Исидор Кацнельсон - По неизведанным землям Эфиопии

На следующий день вышли к реке Кибиш, которая, спускаясь с юго-восточных склонов хребта, впадает в Омо. На берегу реки вновь обнаружились свежие следы европейцев костры еще дымились, рядом с ними валялись куски мяса, одежда, ножи с английскими клеймами. Европейцы поспешно бежали при приближении эфиопов. Откуда этот панический страх? Рас недоумевал. Ведь несколько дней назад он через одного из туземцев послал европейцам письмо, где объяснял, что у его армии нет никаких враждебных намерений по отношению к путешественникам и он, рас, будет счастлив встретиться с ними в этой безлюдной пустыне. Ответа не последовало.

Булатович предполагал, в чем причина бегства англичан. Вероятно, они поверили Дональдсону Смиту, который, вернувшись из Африки, опубликовал описание своего путешествия. Рассказ Смита так искажал действительность, был пропитан такой недоброжелательностью к эфиопам, что ничего, кроме страха перед ними, не мог внушить читавшим его. Дональдсон Смит прожил некоторое время в резиденции дадьязмача Вальде Габриэля — правителя Черчера и Ишу, ожидая разрешения Менелика на путешествие через Эфиопию к озеру Уаламо. Вальде Габриэль оказал ему самый радушный прием, устроил в своем доме, кормил его и весь его караван, а на прощание Подарил несколько отличных верблюдов. Англичанина, настроенного враждебно к эфиопам, не тронуло радушие хозяина, хотя подарки он взял. А в книге, вышедшей после путешествия, о Вальде Габриэле было написано, что он… попрошайка, потому что один из его приближенных сказал Дональдсону Смиту, что Вальде Габриэлю очень нравится его ружье. В таком тоне — насмешливо-снисходительном, даже брезгливом — описал Д. Смит «диких» эфиопов.

В землю Кира вступили на третий день. Солдаты, в поисках продовольствия рассыпались по селениям, из которых поспешно убегали жители. Рас приказал солдатам запастись продовольствием не менее чем на десять суток предстоял десятидневный переход по пустынному каменистому плато к озеру Рудольф. Не только солдаты, но и многие офицеры протестовали против этого похода. А есть ли там, на юго-востоке, озеро? Ведь ни один пленный еще не сказал, что он хотя бы слышал о нем.

Во всем многотысячном войске лишь один человек твердо знал о существовании озера Рудольф — Булатович. Ведь оно уже было открыто европейцами и нанесено на карту.

Рас верил Булатовичу. На военном совете, собравшемся накануне выступления, он сказал своим офицерам: «Пускай трусы и бабы погибают или убираются вон. Я не возвращусь, не побывав на берегу озера, и, если вы меня покинете, я пойду туда с русским и с людьми моей охраны». И утомленное, изможденное недавним голодом войско двинулось за своим вождем в лустыню. Авторитет Вальде Георгиса оставался непререкаемым.

До реки Омо, по словам туземцев, было два перехода. Есть ли по пути вода, этото никто не знал. Булатович и Вальде Георгис поднялись на одну из вершин на востоке и километрах в тридцати увидели темную полоску деревьев — очевидно, там была река. Рас решил идти туда напрямик.

Вышли с берегов Кибиша в четыре часа утра. Позади остались прибрежные кусты, и началась степь. К десяти часам местность изменилась пошли редкие кусты, а потом густые заросли низеньких колючих деревьев, через которые приходилось шашками прорубать дорогу. Солнце стояло в зените и пекло нестерпимо. Запасы воды уже давно кончились.

Теперь надежды солдат были обращены к реке. Вот местность начала круто понижаться, все устремились вперед, чтобы поскорее увидеть желанную воду, но… это было пересохшее русло. Потом попалось еще одно, за ним — третье. Воды не было. Солдаты начали падать от солнечных ударов.

А вдруг до реки еще десятки километров, а здесь ничего, кроме высохших притоков, нет? Может быть, Булатович ошибся, определяя местоположение отряда на карте? Если это так, то отряд неминуемо погибнет.

Ню вдруг где-то впереди раздался радостный крик: «Вода!» Как молния, пронесся он по всей колонне до самого арьергарда. Прозвучал рожок раса — бивак! Внизу, прямо под ногами, блестела широкая лента реки. На ее поверхности чернели громадные, дремлющие на солнце крокодилы.

Вода! Отряд спасен. Солдаты прыгали с крутых песчаных обрывов и пили тепловатую долгожданную воду Омо.

Женщина-туземка, попавшая в плен и назвавшаяся Келемисой, сказала, что это река Уар. Сама Келемиса принадлежала к дикому племени, которое жило в этих лесах и промышляло охотой и рыбной ловлей. До мест, обильных хлебом, по словам Келемисы, пять-шесть дней пути.

Теперь отряд шел вдоль берега реки, прорубая дорогу в колючих зарослях. Река делала множество зигзагов, и, вероятно, экономнее и удобнее было бы идти на некотором расстоянии от реки и лишь бивак устраивать на берегу.

Рас решил снова допросить Келемису и уточнить у нее, где лежит обильная хлебом земля. И вдруг Келемиса озадачила всех она заявила, что такой земли вообще не знает, а то, что говорила два дня назад, было ложью. Солдаты, присутствовавшие при допросе, заволновались.

Но Булатович понял, что Келемиса говорит неправду ее научили этому другие пленные проводники, которые хотели, чтобы отряд как можно скорее возвратился назад.

— Ты лжешь, — оказал он Келемисе, — вот я тебе за это вложу сейчас в рот такое лекарство, от которого ты немедленно умрешь, как только еще раз скажешь не правду.

Солдаты раскрыли перепуганной Келемисе рот, и Булатович втиснул ей между зубов кусочек хины.

— Так где эта земля? — спросил он.

Келемиоа быстро указала рукой на юг. Итак, впереди все-таки был хлеб.

Теперь Келемиса стала послушной и не делала никаких попыток сбить отряд с пути.

А дорога до озера оказалась неблизкой. Когда Булатович показал Вальде Георгису точку на карте, где находился отряд, рас пришел в отчаяние. Он уже сомневался, что когда-либо дойдет до этого пресловутого озера Рудольф.

На следующий день утром вдруг кончились солончаковые холмы, покрытые колючим кустарником. Степь зазеленела от сочной травы, а скоро показались возделаяные поля, стада скота и хутора. Вот она, долгожданная земля, обильная хлебом. Солдаты сразу же, не дожидаясь команды, бросились по хижинам в поисках хлеба, молока, мяса. Туземцы в страхе разбежались, но нескольких из них все-таки удалось взять в плен. Эти люди, вероятно, принадлежали к племени иденич. Мужчины ходили абсолютно голыми, на женщинах же был передничек, расшитый раковинами, и бычья шкура, отлично выделанная. Руки и ноги туземцы украшали железными браслетами, в ушах висели медные серьги, а у женщин на шее — еще и ожерелья из распиленных птичьих, и крокодиловых косточек. На лбу у каждого было несколько вертикальных черточек — знак принадлежности к определенному племени.