Бенгт Шёгрен - Осколки континента

Третью из неядовитых змей Сейшел трудно отыскать, поскольку она живет под землей. Это слепая змея (Typhlops brahminus) — вид, распространенный в Южной Азии и встречающийся также в Индии, на Цейлоне, Маврикии, Мадагаскаре и Коморских островах. Из страны в страну эти змеи переезжают, как правило, вместе с растениями, которые транспортируются на судах, поэтому трудно определить, местного ли она происхождения или завезена случайно.

Не предпринимая специальных поисков, трудно встретить на островах и земноводных двух эндемичных семейств. Из пяти видов описан лишь один, получивший по имени острова Праслен свое название праслиния (Praslinia). Эти странные амфибии с удлиненным телом, состоящим из отдельных сегментов, внешне напоминают дождевых червей и относятся к еще малоизученным животным.

Водяных ящериц на островах нет, но зато имеется множество бесхвостых земноводных — и среди них древесные и маленькие эндемичные луковичные лягушки (Sooglossus gardineri и S. seuchellensis). Интересен их способ размножения. Они откладывают яйца, покрывая их слоем земли. Самец остается на месте кладки, пока не вылупятся детеныши, которые затем присасываются к спине самца и живут там, пока их длинные хвосты не отпадают и они не превращаются в настоящих маленьких лягушат.

В 1947 году один зоолог долго искал лягушек этих видов и, ничего не найдя, сообщил, что они исчезли. Просто он не знал, где их искать. Хонеггеру удалось найти оба вида в горах на высоте 550–600 метров на Маэ, где они живут среди полусгнивших растений. В такой среде Хонеггер отыскал и третий их вид. Там же были найдены и земноводные, для которых, судя по всему, луковичные лягушки были излюбленным лакомством. Хонеггер слышал странные звуки, по его предположению, издававшиеся самцами, охранявшими свое потомство: резкий писк, похожий на писк или свист мелких лягушек в других частях света.

Но в то же время здесь имеется всего лишь одна лягушка — представительница известного семейства Rana (Rana mascareniensis). Это название ошибочно, поскольку родина лягушки — Африка. Она завезена на Сейшелы с Маврикия и чувствует себя здесь, судя по ее распространенности, превосходно. Она водится в пресных водоемах, а также у берегов, где морская вода перемешана с пресной. Ее врагами являются птицы типа египетской цапли и типичной для Старого света серой цапли (Adrea conerea), а также сейшельские крысы, мыши и тенреки, единственные дикие млекопитающие, похожие на ежей с Мадагаскара, о которых я уже упоминал в этой книге.

В моем блокноте есть запись об одной встрече с тенреками (Tenrec ecaudatus). «31.7. Вечер. Видел целое семейство тенреков по пути домой». Это была забавная картина: в свете машинных фар самка и ее шестеро детенышей перебегали улицу. Семейство благополучно миновало ее, никого не потеряв по дороге.

Здесь, на островах, тенрекам, вероятно, легче живется, чем ежам в наших широтах. Встреченное мною семейство было еще сравнительно невелико. Животное это очень плодовито, и одна самка вскармливает по 12–16 (а иногда 24) детенышей. И не удивительно, что после того, как они в начале XIX века были завезены на Маврикий, они легко заселили сначала Маскарены, а позднее и некоторые более крупные Сейшельские острова: Маэ, Праслен и Силуэт.

Тенрек, название которого происходит от малагасийского tandraka , — весьма интересное животное. Его образ жизни на Сейшелах и зоогеографическое положение достойны пристального изучения.

Я встречал тенреков в июле и августе как на Маэ, так и на Праслене. У себя на родине (на Мадагаскаре) в это засушливое время года они впадают в глубокую спячку, спрятавшись в своей норе. Очевидно, тенрек прекрасно приспособился к климату Сейшел, где всегда более или менее влажно и почти никогда не бывает засух.

Почему тенрек был завезен сюда — неизвестно. Может быть потому, что его нежное, жирное мясо идет в пищу. Но это на Мадагаскаре. Там охотятся на тенрека с ружьями и собаками. На Сейшелах же мясо этого животного не считается съедобным, вероятно, из-за его своеобразного запаха.

В отличие от ежей, тенреки не охотятся на грызунов. Местное население считает их вредителями, пожирающими не только насекомых и червей, но даже некоторых земноводных и пресмыкающихся. Подозревают даже, что «на совести» тенреков лежит частичное истребление отдельных видов местных животных.

Семейство насекомоядных Tenrecidae имеет множество видов, и родина их — Мадагаскар. Они встречаются почти во всех частях света. Наличие, например, хоботковых мышей на Гаити (Solenodon paradoxus) и Кубе (Solenodon cubanus) свидетельствует о ранее существовавшей сухопутной связи через океаны.

Одно время на Маэ жили даже и замбарские олени (Cervus unicolor). Какой-то умник привез этих азиатских оленей с Маврикия, где они считаются вредителями плантаций и лесов. К счастью, на Сейшелах их репутация не успела пострадать, поскольку эти животные здесь по каким-то причинам быстро вымерли. Но крысы и мыши остались и наносят большой ущерб хозяйству. Однако радует хотя бы то, что здесь не пытались бороться с ними с помощью мангуст, которые на других островах (Маскаренах, Антилах, Гавайях) стали нападать на редких животных. Точно так же, как сипуха на Сейшелах.

Чтобы успешнее бороться с крысами, Департамент сельского хозяйства Сейшел выплачивает премию в размере десяти центов за один крысиный хвост.

Даже улитки на островах приносят ощутимый вред. Речь идет прежде всего об африканской десятисантиметровой улитке вида Achatina fulica. Появившись на Мадагаскаре с начала XVIII века, она совершила буквально «победоносный поход» через тропики. С Мадагаскара французские колонисты ее привезли на Маскарены, надеясь использовать, подобно родной смородинной улитке, в кулинарных и медицинских целях.

В 1803 году в самом раннем из известных рапортов о попытках разведения улиток на Маврикии некий господин Боск писал: «Я слышал от одного поселенца… что у жены губернатора разболелась грудь, и она, по совету врача, достала массу этих улиток с Мадагаскара, поскольку их не оказалось в этой части колонии. Вскоре после этого она умерла, а улитки разбежались по острову и столь неслыханно размножились, что стали сплошным бедствием».

Но многих этот печальный опыт ничему не научил. В 1847 году один англичанин пришел в такой восторг от улиток, что даже захватил с собой несколько штук для ботанического сада в Калькутте, и теперь их можно встретить во многих соседних с Индией странах. Путешествуя самыми различными способами на судах, улитки-гиганты в 1910 году оказались на Цейлоне, в 1911 — в Малайе (ныне Малайзия. — Е. Г.), в 20-е годы — в Индонезии, в 1931 — в Китае, в 1936 — на Гавайях и в конце 60-х годов — во Флориде. Повсюду население и власти пытались бороться с ними всеми доступными средствами — механическими, химическими и биологическими, но безуспешно. На Реюньон они попали в 1821 году, а в 30-е годы XIX века добрались и до Сейшел. За ними вскоре последовали улитки другого вида — Achatina panthera. Их завез на Маврикий один англичанин, но, к счастью, они не успели еще распространиться за пределы островного мира западной части Индийского океана.