Сергей Кулик - Черный феникс. Африканское сафари

— А как им удается оставить «дух детства»? — ухватился я за фразу Лангидо.

— Если ты решил стать мораном, мы научим тебя. А непосвященным это знать ни к чему. Но те мальчишки, которые поднялись в горы, уже узнали все, что им нужно. Они получили также новое имя. После этого ил-пирони сообщили нам, что пора делать их моранами. Вот почему завтра мы и проводим джандо [14] Джандо — обрезание, составная часть обряда инициации (суахили) . .

— А как называется эта церемония?

— Не спеши, мхашимиува. Чем задавать вопросы, лучше дай мне доброго табаку и слушай. То, что будет завтра, это тоже событие не одного дня. Завтра начинается эмурата татенье — посвящение в подлинные мораны. Я же тебе сказал, что энгибата длится несколько лет. Сегодня группа кандидатов в мораны подобралась в одном месте на землях самбуру, через месяц она появится в другом, через полгода — в третьем. Ведь не все юноши самбуру посвящаются в «Горах ребенка» и не все в один день. Поэтому эмурата татенье — это целый период, три-четыре года, во время которого повсюду на землях самбуру может совершаться джандо. Завтра — лишь первая церемония этого сезона, обрезание первой группы юношей, набранных в текущей энгибате.

— Теперь я понял все, кроме одного: почему воины, которые пройдут посвящение завтра, называются «под-лин-ны-ми моранами»? Разве бывают еще и «ненастоящие мораны»?

— Не понял потому, что спешишь со своими вопросами, мхашимиува. В течение ближайших четырех лет, начиная с завтрашнего дня, юноши будут посвящаться в воины. Все они считаются воинами одного поколения. Но через четыре года истечет срок начинающегося завтра эмурата татенье. Все юноши, сделавшиеся воинами за эти четыре года, соберутся на праздник закрытия сезона эмурата татенье. Праздник называется эндунгорре — «день проклятия ножа». В этот день мораны предают проклятию нож, символизирующий инструмент, которым было совершено обрезание всем «подлинным моранам» одного поколения. Каждый моран приносит на праздник пойманную в кустах птицу турача и на виду у собравшихся ломает ей ноги и выкалывает глаза. Это предостережение. Любого, кто в следующие четыре года сделает кому-нибудь из мальчиков самбуру операцию обрезания, ждет та же участь, что и турача. Поэтому новых моранов в ближайшие четыре года не появляется. А юноши, уже посвященные в мораны, уходят в буш и поселяются в маньяттах. Ты, наверное, знаешь, мхашимиува, чем занимаются молодые мораны, живущие в маньяттах.

— Знаю, мзее.

— Ты думаешь, мораны только и делают, что таскают за хвост львов, отбивают скот у соседей и соревнуются со своими сверстниками в прыжках в высоту? Это само собой. Но главное — это то, что молодые мораны всеми силами стараются выжить из маньятт старших моранов, представителей предыдущего поколения, и сделаться хозяевами лагерей. Сначала им это не удается. Но по мере того, как молодые мораны мужают, набираются сил и опыта, они в соревнованиях, а иногда и совсем в недружеских схватках берут верх над старшими.

Когда молодые женщины только и говорят о том, что молодые мораны все чаще выходят победителями над засидевшимися в маньяттах «стариками», ол-Киамаа принимает решение о проведении новой церемонии — эното. На ней «подлинные» младшие мораны делаются старшими моранами, а старшие мораны предыдущей марика [15] Поколение (суахили) . переходят в группу младших старейшин.

Однако по мере того, как старшие мораны делаются старейшинами, число воинов, особенно младших моранов, все уменьшается, потому что проклятие, произнесенное во время эндунгорре, продолжает действовать. И тогда года через два после того, как прошло эното, ол-Киамаа принимает решение о наступлении нового посвящения в мораны. Но запомни: период посвящения в мораны новый, а энгибата — старый.

— Не понимаю, мзее.

— Сейчас поймешь. И завтра, и примерно через десять лет, когда наступит новый период посвящения в мораны, будет оставаться в силе один и тот же цикл энгибаты. Поэтому и завтрашние мораны, и те, кто сделаются воинами через десять лет, будут считаться моранами одного поколения, одной возрастной группы. Ты помнишь, я говорил, что завтра начинается эмурата татенье и воины, прошедшие ее, будут называться «подлинными моранами»? А вот через десять лет будет проводиться эмурата кенианье. Это второй цикл одного и того же периода энгибаты. После этой церемонии у нас появятся «фиктивные мораны».

— Какая между ними разница? — поинтересовался я.

— Разница та, что срок службы «фиктивных моранов» в два-три раза короче, чем «подлинных моранов». И подлинные мораны, которые появятся завтра, и фиктивные мораны, которые будут посвящены через десять лет, хотя и разного возраста, но принадлежат к одной возрастной группе, к одному циклу энгибаты, к одному поколению. Когда через два года после начала эмурата кенианье будет объявлено новое эното, младшие фиктивные мораны быстро сделаются старшими моранами, а подлинные мораны, хоть и сделавшиеся воинами на три-четыре года раньше, будут продолжать оставаться таковыми еще пару лет. Затем, решив жениться, они будут покидать маньятты, а ряды воинов станут пополнять обрезанные за период эмурата кенианье новые фиктивные мораны. Поэтому у самбуру всегда есть достаточное число и опытных старших моранов, и рвущихся в бой новичков, мечтающих показать свою удаль и отвагу. На всей земле самбуру, в самых далеких маньяттах и енкангах, все мужчины сплочены в единую организацию и знают в ней свое место. То там, то здесь проходят церемонии и праздники, то там, то здесь мальчики делаются воинами, а воины — старейшинами. Но никогда не бывает так, чтобы все мораны одновременно сделались старейшинами. Так что, мхашимиува, не все так просто у самбуру.

— Да, совсем не просто, — согласился я.

Старик потянулся за новой сигаретой, выкурил ее и только потом заключил свой рассказ поучительным тоном:

— Моран — главная фигура у самбуру. Вся жизнь племени связана с ним, все церемонии посвящены ему. Все хотят быть моранами, потому что они в центре жизни и внимания всего племени. Вот почему завтра — большой день. И тебе повезло, что ты попал на эмурата татенье, да еще и в «Горах ребенка».

Наставники ил-пирони трубят в рог. — Посвящаемые возвращаются из лесных лагерей. — Клятва оружию. — Олайони — мальчишки без детства. — Так уж ли отличается эмурата татенье от инициации древних латинян? — Жертвенный вол истекает кровью. — Лангичоре берется за нож. — «Пересдавать» испытание на право стать мужчиной нельзя. — О-сиполиоли начинают метать любовные стрелы. — И вновь встает вопрос: «Кому же принадлежала первая корова?»