Евгений Вишневский - Нас вызывает Таймыр? Записки бродячего повара. Книга вторая

— А отчего же вы вчера-то к нам не прилетели? — спросила Валя.

— А вы видели, какая погода была? — вопросом на вопрос ответил Лев Васильевич. — Вот командир наш, Юра, и сказал: «Зачем это мы в такую непогодь и машиной и собой рисковать будем?! Когда парней искать летели, это понятно, а теперь зачем? В Косистый радиограмму Саня диспетчеру отстучал, а что ваши на Тулай-Киряке беспокоиться будут, это ничего, ради ихнего покоя я машиной рисковать не стану».

— И правильно сделали, — поддержала летчиков Наталья Ивановна, — молодцы!

Я кинулся в кают-компанию разогревать вчерашнюю картошку и вообще соображать обед, полагая, что все голодны как волки.

— Нет, нет, нет, — замахал руками Лев Васильевич, — быстро собираем все, что надо, и — к геодезистам!

Очень быстро, в авральном порядке начали мы сворачивать лагерь и загружать вертолет. В машину стаскиваем все, что нужно будет нашим ребятам на озере Таймыр (снаряжение, продукты, приборы), а также все спальные мешки и наши тощие рюкзаки. Все образцы, книги, ту часть снаряжения, что уже не понадобится на озере, тщательнейшим образом уложили в кают-компании и укрепили камнями. На обратном пути мы вернемся сюда и все это захватим с собою в Косистый (мы, напоминаю, это Лев Васильевич, Наташа и я). Ребята-вертолетчики, как могут, помогают нам. Некоторое время колебались: брать ли с собой рацию или оставить ее вместе с образцами в кают-компании. Решили взять с собой. И вот погрузили все (включая и Фрама) — машина загружена, что называется, под завязку.

Юра включил какие-то рычаги, взревели винты — поехали!

Первую посадку мы неожиданно (неожиданно для меня) сделали посреди голой тундры, где валялось с полсотни железных бочек. Оказывается, это аварийная заправочная станция; таких в тундре довольно много, потому-то вертолеты и могут совершать «длинные» рейсы.

А еще через четверть часа мы сели на крутом болотистом берегу Мурптамы-Тари в лагере геодезистов. Мы выгрузили из машины наши (Наташин, мой и Льва) спальные мешки, наши тощие рюкзаки и рацию, а вместо этого загрузили туда резиновую лодку, палатку и вещички наших Одиссеев. Наталья, Лев Васильевич, Валя и я вышли из машины, а вместо нас туда быстренько загрузились Эдик, Валера и Люся (причем все произошло так быстро, что мы даже не успели ни о чем толком и расспросить наших Одиссеев). Вертолет теперь загружен очень сильно: загрузили мы много больше вещей, чем выгрузили. Как, интересно, вертолетчики поднимутся с таким грузом?

— Ничего! — словно читая мои мысли, смеется Олег. — Взлетим. Ветерок встречный, хороший ветерок. Напрямую тут километров сорок — пятьдесят. Допорхаем!

Но тут всем нам сюрприз приподнес Фрам. Мы конечно же намеревались отправить его с ребятами на озеро, но сегодня утром в спешке и агонии забыли накормить. Как и всегда в дороге, был у нас наш боевой пес на поводке, однако (и все она — спешка!) привязали мы этот поводок к какому-то несерьезному гвоздю, вбитому в стену балка. Здесь же, возле места своего содержания, Фрам нашел здоровенный кусок оленьей грудинки, которую и начал с жадностью пожирать. Вообще надо сказать, что лагерь геодезистов выглядел крайне неопрятно. Повсюду в изобилии валялись огромные рыбьи головы, полуобглоданные рыбьи, гусиные, заячьи и оленьи кости, позеленевшие от времени куски сырого и вареного мяса, обрывки каких-то вонючих шкур — мерзость, да и только! (У нас на Тулай-Киряке, например, одним из первых коммунальных сооружений была помойка, куда мы выбрасывали всяческие отбросы и которую время от времени забрасывали землей.) Вообще наш лагерь выглядел по сравнению с этим чисто и весело. Впрочем, может, это было связано с тем, что наши палатки стояли на сухой галечной террасе, а здесь была сплошная болотяга, так что из балков и палаток приходилось ступать прямо в ледяную жижу, проваливаясь по щиколотку, а временами даже и по колено. Но вернемся к нашему Фраму. Когда Лев Васильевич пошел, чтобы отвязать его и отвести в вертолет; этот дурак решил, что к нему идут отбирать его вкусную грудинку, которую он взял без спроса, то есть украл, за что прежде всегда бывал бит (мы приучили его брать еду только из наших рук и никогда — самовольно; может быть, он и не позарился бы на эту чертову грудинку, если бы не был так голоден).

Фрам рванулся, гвоздь, к которому он был привязан, вылетел, и наш болван дунул в тундру с куском грудинки в зубах. Мы все (Лев Васильевич, Наташа, Валя и даже надменный геодезический начальник, красавец с медальонным римским профилем) стали полукругом окружать беглеца, ласково приговаривая какую-то ерунду. Наши ребята давно уже сидели в вертолете, который тем временем разогревал моторы, и с интересом наблюдали за этой охотой в иллюминаторы. Однажды я едва не ухватил конец поводка, волочащегося в болотной жиже, но оступился и навзничь плюхнулся в болото. Минут через пятнадцать Лев Васильевич все-таки, изловчившись, поймал конец поводка, но к этому времени наш вертолет уже сантиметров на двадцать отделился от земли. Сажать его с таким грузом и потом поднимать вновь — слишком жирно для такого мерзавца, как этот шалопут Фрам. Черт с ним, пусть ему будет хуже, раз он такой дурак. Вместо роскошного поля на озере ожидает его теперь пыльный и душный город и жизнь не на природе, а в коммунальной городской квартире.

Наш вертолет, заложив прощальный круг, ушел на север.

Мы с Львом Васильевичем вышли на крутой берег Мурптамы-Тари и стали взглядом провожать вертолет, а когда он скрылся из глаз, я вдруг с удивлением и ужасом заметил, что круча, на которой мы стоим, — гора мяса: тут были десятки (если не сотни!) гусей ощипанных, полуощипанных, нещипаных (их большинство), зеленые оленьи окорока, неободранные зайцы — словом, кошмар!

— Это что же такое?! — оторопел я. — Это в какие же ворота лезет, Лев Васильевич?! Да я им сейчас такое устрою!

— Погоди! — ухватил меня за рукав Лев. — Тут виноваты скорее всего не они. У них же и оружия с собой нет, мелкашка да дробовик... Это, наверное, землепроходцы с вездеходов этих да с тракторов. Гуси-то ленные, набить их можно сколько угодно, вот и теряют голову отдельные слабые личности... Бывает, бывает это на Севере. Я и не такое видел. — Он махнул рукой.

— Но зачем, — горячился я, — какая цель? Ведь очевидно же, что не переработать такую пропасть добычи, зачем же брать-то?..

— Зачем, зачем, — рассердился Лев Васильевич, — затем!

Пришла Валя и передала приглашение геодезических начальников отужинать.

Под балком, накрепко привязанный к брусу, жалкий и несчастный лежал наш Фрам. За свою выходку был он отменно выпорот. Причем я убежден, что он решил: выпороли его за воровство. Я бросил ему цельного вареного гуся, подобранного там, на берегу Мурптамы-Тари. Фрам с благодарностью посмотрел на меня; в глазах у него стояли боль и раскаяние.