Юрий Степанчук - Звезда и ключ Индийского океана

— Одна из самых распространенных легенд связана со знаменитым «Голубым Маврикием». Ты ведь, кажется, большой знаток таких вещей?

— Да! — оживился Ананд. — Это очень интересная легенда, но вначале я расскажу одну лирическую историю. Тебе, любителю романа «Поль и Виржиния», она должна понравиться. В легенде также говорится о двух приехавших на остров женщинах. Одна поселилась в юго-восточной бухте в Бурбоне (теперь Маэбург), другая — з Порт-Луи. После смерти их мужей та, что жила на юго-востоке, стала бедной, но у нее была красавица дочь; вторая получила в наследство большое состояние, но была бездетна.

— В романе Виржиния отправляется по вызову тетки в Париж, а здесь девушка из порта Бурбон спешит в Порт-Луи и тоже по вызову тетки.

— Совершенно верно! В те времена, при королевской администрации, добраться из Бурбона в Порт-Луи было почти так же сложно, как из Иль-де-Франса во Францию. Путь, конечно, был короче, но передвижение по острову затрудняли густые леса, овраги и реки. В лесах скрывались беглые рабы, мароны, которые могли напасть. Но не только трудности путешествия останавливали девушку. У нее был молодой человек, которому она симпатизировала и который ее любил.

— С этого бы и начинал! Его звали Полем?

— Нет, подожди, в этих двух историях не все сходится. У них уже все было согласовано. Родители не возражали против брака. Ну зачем, спрашивается, ехать в Порт-Луи?

— Если бы она не поехала, то не было бы и этой истории.

— Пришлось ехать. Я уже не помню, как это путешествие через весь остров было организовано. Возможно, собралась целая группа и отправилась через остров с охраной. Известно, что в дороге девушку сопровождал старик-негр и добралась она до Порт-Луи благополучно.

— Вот туг и началось! — не удержался я.

— Вот именно, тут и началось. Тетка приняла девушку как нельзя лучше. Красавица привлекла к себе всеобщее внимание, ее повсюду стали приглашать. Балы и праздники следовали один за другим. Поклонники осыпали ее цветами и комплиментами. Тетка стала выбирать ей жениха.

— Но не тут-то было! Девушка осталась верна своему возлюбленному!

— И настояла на возвращении домой. Как тетка ее ни уговаривала, девушка была непреклонна, особенно после того как получила письмо с сообщением о болезни матери. Девушку повсюду сопровождал молодой офицер, дальний родственник. Он предложил ей добраться до ее города на паруснике.

Парусник шел курсом на север вдоль маврикийских берегов. На северном побережье с судна почему-то был высажен старик-негр. Как только они вышли в море, случилось непредвиденное: к ним на всех парусах спешил английский военный корабль, один из тех, что блокировали побережье. Погоня длилась несколько часов. Корабль не мог настичь парусник, но и не оставлял преследования. Поднялся ветер. Команда прилагала все силы, чтобы не попасть в плен. На рассвете опустился густой туман, и парусник сел на мель. По мелководью вышли на берег неизвестного острова, захватив кое-что из припасов. Это был необитаемый, заросший лесом островок. Англичан больше не было видно. Осмотрели парусник: он раскололся надвое.

Положение осложнилось болезнью девушки — от нервного потрясения у нее начался жар. Тогда моряки соорудили лодку и решили отправиться на поиски обитаемой земли. Девушку нельзя было брать с собой, и ее оставили на острове вместе с офицером. Между тем мать девушки умерла от горя, а возлюбленный решил во что бы то ни стало найти парусник. Многомесячное плавание на корабле не дало никаких результатов.

— А что команда парусника?

— Лодку долго носило по волнам и наконец прибило к берегам Иль-де-Франса, когда уже не было никакой надежды спасти оставленных на необитаемом острове двух молодых людей.

— И их не спасли?

— Нет, много лет спустя на берегу острова Агалега были найдены два скелета, а еше через несколько лет — бутылка, в которую была вложена записка: «Мне осталось жить совсем немного. Перед смертью я клянусь, что не посягнул на честь этой святой девушки, которая умирает вместе со мной».

— Легенда или быль?

— А разве не могло такое случиться на самом деле?

— Легенда отличается от были тем, что события в ней не доказаны, хотя и могли произойти.

— Я записку не читал, но уверен, что она существовала.

И Ананд рассказал мне историю о «Голубом Маврикии». Легенда так прочно осела в народе, что стала былью, и никто не ставил ее под сомнение. Да и в чем тут сомневаться? Действительно, осенью 1842 года губернатором Маврикия был назначен мистер Г’Омм. И в первые годы его губернаторства на острове все шло хорошо. Вильям Г’Омм был кадровым военным, участвовал в сражениях с наполеоновскими войсками на севере Европы и в Испании, служил на Ямайке. Однако на Маврикии он снискал себе славу отнюдь не воинской доблестью, а хорошим французским языком, административными способностями и очаровательной женой — качествами, которые особенно ценили обитатели старинных колониальных домов.

Неприятности у губернатора, в устранении которых активное участие приняла леди Г’Омм, начались в 1845 году.

Указ 1845 года об использовании в Верховном суде с 1847 года английского языка вместо французского вызвал недовольство большой части маврикийского общества. Особенно возмущало то, что это совпало с 14 июля — годовщиной взятия Бастилии — национальным праздником Франции. Несмотря на недовольство поселенцев, английский все же стал применяться в Верховном суде, но не с 14, а с 15 июля 1847 года. А именно 14 июля было отмечено событием, которое не прошло незамеченным в истории Маврикия. В этот день адвокат Антельм, занимавшийся в суде одним затянувшимся делом, в последний раз произнес речь на французском языке.

Антельм умышленно затянул ее, не обращая внимания на замечания судьи, и кончил только, когда соборные часы пробили полночь. Таким образом 14 июля в зале суда весь день звучала французская речь. Он вышел из здания и был встречен овацией собравшейся на площади толпы. Адвоката подхватили и понесли на плечах.

В запоздалой попытке успокоить оскорбленных и усмирить их пыл жена губернатора решила устроить большой костюмированный бал, назначив дату — 30 сентября 1847 года.

Наверное, с этих событий и начинается легенда. Чтобы понять ее, надо знать кое-что из истории почтового дела 40-х годов прошлого столетия. В Англии отбушевали страсти по поводу введения предварительной оплаты почтовых расходов. Приклеенная к конверту марка означала, что отправитель оплатил расходы по доставке его письма. Эта система была введена 6 мая 1840 года. В 1843 году за Англией последовали Бразилия и несколько кантонов Швейцарии, а в августе 1847 года впервые марки были выпущены в США.