Джереми Паксман - Англия: Портрет народа

К строго иерархическому разделению полов привело изобретение «идеального англичанина». Считалось, что он должен быть благородным, благопристойным, стойким и мужественным, а англичанка должна быть стойкой, исполненной материнского начала, послушной и благочестивой. Поразительно, как быстро это понятие о «респектабельном обществе» пустило корни. Убедительное тому свидетельство — отношение к писательнице XVII века Афре Бен. Она создала целую серию пьес и стихотворений о неудачных браках и их печальных последствиях, и ее превозносила Вирджиния Вулф как первую женщину, жившую писательским трудом. В течение всей своей карьеры ей приходилось противостоять обвинениям (со стороны критиков-мужчин) в одержимости чувственностью — такие обвинения никогда не выдвинули бы мужчине: ее произведения не идут ни в какое сравнение с некоторыми творениями ее современника Джона Рочестера. Однако настоящий вызов Афре Бен был брошен после ее смерти. В 1826 году сэр Вальтер Скотт послал своей престарелой тетушке экземпляр романа Бен «Оруноко», историю раба-африканца. Когда Скотт снова навестил тетушку, та вернула ему книгу, посоветовав сжечь. По ее словам, книга была непристойна. Хотя она сама же призналась, что находит свое поведение необычным. «Разве не странно, — заметила она, — что мне, пожилой женщине восьмидесяти с лишним лет, сидящей в одиночестве, стыдно читать книгу, которую шестьдесят лет назад, как я слышала, читали вслух в Лондоне на потеху широкого круга лиц высшего и заслуживающего доверия общества?» Скотт в связи С Этим заметил, что «это, конечно же, результат постепенного улучшения национального вкуса и роста пристойности».

Распалось «респектабельное общество» почти так же быстро, как и сформировалось. Доктор Эктон, тот самый, что поведал викторианской Англии о том, что мастурбация приводит к появлению «раздражительных ипохондриков», рекомендовал женатым парам производить соитие не чаще одного раза в неделю или десять дней. Он отмечал, что «большую часть женщин (к счастью для них) не очень-то беспокоят какие бы то ни было сексуальные желания… Как правило, скромная женщина редко желает сексуального удовлетворения для себя самой. Она отдается в объятия мужа, в основном, чтобы ублажить его; и если бы не желание стать матерью, она, конечно, предпочла бы, чтобы он избавил ее от ухаживаний». Свидетельством страстного желания получить более честную информацию стало то, что в 1918 году, лишь через двадцать лет после последнего издания книги доктора Эктона, Мэри Стоупс публикует первое откровенное пособие по сексу — «Супружеская любовь». С марта по декабрь того года книга выдержала пять изданий. К середине 1920-х годов было продано полмиллиона экземпляров.

В годы Первой мировой войны по улицам ходили «женские патрули» и искали прелюбодействующих с подружками солдат. К 1930-м годам в общественных парках миловалось столько парочек, что одна французская туристка, школьная учительница, пришла в ужас. Одетта Кеун делает вывод, что это следствие «определенной нехватки секса» у англичанок, что любовник из среднего англичанина никакой: для него любовная игра, перед тем как завлечь ее в постель, — вещь никчемная. «У англичан занятия любовью — не наслаждение, а выполнение какой-то функции… Моя конкретная претензия к английскому мужчине заключается в том, что он не уделяет сексуальному акту достаточно времени, усилий или внимания, и в результате получается нечто однообразное, несвежее и смертельно скучное как кусок его любимого холодного пудинга». (Здесь она права: в отличие от французов англичане действительно никогда не считали искусство обольщения искусством.)

В последующие десятилетия XX века «респектабельное общество» рухнуло, да так, что от него остались лишь отдельные кариатиды, подобные задрапированным женским фигурам, которые некогда поддерживали фронтон давно исчезнувшего римского храма. Скорость происходивших изменений была поразительной. Французский философ Ипполит Тэн в свое время был убежден, что замужние англичанки почти никогда не изменяют, количество разводов перевалило за 1000 в год только в 1918 году, причем в основном разводились члены сравнительно малочисленного высшего класса. Сегодня по числу разводов страна на первом месте в Европейском союзе. К концу 1990-х годов четверть незамужних женщин в возрасте от 18 до 49 лет сожительствовали с мужчинами. В Англии самый высокий процент неполных семей в Европе. Никого не смущает и тот факт, что порномагнат Пол Реймонд стал одним из богатейших людей в стране и вращался среди герцогов и графов.

Ничего чисто английского в этих тенденциях нет: распады семей, рост отношений, не зарегистрированных государством, терпимость к порнографии — общее явление для всех западных стран. Некоторые причины таких изменений достаточны явны. Две масштабные войны, в последней из которых военные действия были намеренно направлены против гражданского населения, ускорили развал иерархических различий между мужчинами и женщинами. Благодаря вкладу в победу женщин, работавших на военных заводах, в сельском хозяйстве и служивших в армии, стало еще труднее утверждать старомодные истины в духе миссис Минивер о роли «домашнего ангела». Растущие возможности женского образования, распространение феминизма и утверждение равных прав для женщин — при всем этом мужчины уже не могли цепляться за старое мужское представление о типично английском. А контрацептивная таблетка освободила женщин от постоянного страха забеременеть.

Конечно, старые стереотипы могут рассмешить кого угодно. Гораздо интереснее что-то придумать, чем попытаться понять, что происходит вокруг, этим и объясняется феноменальный успех милой нон-фикшн Билла Брайсона об Англии. Во время первого посещения страны в 1973 году его поразил контраст между английскими женскими журналами и такими же журналами, издававшимися на Среднем Западе Америки:

«Статьи в журналах матери и сестры всегда были о сексе и личном удовлетворении. Там присутствовали такие названия, как «Добейтесь многократных оргазмов», «Секс в офисе: как это устроить», «Таити: новое горячее местечко для секса», «Исчезающие тропические леса — подходят ли они для секса?». Британские журналы взывали к более скромным устремлениям такими заголовками, как «Свяжите себе двойку», «Грошовое предложение для экономной хозяйки» и «Пришло лето: время для майонеза!»»

Если тогда так и было, то теперь этого уже давно нет. В хорошо продающихся женских журналах речь только и идет что о сексе, сексуальных проблемах, сексуальном здоровье и сексуальной этике.

Тот факт, что в Англии старая модель отношений между мужчинами и женщинами рухнула гораздо более основательно, чем во многих других уголках Европы, свидетельствует, что в английской формулировке, не сработавшей в конце XX века, было нечто ocобое. Возможно, причина в том, что англичане, убедившись, что империи для которой изобретались эти модели, больше нет, сочли эти прототипы неуместными. Как понятия «Порода» и «любитель» уже нельзя было использовать в качестве образцов для мужчин, так и старинные архетипы, которые мужчины стремились навязать женщинам, оказались в равной степени излишними. Во внешнем мире рухнул авторитет нации, а в самой стране то же произошло с авторитетом тех, от кого можно было ожидать защиты старых, устоявшихся моральных ценностей. Обращает на себя внимание, что двое наиболее известных публичных морали-заторов этого столетия — Козмо Лэнг, великий архиепископ Кентерберийский, и Джон Рейт, основатель Би-би-си, — не англичане, а шотландцы. А вместо твердо сжатых губ Тревора Говарда и дрожащей нижней губки Селии Джонсон появилась самая искрометная в мире молодежная культура.