Николай Непомнящий - 100 великих загадок Африки

Между тем власти в Кейптауне думали, как заставить буров вернуться в родные места. Может быть, отнять у них все продукты, амуницию? Но это означало обречь их на гибель. Не получив ответа из армии, власти направили в марте 1839 г. в Наталь 72-й полк горных стрелков и артиллерию – взять Дурбан. Порт был объявлен закрытым для всех, кроме чиновников с Капа.

Вскоре английский представитель, капитан Джарвис предпринял попытку заключить перемирие с Дингааном от лица буров. В принципе вождь уже не возражал против перемирия.

26 марта 1838 г. буры встретились с посланцами Дингаана, которым было сказано: мир наступит, если вождь примет соглашение с Ретифом как должное, вернет скот и другое имущество эмигрантов.

Зулусы заявили, что им необходимо довести эти требования до сведения вождя. Вскоре они вернулись и сообщили, что вещи собраны в одном месте и их можно забрать. После короткого совещания буры сколотили отряд в 334 человека и отправились за своим имуществом. Потом между бурами и англичанами начались длительные препирательства – кому принадлежат вещи. В результате, по чьей-то неосторожности взорвался порох в фургонах, и много людей погибло.

Пока буры договаривались с Дингааном, поползли слухи, что части британских войск высаживаются в Порт-Натале. Как ни велика была опасность, исходившая от Дингаана, эта была еще большей.

«Кости наших товарищей, безвинно погибших на этой земле, не дают нам права уйти отсюда, из страны, которой мы столько отдали», – писали буры Джарвису. В ноябре фольксраад издал указ, предписывавший бурам противостоять англичанам всеми силами. Но опасения оказались напрасными – в декабре 1839 г. британские части неожиданно отплыли. Власти решили предоставить буров самим себе.

Приблизительно в это же время в стане зулусов произошло событие, повлиявшее на дальнейший ход истории. Среди сыновей Сензангаконы резко возвысился Мпанде, младший из них. За него выступили некоторые влиятельные индуны, и среди них Нонгалаза, командовавший войсками у северных берегов Тугелы. Мятежный вождь с большим числом последователей – 17 тысяч человек – пересек Тугелу, бежал на юг искать защиты у европейцев.

В начале декабря бурская газета, выходящая в Кейптауне, «Де варе африкаан», опубликовала тревожное сообщение из Наталя. Речь шла о Мпанде, который якобы пересек Тугелу и с войсками движется в Питермарицбург. «Даже если правда то, что Дингаан с братом поссорились, вряд ли стоит доверять кому-либо из них, – писала газета. – Мпанде близок к тому, чтобы попросить союза с белыми эмигрантами, но это может быть только прелюдия к новому убийству. Буры могут рассчитывать только на себя и не полагаться на такой коварный народ, как зулусы».

Но Кейптаун далеко от Питермарицбурга, и, пока статья печаталась, буры уже знали наверняка, что намерения у Мпанде самые мирные и что приход его в Наталь – не угроза, а просьба о помощи.

Фольксраад потребовал спросить с Дингаана все убытки, и Мпанде, не дожидаясь, пока вождь ответит, отдал три тысячи голов скота – все, что у него было, бурам. Кстати, Дингаан так и не ответил на это требование. Мпанде был провозглашен «правящим принцем мигрантов-зулусов» и тут же согласился участвовать в военных действиях против старшего брата. Он обещал прекратить гнусный обряд «вынюхивания» и бессмысленные убийства.

4 января 1840 г. войско в составе 400 буров и 6 тысяч зулусов выступило в поход. Дингаан узнал о приближении войска от своих разведчиков. Решив выиграть время, он послал для переговоров верных индун Дамбузу и Камбазану. Их сразу же арестовали и доставали к Мпанде. После недолгого суда их расстреляли.

Вскоре пришел посыльный от Нонгалазы, который ушел с колонной далеко вперед с радостным известием – 30 января на реке Уклузи произошло великое сражение у местечка Магонго. Победил Нонгалаза. Хотя импи Дингаана были многочисленнее, Нонгалаза применил хитрость: пустил слух – буры идут! Воины Дингаана в панике начали отступать. Бурам было возвращено 30 тысяч голов скота, собственностью фермеров стала тысяча зулусских сирот, всем им нашлась работа в хозяйствах.

Дингаан спешно отходил на север. Там он построил временный крааль, где и был убит людьми племени ньяво. Один из участников убийства, будучи уже в возрасте ста лет, в 1911 г. сообщил, что на могиле Дингаана навалено три больших камня. Это место удалось отыскать только в 1947 г.!

Все зулусские воины поклялись в верности Мпанде, новому вождю зулусов. Но подозрительный правитель всегда руководствовался принципом: «Человек, однажды побывавший в шкуре предателя, может оказаться в ней снова» и всегда находил возможности избавляться от опасных людей, особенно из «старой гвардии». Даже Нонгалаза, так много сделавший для Мпанде, был зверски убит по его приказу в 1843 г.

Худшее было впереди! Слух о смерти Дингаана распространился по Наталю с быстротой ветра. Тысячи беженцев с юга и из Высокого Вельда стали возвращаться в старые краали. В 1841 г. фольксраад проголосовал за то, чтобы направить весь этот поток в какой-то отдельный район на юге от Наталя. Возле каждой бурской фермы можно было размещать лишь пять семей для подсобных работ. Факу, вождь амапондо, опасаясь что весь этот поток хлынет на его земли, пожаловался британским властям в Кейптауне на притеснения со стороны буров.

Власти отдали приказ захватить Дурбан капитану Смиту, герою Ватерлоо. Тот был встречен в Дурбане нервозно настроенными бурами и старыми поселенцами. Смит построил возле Дурбана укрепленный лагерь. Но силы у него были несравненно слабее, и вскоре он вынужден был послать за помощью в колонию Ричарда Кинга – того самого, что жил в Натале с 1828 г. Кинг знал язык зулу и участвовал во многих экспедициях поселенцев. Преториус послал за ним вдогонку отряд, однако Кинг добрался до Грэхемстауна за 10 дней вместо обычных трех недель. Памятник ему стоит в Дурбане, где он прожил до 1871 г.!

Власти признали буров мятежниками, и отныне фольксраад должен был подчиняться королеве. В 1844 г. Наталь был включен в состав Капской колонии, а с 1856 г. стал отдельной колонией Великобритании. То, что было дальше, – отдельная и длинная история.

Тяжелые волны вздымаются к небу, грозя вот-вот опрокинуть утлый плот. Ветер с силою рвет парус, клонит мачту, удерживаемую толстыми канатами. На плоту – изможденные, отчаявшиеся люди. Кто-то потерял рассудок, другие погружены в апатию. Рядом с живыми лежат тела мертвецов. Взгляды тех, кто еще жив, обращены на дальний край плота, где африканец, стоя на шатком бочонке, машет красным платком появившемуся на горизонте кораблю. Но корабль далеко, и там, по-видимому, еще не видят терпящих бедствие… То отчаяние, то надежда наполняют души пассажиров плота, и это состояние отражается на их лицах.