Финн Риделанд - Остров в Меланезии

Но вот снова из-за облаков выглянула луна, и на площадке между хижинами в Тсубиаи возобновилась жизнь. Но теперь это были новые песни и танцы.

Барабаны гремели не так громко, танцы были менее неистовыми. Оба круга танцующих слились в один, и танцевали они не по двое, а по трое и даже четверо вряд. В центре этого огромного хоровода стояла небольшая группа подростков. Голову каждого украшала большая кувшинообразная шляпа — я видел их и раньше, — лица были раскрашены желтыми и белыми точками. Женщины в этом танце участия не принимали. Я включил карманный фонарь и обнаружил, что женщины куда-то исчезли.

Мальчики в странных шляпах еще не были посвящены в мужчины. До достижения совершеннолетия они считались принадлежащими к культу упей. Именно для них, олицетворявших культ улей, пели и танцевали сейчас мужчины.

Ночь превратилась в холодное серое утро, но мужчины Тсубиаи еще не собирались расходиться. Когда стало светать, женщины проснулись и отправились на огороды, прилепившиеся к крутым склонам холма чуть пониже деревни. Вскоре они вернулись с корзинами из листьев саговой пальмы, наполненными луком-пореем, помидорами, таро, сладким картофелем и куму (куму — растение вроде салата, растущее прямо в джунглях). Они сложили овощи грудами перед домом, двери которого были украшены черными изображениями духов и другими мистическими символами.

Некоторое время женщины стояли возле дома, но, когда мужчины начали новый танец, присоединились к ним. Этот последний танец продолжался всего несколько минут, после чего все взрослые участники празднества подошли к грудам овощей и приступили к утренней трапезе. Между тем мальчики в шляпах упей отошли в сторону, чтобы не мешать старшим. Скоро площадка опустела, и мы остались одни. А еще через несколько минут, усталые и сонные, мы вернулись в отведенную нам хижину на краю деревни.

Упей — никому не известно, что означает это слово, — это культ, который наложил весьма своеобразный отпечаток на обитателей Северного Бугенвиля. Никто не знает его истоков и корней, поэтому одной из задач нашей экспедиции было разузнать как можно больше об этом, быть может самом интересном, религиозном течении в долине реки Аита. И танцы, которые мы наблюдали во время ночного празднества, несомненно были частью ритуала, посвященного культу упей.

В первый класс школы при административном центре в Вакунаи ходил мальчик но имени Экирави. Родители не знали точно возраст сына, однако в регистрационной книге было указано, что Экирави девять лет. Я много раз видел этого шустрого мальчугана в Вакунаи, и теперь немного удивился, встретив его в Тсубиаи. Он тоже узнал меня и улыбнулся, а я похлопал его по плечу как старого приятеля.

Экирави сильно изменился, с тех пор как я видел его в последний раз. Теперь на нем была ритуальная шляпа, свидетельствующая о принадлежности к культу упей. Я спросил, почему он бросил ходить в школу в Вакунаи и зачем надел эту шляпу. Экирави помолчал немного, потом сунул руки под мышки и прошептав «упе-е-ей», быстро отбежал в сторону и присоединился к остальным ребятам.

Когда у мальчиков начинают расти волосы под мышками, их объявляют принадлежащими к культу упей. С этого момента и до совершеннолетия они носят высокую ритуальную шляпу упей. Посвящение в мужчины происходит лет в пятнадцать-шестнадцать, а до тех пор подростки ходят с длинными волосами, заплетенными в косы, которые они запихивают в тулью шляпы. Шляпы забавно раскачиваются и подпрыгивают на голове при каждом резком движении, но сидят достаточно плотно и не сваливаются. Их изготовляют из длинных узких листьев саговой пальмы. Одни шляпы желтовато-белые и по форме напоминают луковицы, другие раскрашены в полоску и совершенно ровные, как цилиндр, сверху донизу. Как и все мальчишки, Экирави очень гордился своей шляпой.

Когда здесь были прошлый раз представители администрации, они уговорили Экирави поехать с ними в Вакунаи учиться. Но через некоторое время Экирави и его родители решили, что ему нечего делать в школе, и мальчик вернулся в родную деревню. Теперь сама жизнь была его школой, той самой, которую посещали все дети Тсубиаи. Здесь они получали практические знания, и никто не заставлял их сидеть целыми днями в закрытом помещении и заучивать буквы и цифры.

Теперь Экирави общался только со своими сверстниками из группы упей. Они жили в специальном доме на самом краю деревни, куда был закрыт доступ женщинам. Иногда Экирави и его товарищи ходили с мужчинами на охоту, а вечерами сидели перед домом упей и слушали рассказы жителей деревни. Из них они черпали информацию.

В глазах Экирави всегда горело любопытство, к которому, однако, примешивалось что-то похожее на высокомерие. Возможно, он мечтал о том, что станет необыкновенно сильным и умным, что его никто не сможет победить и ему будут открыты все тайны земли.

На следующий день после праздника танца мы сидели у костра перед домом упей и слушали, как жители Тсубиаи беседуют о всякой всячине. Они передавали друг другу табак и закуривали трубки, а на углях подрумянивались плоды таро и кукурузные початки. Здесь же сидел Экирави с товарищами. Мы болтали, жевали, ели и слушали рассказы о культе упей.

Возле огня летало с жужжанием какое-то крупное насекомое, преследуя насекомое поменьше. Из кустов выпорхнула огромная птица с разноцветными крыльями и исчезла над крышей хижины. На опушке джунглей с деревьев свисали до самой земли лианы, словно гигантский занавес. Мне все время казалось, что за ним проступают очертания ужасного чудовища, но, разумеется, это был всего-навсего сгнивший ствол дерева, поваленный могучим ураганом.

— Странный вы, белые, народ! — сказал кто-то Дэвиду. — Вы очень умные, все знаете и все умеете, но о том, что мы называем «упей», не имеете никакого представления.

Воцарилось молчание, будто говоривший размышлял над тем, как лучше объяснить нам основные аспекты мировоззрения его народа. Подумав немного, он продолжал:

— В прежние времена упей был законом нашего народа. Этот закон держал в послушании молодежь и детей. А сегодня мы сами стали как дети. Разучились бороться и отстаивать свои законы и обычаи. Теперь у мальчишек слишком длинные языки, и они почти безнаказанно нарушают законы упей…

Тем не менее поведение каждого члена упей регулируют многочисленные строгие правила. Пока юноша носит ритуальную шляпу, он не имеет права встречаться с девушками. Запрет теряет силу лишь после того, как он навсегда снимет шляпу и зароет ее или сожжет в укромном месте в лесу. Но пройдет не менее пятишести лет, прежде чем Экирави будет посвящен в мужчины и раз навсегда расстанется со шляпой упей. А пока он должен слушаться старших. Если ребята будут следовать мудрым заветам предков, все будет хорошо.