Януш Вольневич - Чёрный архипелаг

— Неужели большие намба были людоедами?

— Да, действительно, это было так, и притом совсем недавно. Об этом еще писал профессор Харрисон, который провел среди них год.

«Росинант» направлялся в Ламап, местность, лежащую поблизости от южной оконечности Малекулы. Погода стояла чудесная. Изумрудные холмы острова удивительно контрастировали с белыми облаками и голубой водой…

Я очень удивился, когда понял, что тропические Пейзажи, летучие рыбы, кружевная морская пена, обозначающая невидимые рифы, стали для меня будничными и острота впечатлений от каждый раз повторяющихся, хотя и новых видов значительно ослабла. Я примостился на раскаленной солнцем крыше корабельной надстройки и смотрел на кудрявых, смуглых членов экипажа «Росинанта». Мне казалось, что я давным-давно здесь живу и хорошо знаю этих людей, так же как и прыгунов с Бунлапа, и намба. Я, родившийся в стране плакучих ив, думал, что пальма навсегда останется для меня чем-то экзотическим, но довольно скоро я уже так не считал.

Было жарко. Время текло медленно. Возле меня на солнце сушились головка небольшой акулы, шип от хвоста ската, две чудесные раковины и пять морских звезд. Все это богатство добыл для меня и препарировал Джонсон. Он быстро сообразил, что я собираю то, что жители архипелага считают мусором, отбросами.

С момента, когда я впервые в Виле поднялся на борт «Росинанта», прошло не более десяти дней. Тем не Менее мне стало казаться, что я провел на судне долгие месяцы. Новые места, новые люди — все перестало удивлять. Да и деревушки, расположенные вдоль берегов, также мало чем отличались друг от друга. Обычно, стоило лишь причалить к берегу, как навстречу бежали люди, и я всегда за руку здоровался со взрослыми жителями и даже с бойкими подростками. Угощение обычно начиналось с кавы, нередко мне предлагали еще и лаплап. На корабле всегда знали, что к мясу обязательно подадут ямс, барракуду будут жарить на решетке, а таитянский салат из сырой рыбы польют соком лимона и кокосовым молоком. Манго, бананы всегда были в нашем распоряжении. Иногда повар баловал нас: готовил какой-нибудь десерт или необыкновенно вкусный салат.

Горячий песок пляжей, плоды хлебного дерева, крабы — вое стало привычным, повторяющимся. В таком состоянии духа я решил, что смог бы написать мюзикл: «Новые Гебриды, или необыкновенные странствия по островам Южных морей». Первый акт у меня уже был готов. На берегу — раскидистые пальмы и в отдалении покрытые зеленью горы. Эта картина так и стояла у меня перед глазами. Следовало лишь над одной из вершин закурить султан дыма, чтобы подчеркнуть, что на островах существуют действующие вулканы. Однако мюзикл немыслим без музыки, а сочинить более двух тактов оказалось выше моих возможностей. Поэтому я скромно решил ограничиться набросками либретто, героев, а также различных эффектов…

— Ян, Ян, — донесся до меня чей-то голос.

— Я здесь.

— Иди сюда. Передают местные известия, тебе будет интересно послушать.

Я бросил «создавать» мюзикл и помчался в радиорубку. Радио Вилы сообщало:

«Вчера после полудня недалеко от Панго Пуанта был замечен необыкновенных размеров осьминог. Мауни Колинсем, который на рифах ловил острогой рыбу, завидев осьминога, принял его за рыбака. Когда Мауни Колинсем подплыл ближе, он увидел, что имеет дело с гигантским осьминогом. Пловец поспешил к берегу. Очевидцы этого события утверждают, что голова чудовища больше человеческой, а длина щупалец около шести метров. Осьминог-гигант вскоре уплыл в открытое море…

Задача, которую возложила на себя специальна группа отцов-миссионеров из пресвитерианской миссии в юго-восточной части Амбрима, выполнена. Миссионеры избавили одиннадцать человек от накаимас — черной магии. С жителя деревни Улеи снято восемь чар. Отцы-миссионеры с помощью молитв и кратких богослужений сняли табу с нескольких местностей, возвратив таким образом сельским жителям обширные угодья…

Французская полиция с помощью местного населения поймала большую акулу, которая была замечена позавчера недалеко от Хаванна-Харбор, на западном берегу Эфате. Акула сорвалась с двух крюков, укрепленных на пустой бочке из-под масла. В ярости она набросилась на бочку, оставив в ней два зуба. В конце концов ее выловили вблизи пляжа на острове Лелеппа.

В брюхе четырехметровой акулы обнаружены тридцать четыре акуленка».

— Ну что скажешь?

Я ответил, что это самый удивительный подбор последних известий, который я когда-либо слышал по радио.

Пребывание в Ламапе, поселке, который возник прежде всего как резиденция французской администрации Второго центрального округа, не произвело на меня сильного впечатления. Здесь имелись радиостанция, почтовое отделение, два-три магазина — и все. Существовала, кроме того, камера предварительного заключения, разумеется, французская, то есть место, где, по мнению местных жителей, еда была лучше, а ночлег хуже чем в британской тюрьме.

Два дюжих полицейских волокли за решетку вдребезги пьяного аборигена. В соответствии с существующим на архипелаге законом за такое нарушение его ожидал суд. А в этих краях судиться — дело не такое простое, как может показаться новичку.

Система судопроизводства на Новых Гебридах вызывает ужас у человека, не интересующегося юрисдикцией (я сам принадлежу именно к таким). Юристу же она доставит огромное наслаждение. Чтобы почувствовать вкус к законодательству этого вообще-то очень приятного края, достаточно сказать, что здесь, если кто-то кого-то ударил палкой, дело может рассматриваться по крайней мере в восьми (!) различных, независимых друг от друга судах! Все зависит от того, был ли бивший или битый местным жителем, французом или англичанином.

Чтобы не оказаться голословным, я постараюсь перечислить основные элементы того здания барокко, которое напоминает система судопроизводства кондоминиума. Проще всего говорить о его французской части, так как существует один-единственный французский национальный суд, который занимается делами людей, имеющих гражданство, соответствующее названию этого суда.

Британские судебные органы на отдаленных от Европы островах Западной Океании функционируют так же, как в старой Англии, с церемониальными париками и т. п. Поэтому существуют: Магистратский суд и, как наивысшая инстанция, — Высший суд.

Теперь, когда мы разобрались с размещением на соответствующих скамьях для подсудимых французских и британских граждан, осужденных за пьянство, воровство, нанесение тяжелых телесных повреждений и прочее, есть смысл заняться отдельно существующей судебной системой кондоминиума.