Луи Буссенар - Приключения маленького горбуна

Свобода! Или смерть! Не существовало другого выбора ни для детей, ни для Мариона. О! Если бы им удалось соединиться и вести священную войну бок о бок или погибнуть одновременно, если удача отвернется… Но подлый предатель разлучил их, выдав малышей самому безжалостному из врагов. Угрожая смертью любимых созданий, злодей перечеркнул все старания несчастного отца.

Что же касается сына и дочери, ситуация складывалась ужасная. Их часы были сочтены. Ничто не могло разжалобить страшного палача.

После отвратительной ночи, которую малыши провели связанные, как скотина, Корявому пришла в голову новая идея — морить их голодом, так как ни оскорбления, ни побои, ни бессонная ночь не принесли удовлетворения ненасытному тюремщику.

Утром появились четверо малайцев, чтобы проведать пленников и охранника. Все повторилось, как и в первый раз. Пираты привязали трос, подплыли на пароме, взобрались по веревочной лестнице, молча убедились, что все на месте, и удалились.

Тотор, однако, очень внимательно наблюдал за действиями слуг. Особенно его заинтересовало то, как крепился канат. Глубину воды маленький матрос определил по стоявшим в иле столбам. По его мнению, она была небольшой. Затем мальчуган проследил, как темнокожие расположились недалеко от берега в какой-то хижине, из которой хорошо просматривалась тюрьма. Серьезно склонив голову, маленький горбун смотрел, как Корявый разгребал золу, покрывавшую глиняную плиту, и разводил из сухих веток огонь. Бандит принялся печь в золе бананы, которые издавали приятный запах свежего хлеба.

Вскоре кушанье было готово. Корявый подождал немного, пока бананы остынут, и, откусив, обратился к Тотору:

— Ты не хочешь попробовать?

— Нет, — равнодушно ответил маленький горбун.

— А ты, девчушка?

Не удостоив его ответом, Лизет гордо отвернулась.

— Значит, ты не голодна, мадемуазель Воображала? Ну что ж, я сегодня же посажу тебя на диету, как, впрочем, и твоего братца, господина Горбатого. Пусть у вас до завтрашнего утра сведет желудки.

Лизет бросилась на шею брату.

— Извини, родной, все из-за меня… Этот злобный человек лишил нас еды…

— Не беспокойся! Мне даже лучше быть голодным.

— Это еще зачем? — подозрительно спросил охранник.

— Я не должен перед тобой отчитываться, — глядя матросу прямо в глаза, смело произнес мальчуган.

— Огрызаешься, змееныш! Сейчас я свяжу тебя, как вчера…

— Попробуй, гнусный предатель! — вызывающе бросил Тотор и, приняв боксерскую стойку, предстал перед бандитом.

Корявый разразился гомерическим хохотом и собрался было схватить отважного мальчугана, чтобы скрутить, смять, связать… Лизет вскрикнула.

— Не шевелись! — не отступая ни на шаг, зловеще прошептал Тотор. Неожиданно он выбросил вперед сначала правый кулак, разжав пальцы, затем левый. Как по волшебству, два облака серой пыли образовались в воздухе. То была зола, собранная смышленым мальчиком с глиняной плиты. Она залепила нос, рот и глаза Корявого. Порыв злодея был остановлен. Инстинктивно он поднес руки к лицу и стоял, как слепой, боясь двинуться с места, чтобы не упасть. А мальчуган быстро набрал еще горсть горячей золы, поднялся на цыпочки и с силой бросил ее в лицо бандиту. Бо́льшая часть попала в открытый рот, а затем в горло и легкие.

Палач упал на решетчатый пол и катался, задыхаясь от приступа кашля. Теперь уже Тотор смеялся и приговаривал:

— Это не опасно, старик! От этого не умирают! Смешно, не правда ли, Лизет?

— Да, но когда зола кончится… — ответила девочка, опасаясь за последствия смелой выходки.

— Во-первых, что касается золы, не бойся, я сделаю так, что она не кончится, и буду время от времени подбрасывать еще. А во-вторых, как говорит Татуэ, у меня есть одна гениальная идея. Скоро увидишь!

На краю глиняной плиты среди наполовину очищенного ямса Лизет заметила большой матросский нож с костяной ручкой, принадлежащий Корявому. «Вот оно — наше освобождение!» — подумала девочка и, схватив нож, протянула брату.

— Убей его! — указывая на лежавшего, тихо произнесла малышка. Она вспомнила все обиды, все несчастья, которые принес им проклятый урод.

— Ножом… Я не решусь, — засомневался Тотор. — Если пистолетом… я бы смог. Он действует на расстоянии, раз — и все!

— А если он убьет нас… и папу!

— Конечно, я знаю… Может быть, ты попробуешь?

— Никогда! — в ужасе закричала Лизет. — Лучше я умру сто раз… Но ты-то мужчина… моряк!

— Да, правда. Он наш враг, он предал нас и хочет нашей смерти… У меня есть право его убить.

Мальчуган взял нож, подкрался к Корявому, который все еще лежал и стонал, пытаясь избавиться от золы, и ударил со всей силы в грудь. Однако нож лишь скользнул по одежде, слегка задев тело. Тем не менее матрос почувствовал удар и машинально схватился за больное место. Тотор быстро отдернул руку и произнес:

— Я не могу… Видишь, это слишком сложно для меня!

— Смотри, у него кровь… Может быть, он умрет?

Пытаясь выхватить нож, Корявый задел за лезвие и поранил руку. Теперь из пальцев текла кровь. Оказавшись в столь безнадежном положении, бандит испугался.

— Не убивайте меня, — сквозь кашель молил он. — Прошу вас…

— Еще чего! Ты предатель! — возразил маленький горбун. — Убить! Да я бы с удовольствием, только сил не хватает. Но зато я могу выколоть тебе глаза, тогда ты ослепнешь и уже никому не сможешь причинить зло.

— Ослепну!.. Я! Это ужасно! Я и так уже ничего не вижу!

— Тем лучше! Именно то, что я хотел. Ведь ты сделал нам столько гадостей… Ладно, я не злой, предлагаю тебе поторговаться.

— Что ты хочешь?

— Я соглашусь не выкалывать тебе глаза, если ты дашь мне твой шерстяной пояс… Он ведь длинный, метров пять.

— Да, конечно, — с готовностью произнес урод. — Но зачем?

— Это тебя не касается! Поторапливайся!

Не имея возможности встать, Корявый извивался, как червяк. Наконец он размотал пояс и протянул руку наугад. Мальчуган ловко выхватил веревку и сказал сестре:

— Теперь я уверен в успехе! Уходим!

— Когда?

— Немедленно! Надо торопиться!

— Воды, дайте мне воды, — стонал Корявый. — Умоляю, сжальтесь, я не сделаю вам больше ничего плохого. Обещаю… Вы ведь знаете, как я страдаю, как жжет глаза! Мне больно, мне плохо! Я уже наказан… Простите меня! Пощадите!

— Как бы не так, — ответил маленький горбун. — В следующий раз, обязательно. Если встретимся, можешь рассчитывать, а сейчас — до свидания! И всего наилучшего тем господам!

— Ты уходишь?

— «Ты нас покидаешь, ты нас покидаешь, ты уходишь», — весело пропел мальчуган.

Он обошел воздушную тюрьму и вернулся к открытому люку. Привязав один конец пояса к краю, Тотор спустил другой вниз и посмотрел на сестру, которая внимательно следила за всеми манипуляциями [160] Манипуляция — здесь: ловкая, озорная проделка. брата.