Петр Романов - С Бобом и Джерри тропой инков

Вскакивать и поднимать тревогу я не стал, мало ли — все-таки взрослый мужчина, да и вообще Роберто терпеть не мог, когда я пытался его опекать, — он считал, что это его обязанность смотреть за мной. Окончательно проснувшись, я снова лег и стал ждать. Час шел за часом, и сон меня в конце концов сморил. А утром, проснувшись, я обнаружил Боба на обычном месте.

Обсуждать со своим другом и телохранителем его ночные приключения я не стал, тем более ничего страшного не произошло. Наоборот, мрачноватый обычно с виду Боб выглядел после бессонной ночи счастливым. Сопоставив некоторые свои наблюдения, я догадался, что происходит. Это было почти невероятно, но факт: непробиваемый, железный Боб влюбился. И я даже догадывался в кого.

Эту совсем молоденькую индианку Чоони — так местные называют одну из птиц — мы заметили с Бобом одновременно, сразу же, как только осмотрелись в деревне. Она оказалась сестрой Пако. Вместе с ним Чоони ходила на занятие к Марте, и точно так же, как и он, внешне заметно выпадала из круга остальных членов племени. Только Пако выделялся своим ростом, а его сестра — какой-то несвойственной индейцам гибкостью, статностью и почти европейскими чертами лица. Если к этому добавить редчайшие для индейцев зеленые глаза и великолепную молодую грудь (все женщины племени ходили с обнаженной грудью), доброе, миловидное лицо и вечно любопытный, немного наивный детский взгляд — все это вместе сразу же выделяло ее из общей женской массы.

Боб сразу же словно приклеился к девушке. Все время, свободное от наших с ним дел, Боб теперь проводил с Чоони, ходил с ней на уроки к Марте, помогал, хотя и крайне неуклюже, по хозяйству, а теперь еще и стал бегать к ней по ночам. Общению сильно способствовало и то, что Чоони, как и ее брат, считалась одной из лучших учениц Марты, а потому уже прилично, хотя и со смешными ошибками, щебетала по-испански.

Все было бы ничего, но, во-первых, Боб никогда не был склонен к флирту, да и Чоони было жаль, мы же здесь не навсегда. Во-вторых, у Боба уже была семья, с которой он, правда, виделся очень редко, но которой регулярно помогал, посылая немалую часть заработанных им денег. В-третьих, мне трудно было предположить, как на все происходящее отреагирует Черный Кабан: все-таки Чоони — самая красивая девушка племени, мало ли какую судьбу он ей уже уготовил. Наконец, существенная разница в возрасте. Боб был, конечно, кремень, но все же лет на двадцать старше Чоони.

Короче, предстоял серьезный разговор с Бобом, а затем, если понадобится, еще и новые переговоры с вождем. Я полагал, что лучше так или иначе разрешить ситуацию как можно раньше, прежде чем вопрос станет обсуждать все племя, а Черный Кабан сам потребует нас к ответу.

Зная непростой и самостоятельный характер Боба, крайне не любившего, чтобы вмешивались в его личные дела, к разговору с ним я мысленно готовился целый день. И все не знал, как его удачнее начать.

К счастью, на эту тему, необычайно смущаясь, что было на него совершенно не похоже, заговорил сам Боб.

Сообщив, что ему надо со мной кое-что серьезно обсудить, Боб сначала минут десять таскал меня за собой по всей деревне, пытаясь найти хоть какой-то укромный уголок. Дело это изначально безнадежное, здесь каждый квадратный метр, да еще днем, на виду. В полном отчаянии Боб уже хотел отвести меня в сельву, но этому я категорически воспротивился.

— Лишний раз я туда не сделаю и шага, — упрямо мотнул головой я, — даже если ты нашел карту с сокровищами Эльдорадо.

Пришлось вернуться в привычный уже для нас домик Марты. У нее как раз проходил рядом с хижиной урок испанского, так что она сидела в окружении небольшой группы индейцев, в которой находились и Пако с Чоони. Самое большее, что мы могли сделать в подобной ситуации, это сесть на другом конце веранды, повернувшись к ним спиной.

— Ну ладно, — успокоился наконец Боб. — Есть разговор.

И тут же надолго сосредоточенно замолчал, видимо подбирая правильные слова. Молчание затягивалось, поэтому я решил другу помочь.

— Насколько понимаю, — заметил я, — ты влюбился в Чоони. Об этом разговор?

— А что, уже так заметно? — искренне удивился индеец.

— Ну как тебе сказать, — ответил я, — если взрослый мужчина все свое свободное время проводит рядом с хорошенькой девушкой, помогает ей полоскать белье и жарить бананы, ходит за ней хвостом даже на уроки испанского языка, которым неплохо владеет с детства (даже удивительно, что ты и сейчас не там), — я, не оборачиваясь, красноречиво сделал рукой жест назад в сторону учебного класса Марты, — если, наконец, взрослый дядя, как юный Ромео, исчезает по ночам, чтобы залезть на балкон к любимой даме, то да, должен признаться, это становится уже не только заметно, но, я бы сказал, вызывающе заметно.

Боб выслушал всю мою тираду, как нашкодивший подросток. Видимо, он всерьез полагал, что никто ничего пока не заметил.

— Да ладно, — подбодрил его я, — не ты первый, не ты последний. Объясни лучше, что делать собираешься, не сегодня-завтра на ковер вызовет вождь, и нас отсюда с треском выкинут. А если ты уже зашел далеко, то мы покинем это славное местечко еще и без скальпов.

— Нет, ты ничего не понимаешь, — горячась, начал объяснять Боб, — я ее действительно люблю. Вообще люблю в первый раз в жизни. И не напоминай мне о семье. Это был глупый эпизод, продолжавшийся со скандалами чуть больше трех лет. Мы не зарегистрированы, да и бросать их без помощи, ты же меня знаешь, я не собираюсь. Но это совсем другое. Такого со мной не случалось никогда в жизни. И я не отступлю. Разговор лишь о том, как правильнее все сделать. Мне нужен твой совет и твоя помощь. Я хочу на Чоони жениться и остаться с ней.

Я уже думал. На какое-то время мне, наверное, придется остаться с племенем, но потом мы переберемся в Икитос. Деньги у меня есть, они у брата, так что средств, чтобы купить дом, достаточно. А в Икитосе работу я найду, не проблема. Может, и не вполне легальную, ну да и черт с ним, лишь бы зарабатывать. Испанский Чоони знает уже неплохо, а в городе освоит его быстро. В горы и, тем более, в Лиму я девочку не повезу, не ее климат. Уж лучше сам приспособлюсь к тропикам и отвыкну от гор, хотя для меня это, как понимаешь, совсем не просто. Ну, позже, может быть, удастся выбираться и в горы, да и к Мануэлю изредка, но это все позже, когда в Икитосе все наладится.

И не отговаривай, — упрямо мотнул головой Боб. — Если надо, я готов даже отсюда вместе с ней бежать. И я хотел бы посмотреть, как они меня и мою беретту остановят. Но это крайняя мера. Я хотел бы, конечно, чтобы все прошло по-хорошему. Чтобы мы с Чоони могли сюда из Икитоса временами приезжать, все-таки у нее здесь родня. Да и мне зачем скандал? Но как это все уладить мирно, не знаю. Тем более и тебе хочу помочь, как обещал. Надо ведь наше дело довести до конца, я же не дезертир какой-нибудь. Что думаешь?