Душан Збавитель - Одно жаркое индийское лето

Не могу достаточно компетентно судить, какой процент индийского бюрократизма — наследие колониальных правителей, и какой — результат административной неопытности молодого самостоятельного государства. Но что явно осталось от англичан — это поздние часы начала рабочего дня в государственных учреждениях, которые если и годятся для прохладной Англии, то отнюдь не для жаркой Индии.

Работа начинается в десять часов утра. Летом к этому времени становится уже порядком жарко, и проехать в эту пору из одного района Калькутты в другой для каждого, у кого нет собственной машины, — большая проблема. Да в конце концов немногим проще это и для владельца машины: калькуттский утренний час пик — для европейца нечто трудно вообразимое. То же повторяется и около пяти часов вечера.

Поздно начинает работать и большинство так называемых «первоклассных» магазинов. Как хорошо было бы, если бы магазины открывались часов в семь-восемь утра, когда воздух еще довольно свеж и прохладен! Но в это время открыты лишь базары, и вы можете приобрести там товары первой необходимости.

Некоторые владельцы уже пренебрегли традицией и открывают двери своих магазинов раньше. Но как об этом узнать? Телефоны тут функционируют весьма спорадически, да и найти в калькуттской телефонной книге нужный номер можно лишь после того, как потратишь несколько часов на ее усердное и терпеливое изучение. В результате натыкаетесь на запертые двери в самое различное время — в одном магазине утром, потому что он открывается лишь после полудня, в другом — в довольно ранние послеобеденные часы, потому что здесь торгуют с утра.

Практически порой это означает не один час потерянного времени. Будто в этой стране оно вообще не ценится. Но редко кто здесь сердится, когда вынужден выстаивать длинную очередь или ожидать перед запертыми дверьми. Индийцы посмеиваются, глядя на нервничающего европейца, не умеющего скрыть свое нетерпение. Ведь длительное ожидание неотъемлемо от повседневной жизни. И тут ничего не изменишь. Так зачем же расстраиваться?

Если вы собрались пойти к кому-нибудь в гости и не обладаете иной путеводной нитью, кроме адреса, то рискуете не попасть туда, куда вас пригласили. На больших калькуттских улицах номера домов следуют по порядку, но за многими зданиями скрываются небольшие лабиринты из нескольких улочек, на которых проживают сотни жителей. Порой дома обозначены не только номером, но еще и буквой — допустим, 234-А или 13-Д, иногда под одним номером значатся сразу три входа; ни о каких списках жильцов здесь и не помышляют, только представители разных фирм, адвокаты, врачи и вообще люди, занимающиеся дома каким-то доходным делом, помещают у входа табличку со своим именем и сведениями, как к ним попасть. Обычно не остается ничего иного, как ходить по коридорам, взбираться по лестницам, стучать в разные двери и терпеливо искать. Со мной дважды случалось, что вопреки довольно простому на первый взгляд адресу я просто не находил нужного мне человека и возвращался ни с чем из отдаленной части города, где тем временем меня напрасно ждали.

Спрашивать людей чаще всего бесполезно. Как-то меня пригласили в гости к одному молодому доценту Джадавпурского университета. Названный им номер дома был с той самой зловещей литерой «Б», под которой могло скрываться все что угодно. И действительно, у дома под этим номером вообще не было с улицы никакого входа, там располагалось лишь несколько магазинов и лавчонок. Никто моего доцента не знал, но мне посоветовали попытать счастье с боковой или с задней стороны дома. Только тогда я обнаружил по обе стороны дома узенькие улочки и несколько домов с подъездами. Попробовал зайти в один — безрезультатно. Из другого дома как раз в то время, как я туда попал, выходили две пожилые дамы. Я спросил, не знают ли они моего знакомого. Они даже не поняли, о ком я спрашиваю. Тогда па всякий случай я поднялся этажом выше, постучал в дверь — как ни странно, открыл ее сам доцент. Я стал рассказывать ему, как долго мне пришлось искать его жилище и расспрашивать разных людей, в том числе и его соседок снизу. Он этому нисколько не удивился и даже сказал, что и сам не знает, кто живет в квартире под ним. Я спросил, как давно он здесь поселился. Оказывается — лет пять назад.

Люди в этом муравейнике действительно не знают друг друга. У каждого свой круг знакомых и приятелей, но это отнюдь не всегда его соседи. Плохо, если вам точно неизвестен номер дома. Так я искал, например, одного писателя, о котором знал лишь, что он живет «напротив дома главного министра». Дом главного министра мне действительно показали, но напротив него возвышался ряд трехэтажных строений, разделенных узкими улочками. Я расспросил не менее дюжины человек. Жители Калькутты услужливы, а если вы еще говорите по-бенгальски, они- сама предупредительность и готовы помочь советом даже в тех случаях, когда сами толком на ваш вопрос ответить не могут. Меня посылали то в одну сторону, то в другую. Наконец спасение пришло в буквальном смысле слова свыше. Я как раз выспрашивал в одном из боковых проходов какого-то пожилого господина, с которым нужно было говорить довольно громко, когда из окна второго этажа выглянула женщина и крикнула:

— Я видела вас по телевидению! Кого вы ищете? Пулинбабу? Вторая дверь слева.

Действительно, он жил именно там.

Главное здесь — не торопиться. Никто вас не упрекнет, если вы опоздаете на час в гости. Порой во время своих поисков вы можете прекрасно с кем-нибудь побеседовать, а подчас узнать от него и нечто неожиданное. Остановленный мною пожилой господин хотя и не знал человека, которого я ищу, однако, заинтересовавшись тем, что я владею бенгальским языком, стал меня обстоятельно расспрашивать, из какой страны я приехал, а затем рассказал о своей большой семье и о племяннике — тот служил когда-то в посольстве Индии в Праге, и ему там «очень понравилось».

Как-то в поисках нужного мне адреса я на всякий случай позвонил в одну дверь. На мой вопрос, не здесь ли проживает тот, кого я ищу, меня тут же пригласили в квартиру. Я вошел с чувством радостного облегчения, что наконец-то нашел нужного человека. Но нет — хозяева просто хотели, чтобы я с ними немного посидел, поговорил, выпил чаю и отдохнул, — очевидно, они подозревали, что мне немало еще предстоит блуждать по улицам.

Прекрасные комнаты для приезжих, или общежитие института, где я провел последние месяцы своего пребывания в Калькутте, имели лишь один небольшой недостаток. В оборудовании ванной была какая-то неисправность, и вода текла непрерывным потоком. Поэтому в целях экономии воду перекрывали и давали всего на час утром и на час вечером. При такой жаре это очень неприятно — нельзя воспользоваться душем в удобное для тебя время, надо подстраивать распорядок дня к пуску воды. Но меня заверили, что слесарь уже вызван и скоро придет.