Робин Кук - Сфинкс

Войдя в очередную комнату, Эрика остановилась. Помещение выглядело непривычно пустым, не считая четырех ковров с изображениями Осириса. Черный сводчатый потолок мерцал золотыми звездами. Дверь была запечатана кирпичной кладкой. На ней просматривались знаки охраны некрополя. По обе стороны от двери возвышались алебастровые постаменты. На лицевой стороне каждого из них виднелась одинаковая иероглифическая надпись. С неожиданной легкостью Эрика перевела ее: «Вечная жизнь обеспечена Сети I, тому, кто покоится под Тутанхамоном». Она поняла, что два постамента некогда служили основанием для пресловутых статуй фараона Сети и что это не просто сокровищница фараона, а его настоящая гробница. Статуи, из-за которых, собственно, и разгорелся весь сыр-бор, изначально стояли здесь, точно так же, как два истукана Тутанхамона охраняли вход в оскверненную усыпальницу последнего. Сети I не был похоронен в гробнице, сделанной по образцу гробниц всех остальных фараонов эпохи Нового Царства. В этом и заключалась главная хитрость архитектора Ненефта. Чужое тело, похороненное в официальной гробнице, он объявил мумией Сети I, тогда как сам фараон покоился в секретной усыпальнице под Тутанхамоном. Ненефта позаботился буквально обо всем.

Встряхнув лампу, Эрика поняла, что керосина почти не осталось, и решила немедленно возвращаться. С большой неохотой она шла по знакомым уже помещениям и размышляла о значении своего открытия и об огромных ставках в опасной игре. Теперь ее больше не удивляло, что вокруг лилось так много крови. «Сколько же человек они успели убить за пятьдесят лет? — думала Эрика — И этот юноша из Йелля… И лорд Карнарвон…»

Дойдя до самой первой комнаты, Эрика задержалась там, чтобы взглянуть на вынутые из шкатулки драгоценности, и подняла массивный золотой кулон с картушем Сети I. Необходимо было взять что-нибудь с собой на случай, если Ивон с Ахмедом ей не поверят…

Шел второй час ночи. Легкая фелука скользила по воде ровно и безмятежно. Переправа через Нил была для нее последним испытанием, поэтому она позволила себе чуть-чуть расслабиться. Впереди ждал уютный и безопасный Луксор. Впечатление от находки вытеснило из ее головы воспоминания о часах смертельного ужаса в гробнице Ахмоса, а предвкушение того, как она расскажет о своем открытии Ивону или Ахмеду, не давало ей теперь уснуть.

Глядя на оставленный Западный берег, Эрика с удовольствием вспоминала, как выбралась из Долины Царей, прошла через спящую Курну и пересекла возделываемые поля без каких бы то ни было затруднений. Она еще не решила, кому в первую очередь сообщить о своем открытии — Ивону, Ахмеду или Ричарду. Первые двое могли как следует его оценить, а Ричард ужасно удивится. И то и другое было чрезвычайно приятно.

В фойе гостиницы Эрику встретил заспанный клерк и, ни слова не говоря, протянул ключ и спечатанный конверт. На нем стояли печать отеля и ее имя, выведенное твердым, уверенным почерком. Поднявшись на третий этаж, она надорвала бумагу и развернула сложенный лист, покрытый бессмысленными каракулями. Снова взглянув на конверт, Эрика решила, что это чей-то розыгрыш, и слегка занервничала, внимательно глядя на дверь своего номера. Ей показалось, что за дверью кто-то шевелится. Оставив ключ в замке, она стремглав побежала по коридору, улавливая за спиной звук шумно хлопнувшей двери.

Эрика понятия не имела, кто находился в номере. Одна только мысль билась в голове: надо бежать к Ивону в отель «Нью Уинтер Пэлэс». Она как на крыльях пролетела через фойе и выскочила на улицу.

Несмотря на свои габариты, Евангелос передвигался легко и быстро. Особенно когда был собран и жесток. Теперь же, обуреваемый жаждой убийства, он мчался за Эрикой со скоростью гончей.

Она миновала большую клумбу, выбежала к бассейну, но Евангелос догнал ее и остановился на расстоянии выстрела.

— Стой! — закричал он, направляя оружие Эрике между лопаток.

Эрика машинально остановилась, глядя на него расширенными от страха глазами. Она узнала человека из мечети Аль Ажар.

Длинный разрез, полученный им в тот день, был теперь зашит и придавал всей его внешности сходство с чудовищем Франкенштейна.

Пистолет в руках грека издал глухой, кашляющий звук, но Эрика боли не ощутила. Затем произошло нечто в высшей степени странное и неожиданное. На лбу Евангелоса распустился маленький красный цветок, и, выронив пистолет, он рухнул лицом вниз.

Эрика была не в силах двинуться с места. В эту минуту в кустах что-то зашевелилось, и тотчас раздался голос:

— Не следовало так ловко убегать от меня, мисс Бэрон.

Она медленно повернулась. Перед нею стоял мужчина с кривым носом и остроконечным зубом-резцом.

— Еще чуть-чуть, и было бы, пожалуй, поздно, — сказал Халифа, махнув рукой в сторону Евангелоса. — А вы направляетесь к мсье де Марго? Вам лучше поторопиться. Неприятности еще не закончились.

Когда Ивон открыл дверь, Эрика буквально рухнула ему на руки, бормоча что-то о выстрелах, о гробнице и найденном изваянии. Ивон усадил ее в кресло, дал ей стакан воды, сел рядом и спокойным голосом попросил рассказать все с самого начала.

Не успела она открыть рот, как в дверь постучали.

— Кто там? — крикнул Ивон.

— Халифа. Меня наняли защитить девушку и изловить того, кто попытается ее убить. Он перед вами. — Халифа втолкнул в комнату затравленно озирающегося по сторонам Стефаноса.

— Послушай меня, Ивон, — заговорил Стефанос. — Что нам с тобой делить? Ты злишься на меня за то, что я будто бы продал первую статую Сети тому парню из Хьюстона. Но я лишь обеспечивал доставку в Швейцарию. Выполнил работу извозчика, и все. Между нами нет никакой конкуренции. Ты хочешь контролировать черный рынок? Пожалуйста! Меня волнует только моя часть бизнеса. Я мог бы вывозить для тебя драгоценности из Египта в любом направлении и в любое время. Нам надо работать вместе, Ивон.

Ивон пригладил рукой волосы.

— Зачем вы напали на Эрику? — спросил он после небольшой паузы.

— Она слишком много узнала от Абдулы Хамди. Мне надо было спасать свою систему перевозок. Но если вы работаете в паре, тогда проблема исчерпана.

— И ты не имеешь никакого отношения к смерти Хамди и исчезновению второй статуи?

— Ни малейшего, — поспешил с ответом Стефанос. — Клянусь тебе. Я даже ничего о ней не знал. Поэтому, собственно, и забеспокоился.

Закрыв глаза, Эрика осталась наедине со своими мыслями. Оказывается, контроль над черным рынком был нужен Ивону лишь в его собственных интересах, а не ради торжества науки и справедливости. Страсть к антиквариату заглушила в нем все человеческие чувства и, главное, чувство порядочности. Эрика оказалась обманутой самым бессовестным образом и — что всего сильней ее задевало — могла запросто погибнуть. Пальцы ее судорожно вцепились в подлокотники кресла. Надо было выбираться из комнаты Ивона и разыскать Ахмеда. Только ему можно рассказать о настоящей гробнице фараона Сети.