Генри Мортон - От Иерусалима до Рима: По следам святого Павла

Я шел по тропинке вдоль того ручья, где некогда крестили Лидию. Сторож сообщил, что современные турки называют его Бунарбаши, что переводится как «верховье, исток реки».

Усевшись на песчаной отмели, я наблюдал за стадом буйволов, которые мирно паслись в зарослях кресс-салата. В этот момент на берегу появилась крепкая босоногая девушка. Не замечая меня, она вела себя без всякого стеснения: подоткнула повыше юбки, вошла в ручей и принялась срезать стебли салата. Мне захотелось сфотографировать юную крестьянку, но тут она наконец-то меня увидела и впала в совершенную панику. Девушка побросала срезанный кресс-салат и с громкими, испуганными воплями выскочила на берег. В удаленных деревнях Турции и Македонии до сих пор живут люди, которые верят, что злые иностранцы могут похитить их душу и спрятать в маленькую черную коробочку. И, честно говоря, я не уверен, что у нас есть право смеяться над их суевериями.

В своем гневе девушка выглядела очаровательной. Я даже и не догадывался, что в массивном, мускулистом теле может скрываться столько юной девичьей грации. Она топала босыми ногами и раздраженно размахивала ножом. Я отправил сторожа, чтобы тот попытался успокоить девушку, но это лишь еще больше разожгло ее гнев. Наконец мне надоело. Я достал книгу и углубился в чтение. Это произвело неожиданный эффект: местная фурия моментально успокоилась и вновь вернулась к своим делам. Казалось, она вовсе забыла о моем существовании.

Свое Послание к Филиппийцам Павел адресовал к христианам, которых он крестил в этом ручье в 50 году.

Письмо это появилось на свет через несколько лет после визита Павла в Филиппы. По ряду признаков можно предположить, что апостол писал письмо, сидя в темнице. Большинство исследователей сходятся на том, что это происходило в Риме — когда Павел сидел в тюремной камере и дожидался ответа цезаря на апелляцию. Однако некоторые ученые полагают, что речь может идти о неизвестном (во всяком случае, не зафиксированном в Деяниях) случае пленения в Эфесе. Приступая к посланию, апостол намеревался выразить благодарность христианам Филипп за деньги, которые те собрали и отправили попавшему в беду апостолу. Собранные средства были переданы через человека по имени Епафродит, жителя Филипп, которому удалось поднять дух Павла, находившегося в заключении. Во время своей миссии Епафродит серьезно заболел, однако в конце концов смог вернуться в Филиппы и доставить своим землякам павловское послание.

«Благодарю Бога моего при всяком воспоминании о вас, — писал Павел, — всегда во всякой молитве моей за всех вас принося с радостью молитву (мою), за ваше участие в благовествовании от первого дня даже доныне… Как и должно мне помышлять всех вас, потому что я имею вас в сердце в узах моих, при защищении и утверждении благовествования, вас всех, как соучастников моих в благодати, Бог — свидетель, что я люблю всех вас любовью Иисуса Христа…

Желаю, братия, чтобы вы знали, что обстоятельства мои послужили к большему успеху благовествования, так что узы мои о Христе сделались известными всей претории и всем прочим, и большая часть из братьев в Господе, ободрившись узами моими, начали с большей смелостью безбоязненно проповедывать слово Божие» 30 .

В этом месте послания мы ощущаем некую нотку усталости. Ну, что ж, Павел уже немолод. За спиной у него долгие годы физических и моральных трудностей, и сейчас, вынужденный переносить тяготы заключения, он мечтает об отдыхе.

«Ибо знаю, что это послужит мне во спасение… при уверенности и надежде моей, что я ни в чем посрамлен не буду, но при всяком дерзновении, и ныне, как и всегда, возвеличится Христос в теле моем, жизнью ли то, или смертью! Ибо для меня жизнь — Христос, и смерть — приобретение. Если же жизнь во плоти доставляет плод моему делу, то не знаю, что избрать. Влечет меня и то, и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться во плоти нужнее для вас. И я верно знаю, что останусь и пребуду со всеми вами для вашего успеха и радости в вере, дабы похвала ваша во Христе Иисусе умножилась чрез меня, при моем вторичном к вам пришествии.

Только живите достойно благовествования Христова, чтобы мне, приду ли я и увижу вас, или не приду, слышать о вас, что вы стоите в одном духе, подвизаясь единодушно за веру евангельскую. И не страшитесь ни в чем противников; это для них есть предзнаменование погибели, а для вас — спасения. И сие от Бога; потому что вам дано ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него. Таким же подвигом, какой вы видели во мне и ныне слышите о мне».

Далее Павел сообщал, что Тимофей, его возлюбленный товарищ, находится рядом с ним, и напоминал, что тот «как сын отцу, служил мне в благовествовании». Павел выражал надежду, что скоро — как только разрешится судебное дело — сумеет послать Тимофея в Филиппы, чтобы получить через него известия о тамошней христианской церкви, и добавлял: «ибо я уверен в Господе, что и сам скоро приду (к вам)».

Теплота, с которой Павел относился к филиппийцам, освещала последние главы его послания. Вслушайтесь, какими словами он называл свою паству — «радость и венец мой»! Он давал советы, которые с неослабевающей силой звучат сквозь столетия.

«Наконец, братия (мои), что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте. Чему вы научились, что приняли и слышали и видели во мне, то исполняйте, — и Бог мира будет с вами».

Апостол завершил свое послание благодарностью за ту материальную поддержку, которую филиппийская церковь ему оказала. Кстати, эта часть письма характеризует самого святого.

«Я весьма возрадовался в Господе, что вы уже вновь начали заботиться о мне; вы и прежде заботились, но вам не благоприятствовали обстоятельства. Говорю это не потому, что нуждаюсь; ибо я научился быть довольным тем, что у меня есть: умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем, насыщаться и терпеть голод, быть в изобилии и в недостатке; все могу в укрепляющем меня (Иисусе) Христе. Впрочем вы хорошо поступили, принявши участие в моей скорби.

Вы знаете, Филиппийцы, что в начале благовествования, когда я вышел из Македонии, ни одна церковь не оказала мне участия подаянием и принятием, кроме вас одних; вы и в Фессалонику и раз и два присылали мне на нужду. Говорю это не потому, чтобы я искал даяния; но ищу плода, умножающегося в пользу вашу. Я получил все и избыточествую; я доволен, получив от Епафродита посланное вами, как благовонное курение, жертву приятную, благоугодную Богу…»

Так — с достоинством, благодарностью, любовью и христианской премудростью — обращался Павел из темницы к первой в Европе и, возможно, самой его любимой христианской общине.