Бенгт Шёгрен - Осколки континента

До сих пор не созданы благоприятные условия для эмиграции, с помощью которой можно было бы избавиться от перенаселенности острова. Назывались различные страны, пригодные для эмиграции: Северный Борнео, Бразилия, Гвиана, Британский Гондурас в Центральной Америке и Мадагаскар, но эти страны не желали брать на себя транспортные расходы иммигрантов. Бразилия, например, явно положительно отнеслась к иммиграции с Маврикия, но путь туда слишком долгий и дорогой. Близлежащий Мадагаскар малонаселен, а следовательно, способен принять иммигрантов, но он проявил откровенное негостеприимство.

В результате очень немногим удалось уехать с Маврикия. Англия приняла небольшое число квалифицированных специалистов, которые бы больше пригодились на своей маленькой родине. Австралия предоставляет право гражданства многим, но практически только белым или «почти белым», и в Южную Африку, само собой разумеется, отправляются лишь белые маврикийцы. Даже в 1967 году, когда многие франко-маврикийцы и креолы опасались, что предоставление Маврикию независимости сделает жизнь на острове тяжелой для всех, кроме индийцев, статистическая разница между «отбывшими» и «прибывшими» составила лишь 3604 человека.

В то же время благодаря широкой пропаганде «планирования семьи» к концу 60-х годов численность населения стала уменьшаться. В известной мере этому способствовала католическая церковь, влияние которой простиралось не более, чем на одну треть населения.

Хотя 1960 год был довольно трудным для Маврикия и многие проблемы требовали еще своего решения, имеются и такие факты, которые говорят о благоприятных тенденциях развития. В 1961 году, например, плантаторы согласились выделить земли из-под сахарного тростника, чтобы на них можно было возделывать кукурузу, бобы, арахис, картофель; а в 1965 году их заставили еще больше увеличить производство картофеля. С этого же времени возобновилось производство риса. Сначала ограничились несколькими пробными полями, и, поскольку результаты оказались многообещающими, в 1969 году семьдесят пять мелких земледельцев объединились между собой, чтобы сообща выращивать рис, ставший затем для них основным источником дохода.

Никто сейчас уже, пожалуй, не верит в то, что Маврикий с его плотным населением сможет когда-нибудь полностью обеспечивать себя продуктами питания. Но каждый шаг в сторону самообеспечения уменьшает валютные расходы и может в некоторых случаях дать очень хорошие результаты. По мнению «Барклейз Бэнк», есть, например, «все основания считать, что можно прекратить весь импорт молочных товаров». Не существует сомнений насчет самообеспечения острова рыбой. Если раньше ловля велась лишь вблизи береговых коралловых рифов, то к концу 60-х годов маврикийские рыбаки в сотрудничестве с японскими и мадагаскарскими и при содействии ФАО [40], Советского Союза и других государств и организаций приступили к ловле тунца в открытом море.

Маврикий приобрел новые экспортные возможности помимо тех, которые связаны с производством сахара. Еще при жизни Пуавра на остров были завезены чайные кусты, но за выращивание этой культуры всерьез принялись лишь в 60-х годах, когда местные власти выделили под нее 6 тысяч гектаров государственной земли. Тогда чайными кустами засаживали по 300 гектаров в год, урожайность росла очень быстро, и уже в 1969 году экспорт чая — главным образом в Южную Америку и Великобританию — составил около 15 миллионов рупий.

К экспортным товарам принадлежат также копра, волокна алоэ и картофель. В последнее время было много сделано для того, чтобы одновременно с понижением рождаемости стимулировать развитие мелких и крупных отраслей экономики, как тех, что пользуются поддержкой иностранного капитала, так и тех, которые ею не пользуются. В результате больше нет оснований опасаться за самостоятельное будущее маленького государства — Маврикий. Даже старый английский колониальный банк «Барклейз» отмечает в своем ежегоднике за 1970 год, что «доверие в значительной мере восстановлено».

Большие надежды маврикийцы возлагают на туризм, который за последнее время стал развиваться с головокружительной быстротой…

В некотором отношении Реюньон меня интересовал больше, чем Маврикий. Это первый из островов в Индийском океане, который удалось колонизовать французам, единственный остров, оставшийся французским после наполеоновских войн. Англичане на этот счет не заблуждались. Они рассматривали Реюньон как чисто сельскохозяйственную колонию, лишенную стратегического интереса.

Здесь нет естественных гаваней, в которых бы военные и торговые корабли могли найти защиту от морских течений и бурь. Для Англии нужны были острова, служившие базами для установления военного контроля над морскими путями в Индию. Англичане, вероятно, иначе бы вели себя на парижских мирных переговорах в 1814 году, если бы подозревали, что благодаря Реюньону французы расширят свои владения.

Вскоре после заключения мирного договора между Великобританией и Францией разгорелся спор из-за Мадагаскара. Французы давно потеряли мадагаскарский Форт-Дофин, откуда в XVII веке началась колонизация Реюньона. Но в их руках оставались другие мелкие острова, включая Сент-Мари. Первый британский губернатор Маврикия Фаркуар предложил считать эти территории подвластными Маврикию, но отданными Франции. Так как его предложение было несостоятельным с юридической точки зрения, оно было отвергнуто, а Мадагаскар решили считать принадлежащим островитянам…

Французы, однако, скоро обосновались не только на острове Сент-Мари, но и на некоторых других островах вокруг Мадагаскара, между тем как англичане попытались добиться влияния на могущественный народ хова, или мерина, в мадагаскарской столице Антананариву, где в XIX веке иногда жили военные и прочие советники из Великобритании. Англичане окончательно отказались от своих притязаний на Мадагаскар лишь к концу века, когда в Европе стали заключаться соглашения о разделе всей Африки на «сферы интересов». Гигантский остров, таким образом, был открыт для французов. Теперь Мадагаскар независимый, по крайней мере по своему названию — Демократическая Республика Мадагаскар.

По закону 1946 года, вступившему в силу в 1948 году, Реюньон объявлен не колонией, а заморским департаментом Франции, и посылает в Париж своих депутатов.