Жюль Верн - Двадцать тысяч лье под водой (без указания переводчика)

Он быстро приближался. Если капитан Немо дозволил бы ему продолжать приближаться, наши шансы на спасение возросли бы.

— Господин профессор, — обратился ко мне Нед Ленд, — пусть только корабль приблизится еще на одну милю, и я бросаюсь в море. Предлагаю и вам последовать моему примеру.

Я ничего не ответил на предложение канадца и продолжал смотреть на корабль, который быстро рос на глазах; к какой бы нации он ни принадлежал: английской, французской, американской или русской, — несомненно, он принял бы нас к себе на борт, если бы мы могли добраться до него.

— Господин, вероятно, хорошо помнит, — обратился ко мне Консель, — что мы уже имели некоторый опыт в плавании. Он может положиться на меня, а я его пробуксирую до корабля. Я предлагаю господину свою услугу на тот случай, если бы он пожелал следовать за Недом Лендом.

Я только собрался ответить, как вдруг нос корабля окутал белый пар. Затем через несколько секунд вода, взброшенная, поднятая падением тяжелого тела, обдала корму «Наутилуса». Немного спустя раздался внезапный треск в воздухе.

— Как? Они стреляют в нас! — вскрикнул я.

— Молодцы! — прошептал канадец. — Они принимают нас за потерпевших кораблекрушение и спасающихся на обломках корабля!

— Если позволит господин, хорошо! — воскликнул Консель, отряхиваясь, так как его облило водой от упавшего поблизости ядра. — Если их милость хочет знать, то они узнали прежнего нарвала и стреляют по этому чудовищу.

— Но они должны прекрасно видеть, — вскрикнул я, — что имеют дело людьми.

— Быть может, потому они и стреляют! — воскликнул Нед Ленд, глядя на меня.

Внезапная мысль мелькнула в моем уме. Вне сомнения, что мнимое чудовище перестало быть загадкой. Также более чем вероятно, что когда Нед Ленд ударил гарпуном в «Наутилус», то Фаррагут мог убедиться, что нарвал на самом деле подводное судно, которое гораздо опаснее сверхъестественного кита.

Да, это, конечно, должно было быть так, и весьма понятно, что теперь во всех морях преследуют эту ужасную разрушительную машину.

Действительно, ужасную, если, как могли предположить, капитан Немо пользуется «Наутилусом» как орудием мщения! В ту ночь, когда он захватил нас в плен в Индийском океане, не нападал ли он и на другой корабль?

Не был ли тот человек, которого похоронили на коралловом кладбище, жертвой такого нападения со стороны «Наутилуса»? Да, еще раз повторяю: так оно должно было быть. Одна сторона таинственного существования капитана Немо прояснилась. И если он еще не был узнан вполне по своей деятельности и с нравственной стороны, то тем не менее нации нашли необходимым объединиться против него и начать преследовать уже не химерное существо, но человека, который питает к ним непримиримую ненависть. Все это ужасное прошлое предстало передо мной. Вместо друзей на этом корабле, который к нам приближался, мы легко могли встретить самых безжалостных врагов.

Между тем ядра стали все чаще и чаще падать вокруг нас. Некоторые, встречая поверхность воды, рикошетили и уже на значительных расстояниях падали в воду. Ни одно ядро не попало в «Наутилус».

Во время этой канонады броненосный корабль находился от нас не далее трех миль. Но, несмотря на сильную канонаду, капитан Немо не появлялся на палубе.

А между тем достаточно было, чтобы хоть одно из этих конических ядер ударило в перпендикулярном направлении к корпусу «Наутилуса», судьба его была бы плачевна.

Видя, что канонада усиливается, канадец обратился ко мне с такими словами:

— Господин Аронакс, мы должны на все решиться, чтобы выйти из этого скверного положения. Подадим сигналы! Тысяча чертей! Может быть, они там поймут, что мы честные люди.

Нед Ленд достал свой носовой платок, чтобы им махать в воздухе. Но едва он его развернул, как чьей-то железной рукой, несмотря на свою замечательную силу, повален был на землю.

— Презренный, — воскликнул капитан Немо, — не хочешь ли, чтобы я тебя пригвоздил к бивню «Наутилуса» перед тем, как он пробьет этот корабль!

Страшно было слышать раздраженный крик капитана Немо, еще страшнее было его видеть. Лицо его побледнело от спазма сердца, которое на минуту даже перестало биться.

Его зрачки сильно расширились. Он уже не говорил, а рычал, наклонившись всем телом вперед; он, казалось, сворачивал плечо канадцу.

Затем, оставив его в покое и обернувшись по направлению к военному кораблю, канонада которого продолжалась, он закричал своим могучим голосом:

— А! Ты знаешь, кто я, корабль проклятой власти! Мне не нужен твой национальный флаг, чтобы узнать тебя! Смотри, я тебе покажу свой флаг!

И капитан Немо развернул на боку палубы черный флаг, совершенно схожий с тем, какой водружен был на Южном полюсе.

В эту минуту ядро попало в корпус «Наутилуса», оно не пробило железа, а рикошетом пролетело близ капитана Немо и упало в море.

Капитан Немо пожал плечами, затем, повернувшись ко мне, сказал повелительным голосом:

— Уходите, уходите вы и ваши товарищи!

— Милостивый государь, — вскрикнул я, — вы хотите напасть на это судно?

— Милостивый государь, я его потоплю!

— Вы этого не сделаете!

— Я это сделаю, — холодно ответил капитан Немо. — Не вам судить меня. Судьба вас делает свидетелем того, что вы не должны бы были видеть. Идет атака. Отпор будет ужасен. Уходите.

— Какой это корабль?

— Вы этого не знаете? Тем лучше! По крайней мере, его национальность останется для вас тайной. Сходите!

Канадцу, Конселю и мне оставалось только подчиниться требованию. Человек пятнадцать матросов «Наутилуса» окружали капитана Немо и с нескрываемым чувством ненависти смотрели на приближающийся корабль. Чувствовалось, что один и тот же дух мести воодушевлял все эти сердца.

Я сошел в ту минуту, когда новый снаряд скользнул по корпусу «Наутилуса» и раздался крик капитана:

— Стреляй, безумный корабль! Расточай свои бесполезные ядра! Ты не уйдешь от бивня «Наутилуса»! Но не на этом месте ты погибнешь! Я не хочу, чтобы твои развалины покрыли останки славного «Мстителя».

Я вошел в свою комнату. Капитан Немо и его помощники остались на палубе. Гребной винт приведен был в движение. «Наутилус» быстро удалялся, стараясь выйти из сферы действия выстрелов военного корабля. Но последний продолжал его преследовать. Пока капитан Немо довольствовался тем, что держался на определенном расстоянии.

К четырем часам вечера, не имея возможности сдерживать пожиравшие меня нетерпение и беспокойство, я вышел на центральную лестницу. Подъемная дверь была поднята.

Я вышел на палубу. Капитан Немо прогуливался по ней нервными шагами и смотрел все время на корабль, который находился на расстоянии миль пяти-шести. «Наутилус» вертелся вокруг военного судна, как преследуемый зверь, и, дозволяя себя преследовать, увлекал судно к востоку. Но до сих пор «Наутилус» не приступал к нападению: может быть, капитан Немо колебался.