Игорь Латышев - Япония, японцы и японоведы

- Ха-ха! - объяснил он мне причину своего смеха.- Теперь-то я знаю, где было куплено то самое жемчужное ожерелье длиной до живота, которое подарил своей супруге мой друг, уважаемый академик Нарочницкий!..

Единственным исключением из общего правила в смысле содержания своих покупок в Японии был сменивший в последующие годы Зимянина на посту главного редактора "Правды" Виктор Григорьевич Афанасьев. Будучи фанатичным любителем водных лыж, он упорно искал и покупал в спортивных магазинах Токио непонятные для меня предметы инвентаря и обмундирования водных лыжников, которые не производились даже в Японии и импортировались из США, что заметно сказывалось на их и без того дорогой цене.

В дни своего вторичного длительного пребывания в Японии я пересек довольно заметный жизненный рубеж: в мае 1975 года мне исполнилось пятьдесят лет. Названной дате я лично не придавал большого значения, но поскольку ее засекли общественные организации посольства, то пришлось отмечать ее в довольно широком кругу наших журналистов, дипломатов и работников других советских учреждений. По этому поводу в токийском корпункте "Правды" был накрыт длинный стол, составленный из всех имевшихся там столов. Из посольства, а также из отделения ТАСС были доставлены закуски, горячие блюда, кондитерские изделия и фрукты. Званые гости в количестве 25-30 человек, как полагается, подымали тосты за виновника торжества. Зачитаны были официальные приветствия из редакции "Правды" и от руководства посольства, а также шуточное послание от корреспондентской братии.

В тот день впервые в моем сознании мелькнула невеселая мысль о том, что молодость и лучшие годы уже позади, а впереди вот-вот замаячит старость. Правда, в последующие двадцать с лишним лет я на этой мысли не сосредоточивался, будучи убежденным в том, что капризная царица-судьба даровала каждому свой срок жизни и что ко мне она почему-то была всегда настроена благосклонно.

В 1976-1979 годах мне довелось много общаться с новым послом СССР в Японии Дмитрием Степановичем Полянским. Сначала это были встречи и короткие разговоры на совещаниях в посольстве, а также на заседаниях профкома (парткома) советской колонии. Но потом мой друг юности Виктор Денисов советник посольства по экономическим вопросам - не раз предлагал мне присоединяться к поездкам Полянского по Японии, в которых наряду с послом обычно участвовали супруга Полянского Галина Даниловна, сам Денисов и переводчик посла Саша Хохоев. Поездки по Японии вместе с Полянским и его свитой были для меня весьма интересными. Дело в том, что представители местных японских элит - это были обычно губернаторы префектур, мэры городов и лидеры деловых кругов соответствующих районов страны - поднимали при встречах с послом много интересных вопросов, касавшихся взаимоотношений с Советским Союзом, и говорили гораздо откровеннее и доверительнее, чем в интервью с представителями зарубежной прессы. И более того, как правило, они стремились показать послу, а следовательно, и сопровождавшим его лицам, все самые интересные достопримечательности своих префектур и городов, включая промышленные предприятия и культурные реликвии. К тому же во встречах с послом в провинциальных районах страны участвовали все местные знаменитости: и политики, и предприниматели, и писатели, и звезды телевидения. Поэтому каждая из подобных поездок давала очень много свежих и ярких впечатлений об отдельных районах Японии, включая и те, где мне ранее не приходилось бывать.

Интересны были в ходе этих поездок и продолжительные разговоры с Полянским, во время которых затрагивались не столько японские темы, сколько всевозможные эпизоды недавнего прошлого посла - эпизоды тех времен, когда он был одним из приближенных сначала Хрущева, а затем Брежнева. Сегодня различные подробности из повседневной жизни кремлевских руководителей хрущевских и брежневских времен навряд ли кого-либо интересуют: за минувшие годы ельцинского правления вышли в свет сотни книг и журнальных статей на подобные темы. А тогда, в конце 70-х годов, для нас - я имею в виду себя и Виктора Денисова, не имевших доступа в пределы Кремля и не общавшихся ранее с людьми, чьи портреты вывешивались в праздничные дни на улицах Москвы и других городов страны,- каждый рассказ об их заоблачной личной жизни был крайне интересен и давал нам с Виктором обильную пищу для последующего обмена мнениями.

И с этой точки зрения Дмитрий Степанович Полянский стал для нас драгоценной находкой. Это был простецкий, добродушный и очень говорливый человек, любивший сам привлекать к себе слушателей и готовый часами рассказывать им обо всем, что случалось с ним ранее. Из разговоров с ним стало вскоре ясно, что, находясь в Японии вдали от Москвы, он все еще жил воспоминаниями и мыслями о своем недавнем прошлом, когда он повседневно общался с другими членами Политбюро, а зачастую и с самими Хрущевым и Брежневым. Пробыв более десяти лет в заоблачных высотах кремлевского мира среди таких же, как и он, "вождей", а затем в одночасье плюхнувшись с этих высот в среду простых смертных, Полянский некоторое время не имел ясного представления о том, что было известно лишь ему - недавнему небожителю, и что было неведомо людям из той среды, в которой он оказался.

В ходе продолжительных бесед в поездах и автобусах Дмитрий Степанович рассказывал нам, например, о материальных "проблемах" членов Политбюро. Из его информации явствовало, что при наличии таких даровых материальных благ как большая квартира, государственная дача, персональная машина и бесплатные услуги шофера, домработницы и врача, жалованье членов Политбюро, выплачивавшееся живыми деньгами, было не так-то уж велико - 800 рублей (в четыре-пять раз больше средней зарплаты по стране). А суммой этой ему и супруге приходилось постоянно делиться с многочисленной родней (с взрослыми детьми, матерью, братьями и другими родственниками), проживавшей на Полтавщине и в других районах страны и ждавшей от него как от "богача" материальной помощи. Такие же "проблемы" с многочисленной родней испытывали, по словам Полянского, и другие члены Политбюро, и отсюда проистекало их стремление "подзаработать" где-то дополнительные суммы. Но где и как? И он давал нам ответ на эти вопросы: законным способом дополнительных заработков являлись, оказывается, для членов Политбюро гонорары от издания их книг и статей в журналах, причем такие заработки могли быть весьма высокими в случаях, если их книги издавали большими тиражами или параллельно разными издательствами. Но заказы на книги приходили от издательств чаще всего не "рядовым" членам Политбюро, а первым лицам - Хрущеву и Брежневу, что, как выяснилось, удручало "рядовых", так как не только у первых лиц, но и у них было достаточно личных референтов, способных готовить черновые варианты подобных книг и статей.