Вильялмур Стефанссон - Гостеприимная Арктика

Когда мы впервые открыли эту новую землю, ее с трудом можно было различить на фоне облачного неба. Она обладала очень своеобразным, плавным и овальным контуром, какого мне еще ни разу не случалось видеть ни на одной суше; самая возвышенная часть была покрыта снегом. У меня возникло предположение, что там мог находиться ледник. Это меня очень заинтересовало, так как до сих пор я был знаком лишь с ледниками Скалистых гор (в США) и Швейцарии, но еще никогда не видел ни одного арктического ледника. Но я все еще не мог ходить на далекие расстояния, а потому попросил Нойса пройти как можно дальше вглубь суши; тем временем Чарли обследовал на небольшом протяжении побережье, а затем помог мне произвести определение долготы.

Пройдя несколько миль вглубь суши, Нойс вернулся; но из его рассказа о виденном нельзя было выяснить, существует ли предполагаемый мною ледник. Нойс вообще никогда прежде не видел ледников и воображал, что их поверхность должна состоять из блестящего льда или, по крайней мере, хоть из какого-нибудь льда. Найдя лишь поверхность, покрытую снегом, Нойс решил, что ледника здесь нет, он даже не мог сказать, что было под этим снегом, — лед или земля; определенно наблюдалось лишь необычное для арктической суши отсутствие растительности: разгребая снег ногой, Нойс не нашел травы.

В тот же день мы соорудили знак, состоявший из груды камней высотой около метра и отчетливо выделявшийся на фоне неба. В верхушку этой груды был воткнут Т-образный кусок дерева, а между верхними камнями мы поместили в пустой жестянке из-под сгущенного молока, вложенной в более крупную жестянку из-под какао, документ следующего содержания:

15 июня 1916 года.

Широта: около 79°53'

Долгота: около 4°15' от меридиана Местонахождение: к востоку от мыса Исаксен.

Эта земля была впервые обнаружена участником нашей партии, Карстеном Андерсеном около 4 часов пополудни 12 июня, с пункта, находящегося на льду примерно в 20 милях на вест-зюйд-вест от холма, на котором мы оставляем настоящую запись. Первым вступил на землю Гарольд Нойс сегодня, около 8 часов пополуночи. В силу данных нам полномочий, мы сегодня объявили эту землю собственностью доминиона Канады. Приступаем к дальнейшему обследованию, причем пойдем по берегу, к северу отсюда.

Люди, семь собак и снаряжение нашей партии находятся в хорошем состоянии. До сих пор нам без труда удавалось прокормиться за счет охоты; уменьшения числа тюленей, по мере продвижения на север, не наблюдалось.

Свидетели: Начальник

Карстен Андерсен, Канадской арктической экспедиции

Гарольд Нойс. Вильялмур Стефанссон.

С тех пор как мы расстались с партией Кэстеля, мы готовили исключительно на керосине, пользуясь примусом. Насколько экономичен такой способ, видно из того, что с 4 по 16 июня включительно, т. е. в течение 13 дней, мы израсходовали только 3 3/4 л. керосина, причем за это время еда готовилась то по два, то по три раза вдень. Раз шесть нам удавалось найти и использовать для варки пищи талую воду; но в большинстве случаев приходилось расходовать горючее и на растапливание снега. Конечно, нам не удалось бы достигнуть такой экономии, если бы мы готовили пищу не одного и того же рода. У нас имелась с собою кое-какая бакалея, но почти каждая еда состояла из вареного тюленьего мяса, а питьем служил навар.

17 июня мы отправились на обследование новой земли, причем сани шли вдоль побережья по морскому льду, так как на суше снег почти всюду уже растаял. Хотя мы находились гораздо севернее, чем в то же время в прошлом году, лето, по-видимому, начиналось здесь гораздо раньше, чем год назад на южном побережье о. Бордэн. Две ночи подряд шел сильный дождь, и на побережье снег оставался лишь в оврагах или в тени утесов.

Всюду на суше были разбросаны морские раковины. По-видимому, эта суша, подобно большинству земель в здешней части Арктики, образовалась сравнительно недавно, в результате поднятия морского дна.

Эта вторая открытая нами земля, которую я впоследствии назвал о. Мейгхен, больше похожа на бесплодную пустыню, чем какая бы то ни было из виденных мною арктических земель. Местами растет немного травы, и встречаются также лишайники и мхи; но дюжина карибу с трудом прокормится здесь в течение лета. Мы находили оленьи следы, оставшиеся с прошлых лет; но животные, по-видимому, проводят здесь не более нескольких дней подряд. Леммингов и белых сов мы не видели, но нашли погадки сов с костями и шерстью леммингов.

Встречались три вида чаек и один-два вида куликов. Что касается белых гусей, то о. Мейгхен — сущий рай для них.

Когда перед выходом на сушу мы расположились лагерем в 9 милях от побережья, количество тюленей, виденных нами вокруг этого лагеря, было наибольшим за весь теплый период года; но во время обследования побережья мы не видели на береговом припае ни одного тюленя. Отсюда следует, что в этом районе крупная партия путешественников может прокормиться, лишь придерживаясь зоны берегового пака. Некоторое время мы питались исключительно яйцами белых гусей. Пока мои спутники шли с санями вдоль побережья, я отходил вглубь суши, и мне иногда удавалось найти за день 20–30 штук яиц, в общей сложности я собрал 95 яиц. Несколько штук мы сохранили для коллекции; кроме того, застрелили одного гуся, мясо которого съели, а кожу с головы и шеи захватили с собой, чтобы впоследствии можно было точнее установить, к какой разновидности принадлежат эти гуси. Когда яйца и гусь были съедены, мы перешли на питание тюленьим мясом, которое имелось у нас на санях еще до прибытия на о. Мейгхен. 23 июня, в период летнего солнцестояния, мы достигли северной оконечности острова и соорудили здесь знак. Мне очень хотелось бы идти дальше, к зоне пака, чтобы произвести промеры и исследовать течения; но это заняло бы не менее недели, в течение которой таяние льдов могло бы сильно затруднить наш обратный путь к мысу Меррей. Поэтому я решил отказаться от надежды на дальнейшие открытия в текущем году и посвятить его вторую половину обследованию уже открытых земель и подготовке запасов продовольствия для путешествий будущего года. В период с 17 по 28 июня мы обошли все западное, северное и восточное побережье о. Мейгхен, причем, благодаря окончанию периода самых сильных туманов, удалось произвести довольно точную топографическую съемку этого побережья. 28 июня мы покинули о. Мейгхен и направились прямо на юг, 30 июня вышли к о. Амунда Рингнеса и оказались против пролива Хасселя.

Лето быстро приближалось, что было крайне неприятно: как нам, так и нашим собакам становилось все труднее идти и тащить сани по талому снегу, в котором они больше увязают, чем в самом рыхлом зимнем снегу. 2 июля мы вышли на западное побережье острова Амунда Рингнеса. На противоположной стороне пролива ясно виднелись холмы о. Эллефа Рингнеса, причем оказалось, что ширина пролива составляет не 3 мили, как было указано на карте, а не менее 15 миль.