Евгений Спангенберг - Заповедными тропами

Иной характер носили тогда научные экспедиции. Проникновение в далекие окраины русской земли давалось только смелым и энергичным людям.

Представьте себе, что вам сейчас захотелось обязательно побывать на Крайнем Севере, увидеть океан, тундру, ее обитателей. Ну что же — это не так сложно. Нужны только желание и сравнительно небольшие средства. Вы со всеми удобствами усаживаетесь в глубокое мягкое кресло, и «стальная птица» поднимает вас в воздух и в короткое время переносит на громадное расстояние. Посмотрите в окно. Где-то далеко внизу медленно уползает назад земля, сначала хвойные леса Севера, потом безбрежная тундра. Постепенно самолет спускается ниже и вскоре летит на высоте ста — двухсот метров. Хорошо видны выступающие среди воды кочки, камни, шапки лишайника. Вот стая гусей-гуменников отдыхает на берегу мелководного водоема. Самолет для них совсем не диковина. Они лениво склоняют набок головы, смотрят в прозрачное небо. Какое им дело до пролетающей «стальной птицы»? Но вдруг гуси настораживаются, сбиваются в тесную группу. Прямо на них, меняя свои очертания, бежит по земле тень самолета. Ближе, ближе… С гоготом поднимаются птицы в воздух и крикливым косяком летят в сторону — туда, где до самого горизонта широко раскинулась то ровная, то холмистая тундра, где во всех направлениях, отражая бледное небо Севера, блестят озера.

Еще несколько летных часов — и мы на месте. Но не среди безлюдных пространств Севера, а на одной из факторий, или на маяке, где прилетевших встречают радушные люди, где есть радио, теплое помещение и запасы продуктов. Разве не приятна и не интересна такая экскурсия?

А в то время?..

Загадочным, недоступным казался Север. Страшен был и далекий путь. Тысячи километров бездорожья отделяли города и селения от берегов Ледовитого океана. Глухая тайга, топкие болота криволесья и необъятная тундра преграждали дорогу и пугали своей беспредельностью даже смелого человека. Но тем интереснее русским ученым казался Север. Жажда знания окраин русской земли манила к себе, заставляя предпринимать долгие, полные лишений и опасностей экспедиции. Одним из таких предприимчивых ученых был замечательный знаток птиц нашей Родины — Сергей Александрович Бутурлин. Он не раз посещал самые отдаленные уголки сибирского Севера, неизменно привозя из своих поездок большие коллекции птиц и совершенно новые сведения об их жизни. Частым спутником Сергея Александровича и был препаратор Август Карлович. Когда я попал к нему в мастерскую в качестве практиканта, он был уже стариком и любил вспомнить и рассказать о своем прошлом.

— Семьи не имел, свободным человеком был — почему не поехать даже на год поохотиться в тундру, — начал он однажды, прерывая работу и закуривая. — С Бутурлиным хорошо ездить — спокойно. Заботливый, внимательный человек Сергей Александрович. И добрый. Когда мы вернулись с ним из последней поездки, он мне отличное ружье подарил. Да, в экспедициях лучше товарища найти трудно. Одно плохо — горяч был. Как вспылит — прямо беда, себя не помнит.

И вот, чтобы пояснить свои слова, Август Карлович рассказал мне маленький эпизод из своей прошлой жизни.

В одно лето Бутурлин и его препаратор Цельмин, расставшись со спокойной жизнью и друзьями, спускались на лодке вниз по многоводной реке Колыме. Течение могучей сибирской реки быстро несло просторную лодку, нагруженную продовольствием, спальными мешками и прочей экспедиционной утварью. По сторонам уплывали назад берега, одна за другой сменялись картины. Сергей Александрович сидел на корме лодки, правил веслом и писал свой путевой дневник. Препаратор тоже занимался делом. Он не спеша снимал шкурки с птиц, добытых на последней стоянке.

«Смотрите, Август Карлович, прямо на нас впереди летят какие-то птицы, — нарушил молчание Сергей Александрович. — Это гагары, берите скорей ружье!»

Препаратор не спеша отложил работу, взял ружье, сунул в него пару патронов и приготовился к выстрелу. Прямо на лодку невысоко летели две крупные птицы. Они вытянули длинные шеи и часто махали короткими крыльями.

Tax… тах — грянули два выстрела, но, увы, без всякого результата. Обе гагары, видимо не получив даже ранения, продолжали лететь в прежнем направлении. «Смотрите вперед, Август Карлович, — еще летят», — предупредил Бутурлин своего спутника. И действительно, далеко впереди показалась еще пара птиц, за ней небольшая стайка, потом опять пара, а за ними еще и еще. Все гагары летели вверх по течению, придерживаясь средней части реки, по которой плыла лодка. Tax… тах — вновь грянул дуплет.

Tax… тах… тах… тах… — с короткими интервалами еще и еще раз раздавались выстрелы.

Август Карлович, едва успевая перезаряжать свою двустволку, стрелял и стрелял по близко налетающим птицам. Но что за странность, какая досада! — стрельба не достигала цели. Над рекой стлался пороховой дым, тяжелые войлочные пыжи высоко взлетали в воздух и падали в воду. Иной раз обсыпанные дробью гагары взмывали над лодкой, но уже в следующую секунду вновь выправлялись и спокойно летели дальше.

«Август Карлович, да вы с ума сошли, что ли?! — вдруг не своим голосом закричал Бутурлин. — Нельзя же так бессовестно мазать. Расстреляете дробь и порох, где мы их возьмем, чем в устье стрелять будем?»

«Я хорошо целюсь, правильно целюсь, Сергей Александрович, но не имею успеха, не могу убить этих птиц», — пытался оправдываться препаратор. «Неправда! — вновь закричал Бутурлин. — Вы совсем не целитесь, на таком расстоянии нельзя промахнуться, вы забыли, где мы находимся, вы пуляете, как мальчишка…»

С этими словами Бутурлин бросил весло и записную книжку, выхватил ружье из рук своего спутника и, встав на одно колено, приготовился к выстрелу. Пары и небольшие группы гагар все еще продолжали пролетать над плывущей вниз по течению лодкой.

«Вот смотрите, как надо стрелять! — повернулся на мгновение Бутурлин к смущенному и растерянному Августу Карловичу. — Смотрите», — и он вскинул двустволку. Будучи превосходным стрелком, Сергей Александрович, конечно, был уверен в своей правоте и спешил доказать это на деле. Но эффект получился обратный. Дуплет и на этот раз не дал никаких результатов. Обе птицы после выстрелов благополучно продолжали свой путь. Дрожащей рукой Бутурлин вынул пустые патроны, отбросил их в сторону и зарядил новые.

Tax… тах… — вновь прокатились выстрелы, но, увы, опять безуспешно. И тогда за ними последовала настоящая канонада. Клубы дыма ползли над водой, над лодкой взмывали в воздух гагары, но, пережив короткий испуг, невредимые, продолжали лететь вверх по течению. А на корме, подобрав брошенное весло и выправив лодку, скромно сидел препаратор. Ему не хотелось показывать, что на этот раз он был рад в душе неудаче своего горячего товарища-спутника.