Галина Шевцова - Япония. В краю маяков и храмов

Но основной секрет в том, что за увяданием приходит новая весна и новые бутоны просыпаются к жизни. Иногда мне кажется, что на месте прошлогодних соцветий, на ветках сакуры раскрываются те же самые цветы, начавшие, словно феникс, новый жизненный цикл. И разбитые цунами, покалеченные земли заполняет цветение сакур. И японцы вновь ходят на них смотреть. Что поражает больше всего, так это любующиеся сакурой люди среди развалин.

Однажды в Нагасаки я повстречала камфорное дерево. Оно священное — растет в святилище синто и, как говорят, временами служит домом божества. Некогда это дерево очутилось в эпицентре атомного взрыва. Рядом на стенде были выставлены страшные послевоенные фото: обугленный остов древесного исполина возвышается среди равнины черных развалин. Ученые прогнозировали, что на месте взрыва не заведется ничего живого по крайней мере лет сто. Но новые деревья выросли здесь на удивление быстро. И что наиболее удивительно: зазеленело и это, казалось бы, безнадежно мертвое.

Мне кажется, есть в этом что-то родственное недавним событиям. И вечная печаль, и новая надежда. Ведь пока на этой земле возрождаются деревья, пока зацветает сакура и люди не забывают на нее смотреть — жизнь продолжается.

Темпура — жаренные в рисовом кляре овощи и морепродукты.

Хай — да, вас понял.

Не оказалось плодов у сакуры, как я ни искала. Потому что далеко не всякая сакура — вишня! Многие виды, например, черемухи и т. д.

Так в японском языке передается крик младенца.

Иероглифический ключ — устоявшаяся часть иероглифа, повторяющаяся во многих разных, но в какой-то мере родственных по значению знаках. Помимо всего, в японском языке служит отправной точкой для поиска иероглифа в словаре.

Хина-мацури — День девочек, празднуется 3 марта.

С двух до четырех часов ночи.

Моти — сладкие колобки из прессованного мятого риса.

Славянские языки очень близки японскому по набору звуков, поэтому практически все славяне говорят по-японски без акцента. А вот западноевропейцам, особенно англоязычным, очень в этом плане тяжело, и акцент у них, как правило, чудовищный.

Японцам плохо дается буква «Л». Они не отличают ее в речи от «Р», потому так и произносят.

Тян — японская приставка вежливости при обращении к ребенку, животному. Еще так друг друга могут называть девочки и женщины. Но мужчина так женщину вряд ли назовет. А самое главное, не вздумайте назвать так мужчину! Это будет намек на то, что он голубой.

Каменрайда — дословно «всадник в маске».

Дайбуцу-дэн — павильон Большого Будды.

Ханами — праздник любования цветами.

Сика-сенбей — «оленьи коржики».

Нигацу-до — Февральский павильон.

Эма — «лошадиная картинка»: небольшая дощечка, первоначально с изображением лошади. Их продают в храмах для того, чтобы каждый желающий мог написать на ней желание и повесить у святилища.

Мидзу-тори — праздник «Получения воды», символизирующий начало весны. Воду «шлют» по течению реки из храма Дзингудзи префектуры Фукуи (там проходит праздник «Отсылки воды» — Мидзу-окури), а через пару дней в Нигацу-до — «получают».

Ошиблась я тогда — рыбачат с бакланами, а не с цаплями, впрочем, про это мы еще вспомним.

«Сказание о принце Гэндзи» — знаменитый куртуазный роман придворной дамы Мурасаки Сикибу, период Хэйан (конец X века).

Кото — традиционный японский струнный музыкальный инструмент (см. ниже по тексту).

Фурин — ветряной колокольчик.

Недавно эта акула умерла от старости. Теперь завели другую. Самца по имени Кай. Молодого и пока еще небольшого. Всего-то около пяти метров длиной. А к старости он может вырасти до пятнадцати метров и даже больше!

Кицунэ и тануки — лисы и енотовидные собаки, в японских легендах — небезопасные звери-оборотни.

Эти кусты — азалии.

Эти кусты — камелии.

Как выяснилось, маленькие листья у старых гингко, таких как у нас в ботанических садах. А у молодых представителей листья здоровенные, почти кленового размера и даже могут быть на одном дереве разной формы — как плоская треугольная лопасть, как вилка с глубоченным вырезом или вообще полукруглые! Таких в Киото — пруд пруди.

Эти ворота — одни из трех самых больших храмовых ворот Японии, стояли с незапамятных времен, но в XVII веке сгорели и тогда же были заново построены.

Мне, например, они даже, пожалуй, больше нравятся — очень яркие живые картины. Художник — этим все сказано.

Тануки — это енотовидная собака. Но для краткости далее будем называть тануки просто енотом.

Мы тогда еще не знали, что эти ростки сырыми не едят. А зря! Наверное, надо быть такими как мы — почти младенцами в незнакомом мире, чтобы сподобиться их попробовать и выяснить, что это жутко вкусно!

Лиса — посланец бога риса Инари. А кому же еще быть им, как не лисе — охотнице на мышей?

Теперь эту башню реставрировали и устроили в ней музей воды.

На самом деле Сакураи оказалось 65, убиться можно!

По-нашему — Вега и Альтаир, они как раз и находятся по разные стороны Млечного Пути.

Это только намного позже я выяснила, что Сакураи на редкость устойчив к алкоголю и в принципе может пить сколько угодно без особого результата…

Адзисай — гортензия.

У водяного на макушке обязательно есть лысинка — это как бы чашечка с водой; пока вода из нее не вылилась, сила водяного при нем.

«Болезнь Бродского» — распространенный в кругах современных молодых поэтов неодобрительный эпитет: очень многие из них невольно пытаются подражать Бродскому и, естественно, теряют индивидуальность.

Юката — изначально нечто вроде банного халата. Последнее время широко используется японцами в качестве летнего упрощенного варианта кимоно.