Виктор Суханов - Дождь Шукры

Вообще, многих своих коллег я знал прежде всего как спортсменов, так как встречался с ними, главным образом, на спортплощадках, в бассейне или спортзале. Чем они занимались в лабораториях, мне, естественно, известно не было, за исключением случаев, когда я соприкасался с кем-либо по конкретным вопросам совместной работы. Что касается Ива, то вчера, во время репетиции операции, я впервые узнал, что он кибернетик и от него во многом будет зависеть финальный успех. Я занял свое место под брюхом «барракуды», положил руки на руль управления.

— Готов? — раздался в шлемофоне голос Жоржа.

— Готов, — ответил я.

— Начали!

Трюм стал заполняться водой и днище под нами раскрылось.

Мы шли к берегу немногим более часа, метрах в тридцати друг от друга, на глубине пятнадцати метров. Когда по нашим расчетам до острова оставалось около километра, «барракуды» всплыли ближе к поверхности и подняли перископы. Я увидел остров, покрытый густой зеленью. Ничего особенного в нем не было.

По плану моя команда должна была выходить на берег первой и выполнять основную операцию. Жорж со своими ребятами нас только страховал. Мы проплыли еще метров девятьсот, после чего я опустил «барракуду» на дно, закрепил ее якорями, и наша тройка вплавь двинулась к берегу. Больше всего меня тревожила узкая полоска пляжа — расстояние между водой и растительностью, несколько метров голого пространства. Если нас заметят на этой узкой полоске, то поднимут тревогу и операция будет сорвана. Но по сообщенным мне данным (у Куртье на острове был свой агент) в том месте, где была намечена высадка, никаких постов охраны не было. Меня это удивляло и беспокоило.

Мы, действительно, благополучно пересекли пляж и углубились в заросли. Я шел первым, за мной Ив, замыкал Леон. Пробираться сквозь тропическую растительность — удовольствие небольшое. Острым ножом типа мачете я рассекал лианы и ветки, загораживавшие проход. Нервы были напряжены до предела. Вдруг что-то стукнуло меня в левое плечо. Я посмотрел налево и на мгновение остолбенел от ужаса: прямо перед моими глазами покачивалась голова огромной змеи. Я не успел отпрянуть назад, как змея вторично ударила меня, на сей раз в голову. По прозрачному шлемофону растеклись капельки яда. Гидрокостюм и шлем спасли меня. «От верной смерти», — пронеслось в голове, потому что я уже сообразил, что на меня напала лабария. Одного укуса этой змеи было более чем достаточно, чтобы человек погиб.

Взмахом тяжелого ножа я отсек отвратительной рептилии голову. Двухметровое туловище, обвившееся вокруг толстой ветки дерева, продолжало извиваться.

Лабария — одна из самых ядовитых змей Южной Америки. Ее еще называют кайсака. Это огромная, до двух с половиной метров в длину, копьеголовая змея или куфия, которая отличается злым нравом и большой агрессивностью. Если в Азии некоторых куфий, например храмовую, можно осторожно брать в руки, чем нередко пользуются священнослужители, то американские копьеголовые змеи имеют дурную привычку первыми нападать на людей…

Я вдруг подумал, что на острове куфий быть не должно — лабария живет на материке. Правда, в старые времена плантаторы специально завозили с материка на Мартинику и другие острова лабарий, чтобы убежавшие с плантаций рабы-негры боялись прятаться в лесах и зарослях. Смертельный укус змеи был для беглецов страшнее, чем бич надсмотрщика. Существовало также немало легенд о том, как индейцы племени араваков, желая отомстить карибам, специально отлавливали на континенте ядовитых змей и потом забрасывали их на острова.

Я осторожно стал продвигаться дальше, но уже метров через десять вновь увидел лабарию и почти сразу же еще одну. Все стало ясно: пляж не охранялся потому, что заросли были буквально нашпигованы ядовитыми змеями. Расстегнув водонепроницаемую кобуру парализующего пистолета, я вытащил оружие и стал водить лучом по зарослям. Пистолет негромко гудел, больше никаких звуков слышно не было. Через минуту я выключил пистолет. Теперь змеи не нападут, они если не убиты, то парализованы уж наверняка.

Подошли Ив и Леон. В шлемофоне раздался голос Жоржа:

— Выходим на пляж. Все нормально?

— Пока нормально. Выходите! — ответил я. И, не удержавшись, добавил: — Много ядовитых змей, но большинство их я парализовал.

Передатчики в шлемофонах были отрегулированы всего на двести метров и работали через кодирующее устройство. Мы договорились, что вторая группа будет следовать за нами на расстоянии ста — ста двадцати метров. Еще метров триста мы продирались сквозь заросли без приключений. Наконец заросли кончились, впереди была песчаная полоса, за ней асфальтированная дорога, за дорогой стена высотой метров в пять. За стеной просматривалось большое приземистое здание. Слева, метрах в трехстах от нас, виднелись необычной формы ворота, справа, в полукилометре, — что-то похожее на поселок. Начиналась самая ответственная часть операции.

Я еще раз осмотрелся и предложил своим спутникам продвинуться, не выходя на дорогу, метров на семьдесят вправо. Как раз напротив этого места на шоссе стоял дорожный столб с какими-то цифрами. Впрочем, выйти на шоссе из зарослей было непросто: песчаная полоса отгораживалась от леса невысокой, примерно в метр, стеной, поверх которой шли провода, видимо с электрическим током и сигнальные. Это было сделано, чтобы змеи и, возможно, непрошеные гости, вроде нас, не выходили из зарослей на шоссе.

Предстояло перебраться через изгородь с высоким напряжением. До назначенного срока оставалось пятнадцать минут. Минут через десять со стороны поселка показался человек в желтой рубашке и синих шортах, с сумкой через плечо. В руках у него был сачок для ловли бабочек. Он шел не спеша, явно испытывая удовольствие от прогулки и посматривая по сторонам в поисках насекомых. Поравнявшись с дорожным столбом, он вдруг взмахнул сачком и бросился к невысокой стене, словно преследуя насекомое. Я выступил из кустов и сделал жест, напоминающий приветствие в Индии. Человек покосился на мой гидрокостюм, потом выдвинул из ручки сачка длиннющий пластмассовый стержень и сачок превратился в нечто, похожее на шест. С помощью этого шеста человек ловко перепрыгнул через неширокий заборчик с током высокого напряжения. На песчаной полосе остались четкие следы его передвижений. Я расстегнул шлемофон и приблизился к прыгуну.

— Здравствуй, Анри! Рад тебя видеть! — тихо сказал я.

— Виктор! — вскрикнул Анри Фалле (это был он). — Я знал, что одним из тех, кто придет, будешь ты! Точнее, не знал, а верил! Я и попросил обратиться к Куртье, когда случайно узнал, что ты у него.

В наушниках зазвучал голос Жоржа: