Кочетов Андрей - Золотой топор Вритры: (Путешествие по Таиланду)

В нескольких сотнях метров от ультрасовременного здания, принадлежащего какой-то западной торговой фирме, возвышающегося на улице Рамы Четвертого и очертаниями напоминающего, по выражению одного иностранного корреспондента, «некую космическую станцию на вынужденной посадке», сквозь легкую дымку пыли на фоне огромных портальных кранов, танкеров и сухогрузов взору открывается океан хаотически разбросанных хибарок, войти в которые можно, только согнувшись в три погибели. Это печально знаменитый Клонг Той, где на смену кирпичным гигантам пришли кое-как сколоченные из ящиков и ржавого листового железа, порой слепленные просто из картона и полиэтиленовой пленки жалкие подобия жилищ. Тишина уступает тут место шуму неистовых голосов полуголых ребятишек, копошащихся в придорожной грязи. В Клонг Тое не увидишь рекламных плакатов и неоновых вывесок, сюда не заглядывают даже продавцы жареных орехов, разносящие свой товар по всему городу в глубоких плетеных корзинах, подвешенных к коромыслам. На лицах обитателей Клонг Тоя, этого сгустка нищеты, чудовищной антисанитарии и бесправия, написаны горькая печаль, скорбь и безысходность.

В Клонг Тое нашли пристанище те, кто, задолжав помещикам, оставшись без средств к существованию, в разное время вынуждены были уйти из деревень в город. Обнищание, безземелье, голод, болезни вынуждают огромные массы людей идти в Бангкок в поисках заработка. Ежегодно из сельской глубинки в «город ангелов» на постоянное поселение приезжают сотни тысяч человек, не считая миллиона с лишним «сезонников», пытающихся найти работу в столице в период между сборами урожаев.

Демографическая проблема, характерная и для многих других азиатских стран, ее социальные аспекты, в частности процесс разорения деревни, вызывают тревогу не только в правительственных кругах самих этих государств. Свидетельство тому — недавнее исследование Экономической и социальной комиссии ООН для Азии и Тихого океана (ЭСКАТО), в котором приводятся следующие факты. Если в 1950 году лишь два города Азии насчитывали более пяти миллионов жителей — Шанхай и Токио, то сейчас таких городов пятнадцать. Среди них — Бангкок, Калькутта, Джакарта, Дели, Карачи и другие. При сохранении нынешних высоких темпов прироста населения к концу столетия численность жителей во многих из них превысит (а в некоторых уже превысила) десять миллионов.

Сегодня в странах Азии проживают около трех миллиардов человек, или шестьдесят процентов населения земного шара; к 2000 году ожидается увеличение почти на миллиард.

Миграция разоряющихся крестьян в города усугубляет и без того тяжелое положение. Ведь не имея возможности возвратиться обратно, обездоленные, отчаявшиеся, изуверившиеся люди оседают в трущобах, где в настоящее время обитает в среднем каждый третий житель перечисленных в документе ЭСКАТО городов. К началу будущего тысячелетия трущобы поглотят шесть человек из десяти.

…Судьбу Бунчая Понсакуна, который попытался вырваться из замкнутого круга нищеты, разделяют, с незначительными отклонениями в худшую или лучшую сторону, миллионы жителей азиатских государств. Неважно, где находится их пристанище: в столицах ли или в провинциальных центрах. Важно другое. Их удел — бедность и бесправие.

Бунчай Понсакун родился и вырос в деревне. У него была крытая тростником деревянная хижина на сваях, предохраняющих жилище от наводнений, а также от змей, которых в Таиланде полным-полно. У него был небольшой участок, всего несколько раев 5 5 Один рай равен 0,16 га. , где семья Понсакунов выращивала рис. Земля принадлежала помещику. За клочок пахоты приходилось расплачиваться натурой, отдавая хозяину половину и более урожая. Оставшегося риса едва хватало на пропитание. Рядом со своей лачугой Бунчай соорудил миниатюрный, размером со скворечник, домик «на одной ноге» для доброго духа, который должен был приносить семье благополучие и достаток, оберегать ее от всяческих бед и горестей. Подобные «скворечники» можно видеть возле каждой крестьянской хижины в любом уголке Таиланда.

Но добрые духи не вняли мольбам Бунчая. Одно за другим на него обрушились несчастья. Сначала сильное наводнение сокрушило сваи, и дом его рухнул в воду. Пришла беда — открывай ворота. Наводнение сменилось засухой: палящее солнце испепелило землю, уничтожило посевы. Бунчай задолжал помещику.

В поисках лучшей доли он с семьей — женой и тремя детишками — решил отправиться в столицу, надеясь, что там ему повезет: он найдет работу, муниципалитет предоставит ему жилье, ребятишки пойдут в школу. Несбыточные желания! Мечты, которым не суждено было воплотиться в реальность. Жертва капиталистической несправедливости, Бунчай пополнил армию таиландских безработных. Городские власти даже и не подумали позаботиться о его семье. Он не мог остаться совсем без крыши над головой и… поселился в Клонг Тое, где собрались десятки тысяч таких же, как он, изгоев.

Те, у кого есть сампаны, живут прямо на воде: в лодках рождаются, в лодках и умирают. Остальные — в лачугах и развалюхах, собранных их же руками из «строительного материала», которым до отказа набита примыкающая к Клонг Тою портовая свалка. Канализации и электричества здесь нет, питьевой воды — тоже. Если остальное городское население пользуется водой, которую фирма «Поларис» добывает из артезианских колодцев, разливает по двухлитровым бутылям и продает на всех углах, то жители Клонг Тоя довольствуются водой Чаупхраи, на поверхности которой, подернутой зеленоватой пленкой, покачиваются арбузные корки, пустые кокосовые орехи, обломки бамбука. Жители Клонг Тоя не только купаются в Чаупхрае, они чистят ее грязной водой зубы, готовят на ней пищу. И это, Несмотря на то, что еще в 1981 году группа ученых из Азиатского технологического института, обследовав Чаупхраю, официально дала следующее заключение: «Из-за плохого качества воды и слива в реку промышленных отходов она на протяжении десятков километров вплоть до устья непригодна для рыболовства». Если бы только для рыболовства! Несколько лет назад разразился огромный скандал по поводу отравления детей, смерть которых — и это было доказано в ходе судебного разбирательства — наступила в результате прямого сброса ядовитых веществ в Чаупхраю.

Случайные заработки позволяют Бунчаю кое-как сводить концы с концами. Ни о каких покупках предметов домашнего обихода и речи быть не может. Кусок материи, обмотанный вокруг бедер, — вот и вся его одежда. Имей Бунчай лодку, он стал бы «угольщиком» — развозил дешевый древесный уголь, без которого многие жители столицы не могут даже сварить себе горсть риса, или «перевозчиком», за гроши переправляющим людей с одного берега Чаупхраи на другой. Но увы, лодки у него нет.