Джон Моррис - Зима в Непале

— Сколько вы заплатили за него? — спросил я.

— Три пенса, — ответил он.

На следующее утро мы поднялись на рассвете: нам предстояла переправа через реку. Так как в наличии имеюсь только одна лодка, в которой могло разместитъся не больше четырех человек, то, для того чтобы перевезти нас и наш багаж на другую сторону, пришлось совершить несколько рейсов.

На корме лодки из выдолбленного ствола сидел на корточках старик-перевозчик, по виду — переселенец с равнин Индии. Руля не было, и этим суденышком он управлял с помощью гребка. Нам велели усесться на корточках на дно лодки, где было около четырех дюймов воды. При этом старик сказал, чтобы мы ни при каких обстоятельствах не меняли своего положения, иначе бурные волны опрокинут его хитрое приспособление. С пугающей скоростью лодка тронулась в каком-то странном направлении и тут же попала в водоворот. Взмах гребка — и другой поток подхватил нас в нужном направлении. Три-четыре тревожных минуты, и наше плавание закончено. Старик оказался опытным лодочником. Течения, сказал он мне, меняются каждую неделю, но переправа опасна только в месяцы муссона: тогда в стремительном потоке воды очень трудно маневрировать достаточно быстро; случается, что лодку уносит вниз по течению на несколько миль, прежде чем ему удается пристать к берегу.

На противоположном берегу реки мы вышли на одну из основных дорог, ведущих к равнинам Индии. До этого мы встречали на своем пути немного народу, но теперь люди толпой шли по дороге и во многих деревнях появились лавки, где путники могли купить все необходимое. Заправляли в них женщины из племени тхакали. Еще в Катманду нас предупреждали, чтобы мы держали наших носильщиков подальше от них: об этих женщинах шла молва, что они с исключительной ловкостью обирают тех, кто попадается к ним на удочку. Тхак — отдаленный район, расположенный высоко в горах возле склонов Аннапурны. Видимо, племя тхакали — тибетского происхождения, и те немногие иностранцы, которым удалось посетить эту часть Непала, отзывались о тамошних женщинах, как о чистоплотных и смышленых. Я беседовал с некоторыми из них, они действительно охотно прибегали к непристойным намекам и остротам и шутливо сердились, когда я давал понять, что не ищу их благосклонности.

Как только мы переправились через реку, начался неизбежный' подъем. Час за часом пришлось тащиться по поросшим лесом холмам, из одной долины в другую и временами казалось, что мы крутимся на одном месте. Ночь мы собирались провести в Деорали, большой деревне у самого перевала, но когда наконец добрались до нее, то даже носильщики признали, что место это слишком грязно для стоянки. И мы медленно потащились дальше, решив остановиться у первого же источника. Путешествие по такого рода местности имеет одно существенное неудобство: разбивать лагерь приходится в традиционных местах стоянок — иначе иди еще несколько часов, пока найдешь воду, годную для питья. Однако в Деорали жители успокоили нас, сказав, что в долине есть ручей; тропа все время спускается вниз, и мы за полчаса дойдем туда.

Неправильная информация, однако, достаточно часто вводила нас в заблуждение. Я сразу же вспомнил, что у этих людей нет ни малейшего чувства времени и пространства. Через три часа после выхода из Деорали мы все продолжали идти по местности, где никаких признаков реки не было заметно. Становилось темно. Отшагав еще с милю, мы вышли на небольшое плато, усеянное галькой, и решили остановиться, примирившись с тем, что на этот раз нам придется обойтись без воды. Минут десять мы печально сидели около палатки, как вдруг раздался крик одного из носильщиков и прибежал радостно ухмыляющийся Анг Дава.

— Вода, — сказал он, показывая в сторону скального обнажения на расстоянии около двухсот ярдов.

Это была всего лишь маленькая струйка, но в нескольких местах образовались небольшие лужи. Сбросив одежду мы улеглись в их животворную прохладу и барахтались до тех пор, пока Анг Дава не стал звать нас к чаю.

Трудно было преодолеть желание остаться здесь еще на день, но мы знали, что следующий переход до административного центра Покхра будет долгим и жарким. Хотя мы несколько сократили его, не остановившись в Деорали, пришлось идти еще около двенадцати часов. Теперь мы спустились до высоты немногим больше двух тысяч футов над уровнем моря. Стало так жарко, что мы — такова уж извращенная человеческая натура — теперь мечтали хотя бы о небольшом подъеме, сулившем прохладу.

По дороге я встретил весьма толкового молодого учителя, который некогда служил в индийской армии. Правительство платило ему сорок пять рупий в месяц, а местные жители сложились и удвоили эту сумму: его официальное жалованье, как правило, задерживалось на несколько месяцев, и иначе он просто не смог бы существовать. В течение долгого времени он прилагал все усилия к тому, чтобы правительство начало строительство школьного здания, но в конце концов ему надоели бесконечные отсрочки, и теперь учитель делал всю работу сам с помощью учеников — каждый из них должен был принести на стройплощадку хотя бы одну каменную глыбу в день. За все наше путешествие это была единственная встреча с человеком, который, не рассчитывая на вознаграждение, искренне старался улучшить судьбу своего народа.

Город Покхра (в переводе с непали «Озеро») — самый крупный центр внутренних районов Непала. Как и Катманду, он лежит на широкой плоской равнине, окруженной горами. Население его насчитывает около десяти тысяч человек. Хотя Покхра не относится к числу богатых городов, его значение весьма велико: это крупнейший центр, второй по размерам на равнине Непала (после долины Катманду). Большинство путей из Центрального и Западного Непала сходятся у Покхры, откуда легко попасть на равнины Индии. Совершенно очевидно, что в раннюю геологическую эпоху долина эта была озером. Но сейчас, кроме нескольких водоемов в горах, сохранилось только одно озеро площадью в несколько квадратных миль, расположенное в северо-восточной стороне равнины. Это озеро, напоминающее Камберленд, дало имя всему дистрикту.

Над долиной Покхры, которая лежит на высоте 2500 футов над уровнем моря, возвышается Мачар Пучхар. Из Покхры видна только одна из вершин-близнецов. К Мачар Пучхару относятся с особым уважением: ведь там обитают могущественные боги. В 1957 году группа альпинистов Уильфреда Нойса из уважения к местным традициям повернула обратно, не дойдя немного до его вершины.

До Покхры еще оставалось несколько часов ходьбы. Бетт и я едва тащились, изнемогая от жары. Вдруг мы услышали звук приближающейся автомашины. В облаке пыли прямо на нас выскочил «джип» и, хотя мы подавали знаки шоферу, он не остановился. Обрадовавшись, было, возможности закончить переход с удобствами, мы сразу сникли, как только автомашина скрылась вдали, и почувствовали себя такими усталыми, что около получаса сидели на обочине дороги, собираясь с силами, чтобы закончить переход.