Вокруг Света - Вокруг Света 2006 №05

Так сложилось, что у нас, в России, мюзикл сейчас незаметно попал в разряд развлечений почти детских, куда принято отправляться всей семьей. Здесь, на Бродвее, я неожиданно для себя повстречал абсолютно «взрослый» спектакль, рассчитанный, несмотря на все атрибуты зрелищного шоу, на серьезное восприятие и к тому же исполненный на высочайшем профессиональном уровне.

Приходите завтра

Вот и все. Кончен долгий день нью-йоркского зеваки, закончился и «парадный», блестящий Бродвей. После Таймс-сквер и «театрального округа» здесь, в общем-то, «смотреть не на что». Напряженное оживление, свойственное «столице мира», постепенно спадает, и даже физически ощущаешь, как приглушается с каждой пройденной минутой гул толпы, оставленной там, на юге. Обрываются по правую руку дальние окраины Центрального парка. Мы — в Вест-Сайде, среди баснословно дорогих, но сонных и скучных частных домов 1920—1950-х. Окна наглухо зашторены, на тротуарах с раннего вечера — бесшумно крадущиеся кошки.

Вот на уютной круглой (редкость на Манхэттене) площади Коламбас-Серкл неожиданно «возникает» мощная ростральная колонна со статуей человека, без которого не было бы, очевидно, ни Нью-Йорка, ни его главной улицы. Этого медного Колумба итальянская диаспора подарила городу в 1892 году, отметив тем самым четырехвековой юбилей его судьбоносного плавания и заодно напомнив гостеприимным «хозяевам»-англосаксам о том, что Новый Свет им подарил урожденный генуэзец.

Еще чуть выше, там, где Бродвей минует «порог» Линкольн-сквера, отсвечивает фасад главного оперного театра Америки — Metropolitan Opera. Стоящий по соседству с ним Государственный театр Нью-Йорка тоже знаменит, но, скорее, балетными постановками: слава нашла эти подмостки после 1948 года, когда труппу New York City Ballet собрал сам Джордж Баланчин. В целом ландшафт вокруг площади, названной в честь президента США, убитого актером, как видно, располагает к художественной деятельности: еще до того, как на верхнем Бродвее настроили классических театров, в тех краях была снята неподражаемая «Вестсайдская история», заокеанский «ответ» «Ромео и Джульетте».

Прислушавшись сквозь толщу лет к ее отзвукам в «эфире», последний, самый стойкий и озябший турист спешит. Далее по Бродвею, за Линкольн-центром, уже близится недружелюбный Гарлем: в Нью-Йорке всякий, даже приезжий, знает, что он может преподнести чужаку. Сейчас сложно поверить, что до середины XIX века территория нынешнего «черного гетто» была занята роскошными загородными виллами, а чуть позже превратилась в центр религиозной и академической жизни города: в 1890-х годах здесь поселился главный университет города (Колумбийский) и вырос громадный кафедральный собор Нью-Йорка — Святого Иоанна, самая большая готическая церковь в мире. Мало что напоминает здесь и о 1920-х годах — периоде «гарлемского ренессанса», когда в местные джаз-клубы стекались сливки белого общества, или о 30—40-х годах, когда в театре Apollo выступали «королева блюза» Бэсси Смит, Билли Холидей и Дюк Эллингтон. Зато проиллюстрированы все штампы советских газет о социальных контрастах Нью-Йорка и страшных язвах, скрывающихся за фасадом Пятой авеню. Правда, в последние годы за Гарлем основательно взялась администрация Нью-Йорка, но наведываться сюда ночью по-прежнему не стоит.

Разве что вам по какому-либо специальному случаю надо подняться еще выше по магистрали? Например, у вас дела в том же Колумбийском университете Но ведь сейчас — темное время суток, и вас, пожалуй, не пустят даже за ограду гигантского зеленого сада. Все профессора и студенты давно разъехались по разным окраинам великого города, и никто в этот час не разделит с вами тихих восторгов: Господи, мол, неужели этот потаенный уголок находится в двух шагах от «центральной оси всего мира»? Неужели все это видели вы, своими глазами и совсем недавно — неон рекламы, «пасти» театров, вавилонскую толпу из представителей всех народов, богемные клубы, яркие витрины, детей на роликах, модные бутики? Неужели далекие вершины небоскребов на Южном Бродвее и во всем даунтауне на самом деле — близко, на расстоянии одной прогулки? Что ж, так и есть, хоть в это и трудно поверить сразу после нее.

Сергей Ходнев Фото Константина Кокошкина

Электрический ток невидим. Он, как вода, течет повсюду: и в окружающей нас неживой среде, и внутри биологических объектов, порождая целый спектр разнообразных явлений. Наиболее яркие из них можно наблюдать в небе в виде электрических разрядов — молний. Менее зрелищно, но весьма ощутимо действие статического электричества, когда самые обычные предметы — шерстяной свитер или дверь автомобиля — вдруг начинают «кусаться» и «бить током». И уж совсем не просто увидеть проявления электричества в живом организме, а ведь именно оно управляет работой нашего тела.

Искусственно созданный электрический разряд в газе. Так образуется плазма — светящийся поток раскаленных ионов. В центре стеклянного шара установлен электрод. Когда напряжение на нем достигает критической величины, происходит разряд и электроны, устремляясь к стеклу, ионизируют молекулы газа, вызывая излучение квантов света

Потоки заряженных частиц, влетающие в высокие слои атмосферы, порождают северное сияние, которое можно увидеть в приполярных областях, где магнитное поле 3емли увлекает к полюсам солнечный ветер. Быстролетящие электроны сталкиваются с атомами кислорода и азота в атмосфере, передают им часть своей энергии, вызывая свечение

Не за горами время, когда электрический ток будут использовать в клеточной терапии. На картине — два наноробота (справа) посылают электрический импульс раковой клетке (слева). Разряд заставляет клетку производить особый фермент вызывающий ее самоуничтожение (апоптоз)

Снаружи наша планета укутана огромным воздушным одеялом, которое постоянно бомбардируют и ионизируют космические лучи. Глубоко в недрах жидкое металлическое ядро работает как динамомашина, создавая токи и магнитное поле. По сути, мы живем внутри огромной машины, производящей и преобразующей гигантские количества электричества. Поэтому нет ничего удивительного в том, что время от времени мы становимся свидетелями ее грандиозной деятельности. Первым в ряду естественных электрических явлений следует назвать молнию.

Огненные зигзаги, распарывающие небо, — это разновидность искрового электрического разряда. Он возникает в грозовом облаке, когда между частями самого облака или между облаком и землей появляется большая разность потенциалов. Разделение зарядов внутри грозового облака происходит благодаря конвективным потокам, переносящим наэлектризованные из-за трения капельки воды. Перед самой вспышкой молнии от облака к земле устремляется поток электронов, которые, соударяясь с молекулами воздуха — кислорода и азота, — ионизируют их. В результате в газовой среде возникает яркий разряд тока силой в десятки тысяч ампер. Быстро нагреваясь, атмосферный газ расширяется, порождая ударную звуковую волну, и мы слышим гром.