Ольга Погожева - Турист

— Выглядит не очень, — скептически заметил Ремизов. — Толстый.

— Ты, между прочим, тоже, — обиделся я за Джино. — Просто немного моложе.

Ник расхохотался, заводя мотор. На самом деле, толстым он не был. Скорее, откормленным мужиком со здоровой массой мышц, но даже по сравнению со мной он казался огромным, хотя я себя худым никогда не считал.

Мы следовали за черным джипом по городу. Джино не торопился: похоже, ехал домой. «Тойота» легко поспевала за неповоротливым «Доджем». Когда мы подъехали к Бруклинскому туннелю, Ник сел на хвост Вителли, пристроившись в том же ряду, сразу же за юркой «Митсубиси» и серебристой «Хондой».

Неожиданности начались на выезде из туннеля. Лихач на расхлябанном «Форде» прошмыгнул прямо перед нашей «Тойотой», вклиниваясь на свободное место. Ремизов выругался, выкручивая руль. Багажник «Форда» качался из стороны в сторону, пока болван за рулем пытался прошмыгнуть на место «Хонды». Нам пришлось пропустить несколько машин, и, напрягая зрение, следить за габаритными огнями джипа. Наверное, нам следовало действовать осторожней — Вителли был опытным водителем, и не мог не обратить внимания на происходящее в зеркале заднего вида — но мы боялись потерять «Додж» в общем потоке.

Вскоре туннель остался позади, и теперь мы ехали по улицам, стараясь держаться от Джино на таком расстоянии, чтобы ни мы его не потеряли, ни он не заметил нас. Движение в этой части города было не таким оживленным, и Ремизов хмурился: мы стали слишком заметны. Так, сбрасывая скорость и стараясь не привлекать внимания, мы добрались до четвертой авеню.

Здесь Джино нас и сделал.

Джип метнулся из своего ряда через всю полосу в крайний правый ряд. Взвизгнули тормоза, заверещали клаксоны. Николай крутанул руль, вызвав очередной взрыв пронзительного воя: наша «Тойота» металась за «Доджем» по всем полосам, повиснув у тяжелой махины едва ли не на бампере.

Мы промчались мимо улицы Вандербильт, оставили позади Гринвуд Авеню, и когда за окнами замелькала темная зелень Гринвудского кладбища, Джино развернулся. Дорога была пустынной, последние автомобили обогнали нас, сверкнув габаритными огнями. Не считая далеких точек в зеркале обзора, в свете фонарей обе наши машины выглядели почти одиноко.

Взревев мотором, джип Вителли рванулся вперед, заложив крутой вираж. Николай перехватил руль, посылая «Тойоту» следом. Широкие покрышки «Доджа» заскребли по асфальту, оставляя черные полосы. Вителли хватило нескольких секунд, выигранных неожиданным маневром.

Вцепившись в ручку двери, я смотрел, как бронированная громада разворачивается на дороге. Как пытается выровнять машину Ремизов, и не успевает. Широкая черная морда «Доджа» надвинулась, заливая салон режущим белым светом. Я успел вскинуть руки, прикрывая голову, и услышал, как сдавленно ругнулся Николай.

От первого удара меня бросило на дверь. Бок «Тойоты» смялся, словно картонный стаканчик. Ремень безопасности больно врезался в грудь, в глазах потемнело: я ударился о треснувшее стекло двери головой. Рядом матерился Ремизов; яростно дергая карабин ремня, и пытаясь отодвинуться от прогнувшейся внутрь двери.

От второго удара, вышвырнувшего нас с трассы, раскрылись подушки безопасности. В салон посыпались кусочки битого стекла, ворвался холодный ночной воздух. «Тойота» остановилась. Мотор ещё работал, под капотом что-то стучало, но Николай даже не пытался завести машину.

Я пошевелился и болезненно вздохнул: ударился локтем об изломанный пластик. С трудом повернув голову, я увидел толстый ствол, плотно прижавший дверцу с моей стороны.

Мы попали в ловушку: с одной стороны нас держало дерево, с другой запер тяжеленный «Додж».

— Жив? — Прохрипел Ремизов, колотя по сдувающейся подушке безопасности.

Я торопливо кивнул, прикладывая руку ко лбу. Голова кружилась, во рту стало солоно: подушка расквасила мне губы и нос.

— Тихо! Слышишь?

Снаружи глухо, как похоронный аккорд, хлопнула дверь «Доджа».

Мы замерли. Кроме звука работающего мотора джипа, мы ничего больше не слышали. Ни ругани, ни звука шагов. Трясущимися пальцами я расстегнул ремень и, цепляясь за приборную доску, приподнялся на сидении. Фары джипа слепили, и я заслонился рукой, чтобы разглядеть, что происходит снаружи.

Где-то неподалеку хлопнула дверь.

— Боже мой! — заголосил высокий женский голос. — Нужно вызвать врача!

Я поморгал, пытаясь разглядеть за стеной света Вителли, но не сумел. Я даже капот «Доджа» различал с трудом, не то, что догнавших нас машин, остановившихся на трассе, или тем более людей.

— Наберите девять, один, один! — подсказал ещё кто-то.

В ответ грохнул выстрел.

Это был не едва слышный хлопок пистолета с глушителем, который, как я помнил, Джино носил под пиджаком. Ремизов, начав подниматься, откинулся обратно, всем весом прижимая меня к двери.

— Черт тебя дери, — прорычал он, — твой старик нас угробит!

Снаружи раздался визг шин: те машины, что остановились, при звуке выстрелов поспешили убраться прочь, и я их не винил: кому охота ввязываться в перестрелку?

Ещё одна пуля, прошив салон «Тойоты», отрезала путь к заднему сидению. Джино надежно защищал «Додж», а тонированные стекла нам сейчас только мешали: Вителли не мог разглядеть в салоне меня.

Николай, скорчившись на сидении, рискнул приподнять голову. Тишина могла означать только одно: Вителли подбирался к нам, перестав палить наудачу. Бог знает, какие мысли роились у старика в голове: из «Тойоты» ему не отвечали, и это могло означать что угодно. Вот только я почему-то был уверен, что Джино думает о ловушке.

Здоровенная лапища Николая пихнула меня в бок.

— Кричи! — приказал Ремизов, снова вжимаясь в кресло. — Пусть услышит тебя!

Я заорал. Во всю мощь связок, захлебываясь холодным воздухом — клянусь, я никогда не кричал так отчаянно прежде.

— Не стреляйте! Мистер Вителли! Не стреляйте! Джино! Это я, Олег! Не стреляйте!

Секунды тишины показались мне пыткой.

— Олег?

— Да! Мистер Вителли! Это я!

Ослепляющий свет погас. Широкая кисть Вителли ухватилась за искореженную дверь: блестящий глазок револьвера уставился в переносицу Николаю, следом за ним показалось лицо Джино. Маленькие колючие глазки бегло осмотрели Ремизова, остановились на мне.

— Santa Madonna! — Брови Вителли поползли вверх. — Бамбино, ты в порядке?

— Почти, — кивнул я.

Пистолет кивнул в сторону Николая.

— Это кто?

— Друг, — поспешно заверил я. — Помогите нам.

Джино думал не дольше секунды, сверля Николая тяжелым взглядом.

— Не дергайся, — посоветовал он, убирая оружие. — Выбраться сможете? Хорошо, — получив наши торопливые кивки, одобрил он. — Я сдам назад, вылезете и сразу в джип, понятно?