Генри Мортон - Лондон. Прогулки по столице мира

Но во время войны с собором случилось нечто совершенно новое, нечто такое, чего ни король, ни настоятель не могли бы даже себе представить. Мы называем это МПО, то есть мерами противовоздушной обороны, — или нашим печальным вкладом в историю.

В следующий раз я посетил собор 17 мая 1941 года, через несколько дней после того, как в него попал снаряд и полностью разрушил покои настоятеля. В тот день я записал в своем дневнике следующее. «Я пришел в Вестминстер, чтобы посмотреть на разрушения, и мне было ужасно неловко, когда я столкнулся с настоятелем. Я знал, что он потерял все, что имел, и мне было трудно выразить ему свои соболезнования. Однако он оживлен и настроен вполне оптимистично. «Пойдемте, я покажу вам, что осталось от моего жилья», — сказал он. Из кельи архивариуса мы поднялись по лестнице наверх, прошли через Иерусалимский зал, оставшийся неповрежденным, а затем — там, где раньше находились красочно отделанные деревянными панелями помещения, — перед нами разверзлась бездна под открытым небом, заваленная обугленными балками и досками. Настоятель сказал мне, что он потерял все, кроме одежды, которая была на нем в тот день, — к счастью, во время бомбежки сам он укрылся в бомбоубежище. От покоев настоятеля осталось только две спальни со всем содержимым. Мы прошли в одну из этих комнат: там сидела жена настоятеля в меховом пальто, а молодой человек, его сын, стоял рядом в солдатской форме с винтовкой без затвора в руках. Юноша сообщил нам, что был в увольнительной и теперь вместе с другими вещами лишился снаряжения. Как образцовый солдат, он по приезде снял затвор со своей винтовки и положил в сейф. В результате пожара тот превратился в бесформенный комок металла.

Настоятель указал на полку, где стояли шесть или семь книг.

— Все, что осталось от моей библиотеки, — прокомментировал он. — Я, наверное, единственный настоятель Вестминстера, у которого теперь нет ни Библии, ни молитвенника. Зато уцелело вот это. — Он вынул коричневый томик и показал мне: это была моя собственная книга «Сердце Лондона».

— Жаль, что на ее месте не оказалось ничего более ценного, — сказал я в ответ.

Ужасно было видеть ученого, который потерял всю свою библиотеку. Просто не найти слов для сочувствия и утешения.

С большим мужеством настоятель и его жена продолжали жить в двух комнатах, оставшихся в их распоряжении. Когда на следующий день аббатство посетили король с королевой, они долго убеждали настоятеля покинуть Лондон и уехать в Виндзор, но тот не хотел ничего слышать. «Пока стоит Вестминстерское аббатство, в нем должен жить и работать его настоятель», — сказал он…

После визита к настоятелю Хеброн провел меня по аббатству. Собор остался цел, пострадал только фонарь купола. Из-за зажигательной бомбы начался пожар, расплавленный свинец и обломки обрушились вниз, на то самое место, где происходила коронация государя. К большому счастью, повреждения оказались незначительными, служители убрали обломки и соорудили временный алтарь в конце нефа, так что вскоре собор снова должны были открыть для прихожан. Хеброн указал на устрашающие гипсовые статуи Гладстона, Дизраэли и других политиков, которые, казалось, в ужасе и возмущении столпились вокруг обломков, грозно глядя на них. «А этим все нипочем, правда же?» — заметил Хеброн. И не поспоришь! Их как будто защитила неуязвимая викторианская добродетель. «Интересно, как организовал бы бомбардировку Гладстон?» — отозвался я. «Да, интересно», — улыбнулся Хеброн».

Воображаемое путешествие в далекое прошлое, которое совершают посетители Вестминстера, страшно утомительно. Глядя на толпы экскурсантов, следующих за своими гидами и внимающих бесконечному перечислению дат и имен, мне становится любопытно, какая часть всей этой информации запомнится или будет хотя бы понята слушателями. История может быть самым скучным предметом, а может — и самым захватывающим. В детстве я ненавидел историю, но с возрастом невольно увлекся. Жаль, что нет какого-нибудь волшебного заклинания, чтобы сделать каждое посещение Вестминстерского аббатства увлекательным и волнующим для всех посетителей, большинство из которых притягивает сюда некое неведомое очарование собора.

История аббатства на самом деле очень проста, но она насчитывает тринадцать столетий. Начинается она в незапамятные времена, в легендарную эпоху, когда для поклонения Господу монахи искали самые уединенные уголки мира и однажды появились в гуще ежевичных зарослей на маленьком островке Торни у берегов Темзы. Здесь они построили церковь, которая впоследствии стала центром Вестминстерского аббатства.

В то время англо-саксонская столица была хорошо видна отсюда — Лондон стоял на холме позади стены Адриана, возведенной римлянами. Англия была наполовину языческой, наполовину христианской страной. Римские миссионеры обращали в христианство неотесанных и грязных королей под могучими английскими дубами и крестили их водой из священных источников. Иногда эти правители до конца своих дней оставались приверженцами христианской веры, а иногда возвращались к своим языческим богам. По уровню развития они находились в таком же варварском младенчестве, что и остальные дикие племена. Первый епископ Лондона, Меллит, был римским миссионером. Его изгнали из города сыновья прежнего правителя, которые вновь вернулись в язычество и не собирались становиться христианами, но хотели захватить белый хлеб, предназначенный для евхаристии. Их приводило в бешенство, что епископ раздает этот вкусный хлеб обычным людям, а им ничего не достается. В результате епископу пришлось покинуть Лондон. Я думаю, нечто похожее частенько происходит в наши дни с африканскими миссионерами.

Монахи Торни, и в то время, и позже, сочиняли полезные истории, которые в эпоху невинности считались чем-то вроде охранных заклятий. Сейчас мы читаем эти легенды и думаем, до чего же они очаровательны, но в них было и нечто такое, что ныне ускользает от нашего внимания. Одна из историй повествует о том, как однажды ночью накануне того дня, когда должны были освящать церковь на острове Торни, рыбак по имени Эдрик как всегда отправился на реку ставить сети. Подойдя к тому месту, которое мы сейчас называем набережной Ламбет, он повстречал незнакомца в чужеземном платье. Тот попросил перевезти его через реку. Оказавшись на другом берегу, незнакомец подошел к новой церкви, и она вдруг засияла в ночи нездешним светом. Охваченный благоговейным страхом рыбак замер в своей лодке, глядя, как над церковью летают ангелы. Вернувшись к лодке, незнакомец признался, что он — святой Петр и своими руками освятил эту церковь. Утром на остров прибыл епископ Лондонский, чтобы провести церемонию освящения, но, увидев распятие и услышав эту невероятную историю, он понял: церковь уже освятил тот, кто выше любого епископа.