Вячеслав Алексеев - Из записок геолога

С дисциплиной в этом Мосгипротрансе очень строго, у них не забалуешь…

Захожу в просторный кабинет — на 20 рабочих мест, здороваюсь с присутствующими, ставлю дипломат рядом со своим столом. Стол пока пустой, если не считать служебного телефона — прямой выход на любой железнодорожный разъезд или даже будку обходчика — всего Советского Союза. Только я пока не знаю, как звонить, впрочем, и некуда еще. Лучше б городской поставили. Хотя нет, не лучше — городских всего два на комнату, а я никак не могу запомнить — кого как зовут. Нужно будет нарисовать план комнаты и вместо столов написать имена-отчества. Точно, сегодня же этим и займусь.

Ко мне подходит сосед, чей стол справа от моего. Кажется, его зовут Олег.

— Привет. Кофе пил?

Буфет и столовая у нас на 1 этаже, откуда я только что прилетел.

— Не, я только пришел. Сейчас схожу покурю, отдышусь, а потом можно будет и в буфет съездить.

— Ну ладно, догоняй тогда. Я пойду, очередь займу.

Курилок здесь по четыре на каждом этаже: две «зимних» — в женском и мужском туалетах, и две «летних» — на балконах, имеющихся на обеих лестницах. Иду в «летнюю», что ближе к кабинетам гидрогеологов.

Ну, здесь я уже почти всех знаю. Кивком головы здороваюсь с миниатюрной Ликой и Тамарой, за руку с Димой и еще каким-то хлопцем, чье имя мне вчера называли, но я не запомнил. А с Пашкой мы уже виделись.

Затягиваюсь, ява явская — случайно увидел в киоске, такая сейчас редкость. Сразу блок взял — в запас.

Теплый майский ветерок, солнышко пригревает. Очень хорошо.

Пока я здесь новенький, стараюсь не вмешиваться в разговоры, но поневоле прислушиваюсь:

— Может, на ВДНХ сходим? Глядите, какая погода чудесная, — это подала голос Лика.

— Да ну, чего я там не видел… Образцовых свиноматок? — отозвался Пашка, — уж сколько раз по этому ВДНХ… Пошли лучше на нашу «явку», пульку распишем. Мне вон у него за вчерашнее отыграться нужно… — Кивает головой в мою сторону.

«Явкой» называют маленькую комнатушку при архиве на 24 этаже. По уверениям старожилов начальство туда не заглядывало ни разу за всю историю здешнего существования этой компании. Впрочем, девушки в карты не играют, а заходят с другой целью — отметить какое-нибудь торжество парой бутылочек винца.

— Может, кофейку сначала дернем? — предлагаю я. Впрочем, еще один вопрос мучает меня. — А как отсюда выйти-то, чтоб на ВДНХ? Тут же для выхода в рабочее время нужно спецпропуск у начальника подписывать?

— Э! Темнота! Спецпропуск — если ты официально куда-нибудь уходишь, в Мосгипромост, к примеру, или в геофонды. А для кафешки, кино и ВДНХ существует второй выход — через столовую. Там ворота для грузовиков, на которых еду возят, и эти ворота весь день открыты. Главное — вечером до пяти прийти, чтоб отметиться перед официальным уходом, а то в пять их запирают. Понял? — Объяснила Лика.

— Ну чего, девчонки, спускаемся в буфет? — сказал Пашка, ни к кому особо не обращаясь, он щелчком швырнул окурок с балкона и наблюдал за его полетом до самой земли.

— Пошли, — девчонки туда же побросали свои выкуренные сигареты и застучали каблучками по лестнице.

Пешком с двадцать третьего? — мысленно ужаснулся я и, дождавшись пока они спустятся на один пролет, пустыми коридорами пошел к лифту.

Блин! Как я лопухнулся! Нужно было идти вместе со старожилами! Ну точно, у лифтов стоял наш начальник отдела и изучал наглядную агитацию.

— Вот ты где, — обернулся он на мои шаги. — Так, вот тебе текст, садись и красиво нарисуй молнию. Чтоб через 5 минут все было готово!

С этим словами он развернулся и, довольный, ушел в свой кабинет.

Делать нечего, вместо буфета пришлось топать на свое рабочее место, рисовать распроклятую молнию: какая-то бригада перевыполнила план бурежки по породам высокой категории. По первому впечатлению молния показалась странной. Пока шел в кабинет, сообразил, в чем была ее нелогичность — метраж! Сто восемьдесят метров с копейками за три дня по скальным грунтам. Может, две дырки сделали? Нет, не успеют вышку перетащить. А зачем такая глубина? Да даже для одной дырки что-то слишком шустро. Почему-то сразу подумалось, что наибольшая скорость достигается при бурежке шарошкой с промывкой глинистым раствором — ибо тут не нужно терять время на подъем-спуск бурснаряда — заправил свечу из труб повыше, запустил станок на ночь и пускай сверлит, а густой раствор весь шлам, то есть, «стружку», наверх вынесет, сам же спать можешь идти. Но именно такой способ считался у нас, гидрогеологов, дурным тоном — глина забивала стенки и получить воду из подобной скважины весьма проблематично. Им чего, метры были нужны или кто? Впрочем, может это бригада инженерщиков работала? Основания фундаментов проверяла? Хотя нет, этим тем более керн нужен по всей глубине, а не пустые дырки, к тому же инженерщики больше сорока метров на одном месте не делают, ни к чему им… А с переездами и вовсе не успеют 180 метров насверлить… Чудно… Впрочем, черт с ними. Пробурили и пробурили, сверх плана, поставили рекорд отдела — не мое это дело. Нужно молнию рисовать. В принципе, можно было бы прям по старой — сразу видно, что на ней уже несколько раз переклеивали фамилии бурмастеров и цифры подправляли, но… Я здесь новенький… Нужно делать так, чтоб понравилось.

Кабинет был почти пустой — сослуживцы все разбрелись по делам, лишь перед моим столом сидела солидная дама, имя которой я никак не мог запомнить, и вязала кофточку. Она же, увидев в моих руках старую молнию, усмехнулась и показала — где взять чистый лист ватмана, гуашь и кисточки.

Молния получилась вполне на уровне. Пока я ее рисовал, в кабинет заскочили Пашка и Тамара, покрутились около меня и, махнув рукой, смылись, даже не сказав, где их можно будет искать, когда я все закончу. Конечно, ни о каких пяти минутах не было и речи. Закончил свое творение только через пару часов и поплелся в кабинет начальника. Время близилось к обеду.

— Чего так долго? — такими словами встретил меня начальник.

Потом покрутил гуашевое произведение искусства, хмыкнул и, судя по всему, остался вполне доволен.

— Повесь там, вместо старой. Стой, погоди… Ты ведь у нас гидрогеолог?

— Да.

— А над чем сейчас работаешь?

— Да вроде пока… Ну так по мелочам помогаю сослуживцам по комнате…

— Отлично, просто отлично, — начальник порылся в кипе бумаг на столе. — Ты вот что, собирайся в командировку. Тут у меня телеграмма где-то… Черт, никак не найду… В Тынде гидрогеолог нужен… Дырок набурили, рекордсмены, мать их…, а воду никак добыть не могут… Ладно, иди молнию вешай, я потом телеграмму найду…

Во влип! Проявил, называется, самодеятельность, на лифте решил прокатиться! Прокатился… По полной программе! Чего ж делать-то? В Тынду ехать — ой, как не хочется. По словам тех же старожилов, полевой сезон там может продлиться на год, а то и больше… Так, спокойно… Нужно найти Пашку — может, что-нибудь посоветует.