Вильялмур Стефанссон - Гостеприимная Арктика

Руны — древнейшие письмена германцев, возникшие из латинских букв, своеобразно видоизмененных применительно к материалу, на котором они первоначально вырезывались. Первые рунические записи в скандинавских странах относятся к V в. н.э. — Прим. ред.

Зная Пири и его методы, я никогда не сомневался, что он действительно достиг Северного полюса 6 апреля 1909 г. Но дискуссия о том, достиг ли Пири полюса, иногда несколько раздражала меня. Ведь важнее всего то, что Пири разработал метод, посредством которого всякий мог достигнуть полюса или иного пункта, отстоящего от ближайшей суши не более чем на 500–600 миль (по мнению Пири, которое я считаю правильным, это расстояние является предельным, если люди и собаки существуют за счет продовольствия, перевозимого на санях).Поскольку признано, что братья Райт изобрели аэроплан и положили начало эпохе авиации, едва ли кого-либо станет интересовать вопрос, может ли Орвил Райт побивать рекорды высоты и дальности полета или совершать фигурные полеты так же успешно, как другие летчики. Их достижения, конечно, весьма существенны, но не могут идти в сравнение с той творческой работой, благодаря которой они сделались возможны. Достигнув полюса, Пири продемонстрировал метод, при помощи которого любой человек, обладающий достаточным здоровьем, умственными способностями и опытностью в полярных исследованиях, сможет достигнуть полюса, отправившись к нему с той же базы, находящейся на северном побережье Земли Гранта. Поскольку это осознано, всякая попытка опорочить Пири утверждением, будто он был слишком стар для того, чтобы достигнуть полюса (довод, по меньшей мере, неумный), равносильна попытке опорочить Уатта или Стефенсона указанием на то, что ни один из них не умел вести паровоз со скоростью ста миль в час.

Существует еще одно место, где суда могут подойти к полюбу почти на такое же расстояние, как через «брешь», пробитую во льдах Гольфштремом. Этот проход, который Пири назвал «американской дорогой к полюсу», состоит из находящегося между Гренландией и Землей Эллесмера ряда узких проливов. По ним идет течение на юг, причем массы плавучих льдов, стремящиеся войти в проливы вместе с течением, застревают в узком северном устье, и к концу лета проход часто оказывается почти свободным от льда, хотя и находится под такой широтой, под которой в других местах суда не могут плавать. Используя этот проход, Пири доплыл до северного берега Земли Гранта, отстоящего от полюса менее чем на 500 миль.

Между прочим, мне сообщили, что одному эскимосу принадлежало стадо оленей примерно в 1 000 голов. За каждого оленя многие другие эскимосы охотно заплатили бы владельцу мехами на сумму в 25 долларов; а так как он был ловким торговцем и легко мог с выгодой перепродать эти меха, его оленье стадо, очевидно, соответствовало капиталу, превышающему 25 000 долларов. Этот эскимос, по имени Тапкук, занимался также китобойным промыслом в крупном масштабе и нанимал людей, которые охотились для него на сухопутную дичь; общее число работавших на него людей составляло около полутораста. Таким образом, в отношении богатства и предприимчивости Тапкук сильно отличался от воображаемых нами эскимосов, хотя среди настоящих эскимосов он не был особенным исключением.

«...Полярному судну приходится пробивать себе путь среди льдин, толщина которых составляет от 1 до 15 м, а иногда достигает почти 40 м. Пока толщина льдин сравнительно невелика, судно может раздвигать и раскалывать их; но вышеприведенные цифры показывают, что бывают льды, сквозь которые не мог бы пробиться и русский ледокол «Ермак», будь он даже в сотню раз сильнее. Тогда остается лишь изворачиваться и маневрировать. Первоклассное полярное судно должно иметь закругленные обводы, чтобы под напором льда оно легко поднималось и ускользало от раздавливания. Киль и другие части корпуса не должны выдаваться, так как иначе лед может зажать их и не дать судну подняться» (Р. Пири, «Секреты полярного путешествия», стр. 6–7).

Соответствующий «штормовой отлив» предшествует в этих местах северо-восточному ветру; наиболее частые ветры в здешних местах SW и NE.

«Мэри Сакс», имевшая два гребных винта, была непригодна для серьезного плавания среди льдов; корпус судна, идущего среди плавающих льдин, раздвигает их настолько, что одиночный винт, находящийся, на центральной продольной оси судна, может вращаться свободно; однако при двух винтах очищаемая полоса оказывается недостаточно широкой, и они задевают за льдины. Поэтому «Мэри Сакс» предназначалась главным образом для летних рейсов.

Однако зрение, слух и осязание развиты у тех и других приблизительно одинаково.

На «Мэри Сакс» и на «Аляске» имелись судовые хронометры, но их я, конечно, не мог забрать, так как они были нужны для самих судов.

Неизбежным последствием такого время провождения является дряблость мускулов: человек, который провел всю зиму в доме, весной чувствует себя совершенно разбитым, пройдя какие-нибудь 15 миль. Еще худшим последствием праздности являются недовольство, ссоры на личной почве и всевозможные конфликты. В этом заключается причина, по которой я всегда, стараюсь проводить на зимней базе не более двух-трех дней подряд; другая причина состоит в том, что всегда можно найти сколько угодно полезной работы.

См. «Океан» Джона Меррея (стр. 162–164), а также более крупный его труд «Глубины океана».

См. статью Дж. Т. Никольса «Глубоководные рыбы».

Термин «скрытый холод», конечно, является ненаучным и применен лишь для большей наглядности.

Во время предыдущей (второй) арктической экспедиции.

Готовить «кровяную похлебку» мы научились у эскимосов. Ее готовят после того, как варилось какое-нибудь мясо (эскимосы считают, что кровь, используемая для похлебки, должна быть от животного того же рода, что и это мясо; однако иногда тюленья кровь используется с наваром от оленины). Сварившееся мясо вынимают из кастрюля, которая остается висеть над огнем. В кипящий навар медленно льют кровь и одновременно с этим усиленно перемешивают его. Зимой вместо вливания жидкой крови бросают в навар один за другим небольшие комки замерзшей крови Если в результате температура похлебки слишком понизится, то кастрюлю оставляют висеть над огнем, пока ее содержимое не будет снова нагрето почти до кипения, но не совсем. Перемешивание должно продолжаться все время, пока кастрюля над огнем. Готовая похлебка должна быть примерно такой густой, как гороховый суп. Эскимосы прежде пили ее из черпаков, сделанных из рога мускусного быка; теперь применяются жестяные чашки, а иногда и ложки. К похлебке можно добавить кусочки, оленьего или другого сала; если имеется только тюлений жир, то его добавляют в небольшом количестве и в сыром виде, непосредственно перед тем, как подавать похлебку «на стол». Эскимосы едят ее не горячей, а лишь тепловатой.