Ростислав Кинжалов - Шесть дней Древнего мира

Вторгшиеся испанские завоеватели единодушно восхищались Теночтитланом, называли его «озерной Венецией», утверждали, что он красивее Севильи, Рима, Константинополя. Это восхищение не помешало им, однако, разрушить его до основания и заложить здесь новый, уже испанский, город. То, что мы знаем теперь о прежней столице ацтеков, основано на сообщениях индейских и испанских хронистов, на результатах раскопок, в частности остатков главного храма, а также на находках при сооружении в столице Мексики метрополитена.

Попытаемся представить себе обычный день этого замечательного города в 1510 году при правителе Мотекусоме II. Через девять лет испанцы, уже обосновавшиеся на островах Вест-Индии, появятся под предводительством Эрнандо Кортеса в долине Мехико, но пока эти два противоположных во многом мира не знают друг о друге.

Так как за день нам надо посетить очень много различных мест и постараться увидеть побольше, встанем рано. Солнца еще не видно из-за окрестных гор, но уже рассвело. В наше путешествие мы отправимся с северной части озера Тескоко и двинемся по дамбе, начинающейся около городка Тепейака и соединяющей материк с ацтекской столицей.

Вокруг видны хижины рядовых общинников. Они невелики по размеру и просты по устройству: углубленные в почву четыре столба и плетни между ними, обмазанные толстым слоем глины. Кровля наложена из тростниковых стеблей. Внутри тюфяки из охапок кукурузных сухих листьев и кое-какая утварь. Женщины уже хлопочут около очагов, расположенных во двориках, и растирают на плоских камнях — метатлях — очередную порцию вымоченных в воде с известью кукурузных зерен. Из получившейся густой массы они будут потом печь пресные лепешки; в современной Мексике эти лепешки теперь называются «тортильи», а в ацтекское время — тлашкалли. Мужья работают на земельных участках, пропалывая свою кормилицу — кукурузу, или трудятся на приозерных огородах, по-ацтекски — чинампа. Это изобретение древних земледельцев, освоенное ацтеками, приносит необычайно богатые урожаи. Плетнями огораживается кусочек озера, на поверхность воды помещается также плетеная из ивовых прутьев основа, а на нее накладывается толстый слой плодородного озерного ила. Все растения, высаженные здесь, великолепно развиваются и под жарким южным солнцем быстро созревают. Вот и сейчас несколько масеуалли (ацтекское название общинников) укладывают в лодки свежие овощи, чтобы отвезти их на рынок. Другие каноэ уже быстро скользят по водной глади, направляясь к виднеющемуся вдали Теночтитлану.

Вступаем на дамбу. Это массивное сооружение, прямое как стрела, длиной в несколько километров. Ширина его такова, что по нему в ряд могут проехать восемь всадников, как утверждал позднее Кортес. Сейчас же на дамбе видны лишь пешеходы. Лошадей, как и других домашних животных и птиц, кроме небольших, почти бесшерстных собачек и индюков, древние обитатели Мексики не знали.

В определенных местах дамба прерывается навесными мостами; это сделано с двоякой целью: при приближении неприятеля их легко убрать, а кроме того, в данном месте по озеру проходит сильное течение, и насыпь постоянно бы размывалась, поэтому здесь строители устроили специальный проем.

Таких дамб к Теночтитлану подведено три: с севера, запада и юга. Последняя при подходе к материку разделяется на две расходящиеся под углом части, в точке соединения этих разветвлений поставлено специальное укрепленное сооружение.

Солнце уже поднялось над цепью гор, и его лучи весело играют на волнах лагуны, чисто выметенная белая штукатурка дамбы манит вдаль. Число идущих по ней все увеличивается — сегодня в Теночтитлане рыночный день, и большинство людей торопятся именно туда. Широко шагают мужчины, наклоняясь вперед: тяжелый груз укреплен у них на ремнях за спиной. Широкая ременная полоса охватывает их лоб, помогая равномернее распределить нагрузку. Нарядно одетые женщины несут в корзинах птицу, овощи, фрукты. Вот идет молодая мать. На ней цветастая юбка ниже колен, обнаженную грудь прикрывает широкая лента, уходящая за спину. Эта матерчатая полоса придерживает у нее за спиной легкую лозняковую корзину, в которой лежит закутанный грудной ребенок. Такие переносные колыбели очень распространены у ацтеков — они удобны: ребенок рядом, и руки свободны.

Дневное светило, как всегда в тропиках, быстро движется по небу. Ацтеки верят, что их бог солнца Тонатиу путешествует до зенита на спине Огненной змеи, а после полудня, когда он движется на запад, его сопровождают в качестве почетного эскорта души женщин-воительниц — сиуатетео.

Вот наконец дамба незаметно переходит в широкую улицу, вдоль одной стороны которой тянется прямой, уходящий вдаль канал. Такая планировка очень удобна для лодочников с товарами — их можно доставить к месту назначения без утомительной перегрузки.

Город встречает нас такими же простыми прямоугольными хижинами, как и на материке. Но очень скоро они уступают место большим нарядным зданиям — жилищам знати. Многие из них двухэтажные, у большинства фасадов нет окон, но в каждом доме имеется внутренний двор, где разбиты сад и цветники. Ацтеки, как и другие народы Мексики, очень любили цветы, и у нас еще будет возможность убедиться в этом. Плоские крыши представляют собой удобные террасы, часто и на них устроены прекрасные цветники. Высоко над домами видна могучая пирамида, увенчанная храмом. Это главный храм Тлателолько, когда-то города — соседа и соперника Теночтитлана. При поселении на острове ацтеки разбились на две части, возглавляемые каждая своим правителем. То дружественные, то враждебные отношения между городами-близнецами продолжались около полутора веков. И как символ этого противостояния вдали виден еще более высокий и величественный храм — святилище главного бога ацтеков Уицилопочтли. Но в 1473 году ацтеки Теночтитлана завоевали Тлателолько, последний правитель его после проигранной битвы покончил с собой, бросившись с пирамиды родного храма. С тех пор город-близнец потерял свою политическую независимость и был включен в состав столицы по приказу владыки Теночтитлана. По улицам Тлателолько мы и идем сейчас, следуя за толпами людей, спешащих на рынок. Торговля на нем происходит ежедневно, но каждый пятый день она особенно обширна и разнообразна.

Наконец и рынок. Он располагается на большой, окруженной аркадами площади подле храма. Прежде всего поражает количество собравшихся здесь людей: по самым приблизительным подсчетам, их около 45–50 тысяч. Вот что значит главный торговый день! Обычно же (то есть остальные четыре дня) здесь присутствует только половина названного числа людей.