, как мы отстроим деревню, еще краше будет!» И я знаю, что так оно и будет. До следующего года, гостеприимные крестьяне Ренгбана!

Человек начинается с детства. Детские сады в Корее носят имена революционеров. У нас в Северной Ирландии же они именуются «Маленькие мошенники» или «Озорные херувимы». Наверно, поэтому и вырастают из них «херувимы», развлекающиеся уже лет с 10-12 битьем окон, нюханьем клея, угоном машин с последующим их ритуальным сжиганием, издевательствами над одноклассниками («happy slapping” и “bullying”) и животными (вплоть до повешения) и, конечно же, любимым времяпровождением североирландской молодежи, именующимся красивым выражением «recreational rioting” - когда для забавы вызывают «скорую помощь» или пожарную бригаду - чтобы забросать медиков и пожарных камнями. «Маленькие мошенники» быстро вырастают в длинных акселератов, которых занимают только пиво, наркотики, сигареты и зажимание где-нибудь в кустах себе подобных акселераток, со всеми естественно вытекающими отсюда последствиями. Вот и сейчас, я пишу эти строки, а мимо окна проходит «на культурный отдых» группа здешних подростков, парни и девушки лет по 15. За плечами у каждого - рюкзак, из которого раздается веселый звон бутылок.... Другой жизни подавляющее большинство здешней молодежи уже просто не способно себе представить.