Жюль Верн - Двадцать тысяч лье под водой (без указания переводчика)

На этом пространстве втягиваются в пучину не только корабли, но также киты и белые медведи арктических стран.

Вот сюда-то «Наутилус» невольно или умышленно и был вовлечен своим капитаном. Корабль уже стал описывать спираль, все более приближаясь к пучине. Точно так же и лодка, еще не успевшая освободиться от судна, уносилась вместе с ним с поразительной быстротой. Я это чувствовал. Я испытывал болезненное головокружение, обычное после продолжительного вращательного движения. Нас охватили страх и ужас, дошедшие до последних пределов. Кровообращение остановилось, нервная деятельность прекратилась, выступил холодный пот, словно пот предсмертной агонии. Какой шум вокруг нашей утлой ладьи! Какие ревы и мычания, которые эхо повторяет на расстоянии многих миль! Какой грохот от этих вод, дробящихся об острые скалы на дне, там, где самые твердые тела разбиваются, где всасываемые стволы деревьев обращаются в мягкую шерсть, по выражению норвежцев!

Какое ужасное положение! Нас качало и бросало из стороны в сторону. «Наутилус» защищался, как человеческое существо. Его стальные мускулы трещали; временами он становился на дыбы, и мы еле-еле удерживались.

— Держаться крепче! — восклицал Нед Ленд. — Надо снова завинтить гайки. Удерживаясь на «Наутилусе», мы можем еще спастись.

Он не успел докончить своей фразы, как раздался треск, гайки сорвались, и лодка, выскользнув из своего гнезда, вылетела и понеслась, словно камень из пращи, в водоворот.

Я ударился головой о железный каркас лодки и от сильного удара потерял сознание.

Вот заключение нашего подводного плавания в морях.

Что произошло в эту ночь, каким образом вынесло лодку из страшного водоворота, каким образом Нед Ленд, Консель и я вышли из бездны, этого сказать я не сумею. Но когда я пришел в себя, то лежал уже в хижине рыболова Лофонтенских островов. Оба мои товарища, целые и невредимые, стояли возле меня и пожимали мне руки. Мы поцеловались с восторженным изумлением сердца.

В эту минуту думать о возвращении во Францию не приходилось. Сообщения между Северной и Южной Норвегией весьма редки. Приходилось дожидаться прибытия парохода, который совершает рейс раз в два месяца.

Здесь, в среде этих честных людей, нас приютивших, я пересматривал повествование о моих приключениях. Оно точно. Ни один факт не упущен, ни одна подробность не преувеличена. Это правдивый рассказ о необычайной экспедиции в стихии, которая недоступна для человека, но которую со временем прогресс предоставит в полное его распоряжение.

Поверят ли мне? Не знаю. Не в этом суть после того, что было. Дело в том, что теперь я имею право говорить об этих морях, под водой которых меньше чем за десять месяцев я сделал двадцать тысяч лье, об этом подводном кругосветном путешествии, которое мне предоставило столько чудес при пересечении Тихого и Индийского океанов, Красного и Средиземного морей, Атлантики, северных и южных морей.

Но что произошло с «Наутилусом»? Удалось ли ему побороть втягивающую силу Мальстрима? Жив ли капитан Немо? Продолжает ли он под водами проявлять свое ужасное мщение или остановился перед этой последней гекатомбой? Доставят ли когда-либо волны его манускрипт, который заключает в себе всю историю жизни Немо? Узнаю ли я наконец имя этого человека? Исчезнувший корабль откроет ли нам свою национальность и национальность капитана Немо?

Я надеюсь. Я также надеюсь, что его могущественное подводное судно осталось победителем в море, в его ужасной пучине, и что «Наутилус» вышел невредимым оттуда, где погибло столько кораблей! Если это так, если капитан Немо продолжает плавать в океанах и морях — в этом возлюбленном его отечестве, то пусть утихнет ненависть в его суровом сердце. Пусть созерцание стольких чудес потушит идею мести! Пусть исчезнет в нем карающий судья и его место займет кроткий ученый, исследователь морей. Если его судьба и странна, то она все же величественна, возвышенна. Разве я не вижу этого на себе самом? Разве я не прожил десять месяцев этой необычайной жизнью? И на вопрос, поставленный шесть тысяч лет тому назад Екклесиастом: кто измерил глубины морей? — два человека из всех людей имеют право ответить: капитан Немо и я.

1870

Цикл «Капитан Немо» состоит из трёх романов:

1. «Дети капитана Гранта» 1867.

2. «20000 лье под водой» 1870.

3. «Таинственный остров» 1875.

В первом романе, его герои путешествуют по 37-ой параллели в Юж. Америке, Австралии, Нов. Зеландии в морях и океанах, в поисках капитана Гранта.

Во втором романе, профессор Аронакс, его слуга Консель и гарпунёр Нед Ленд волею случая попадают на таинственную подводную лодку, командиром которой был, не менее таинственный капитан Немо.

В третьем романе, пять человек и собака попадают на необитаемый остров, где с ними происходит множество приключений, загадочного и необъяснимого. Наряду с этими героями романа, здесь появляются персонажи из «Детей капитана Гранта» (Айртон, Роберт Грант) и «20000 лье под водой» (Капитан Немо). Поэтому эти три романа и образуют цикл (трилогию).

Цикл «Капитан Немо» является вершиной творчества Жюля Верна.

В 1898 году Жюль Верн упоминал в интервью журналисту А. Брюссону, что на мысль о романе его навела Жорж Санд. В письме, написанном осенью 1865 года, она советовала ему написать книгу о путешествии в глубинах океана в подводном корабле.

Несомненно, на написание романа повлияло и близкое знакомство Жюля Верна с изобретателем «полупогружного корабля» Жаном-Франсуа Конселем. Его имя автор дал одному из героев романа. А название «Наутилус» носила подводная лодка, которую американский изобретатель Роберт Фултон предлагал в начале XIX века Наполеону в качестве секретного оружия против Англии. Вопреки распространенному заблуждению, Жюль Верн не «изобретал» идею подводной лодки в этом романе — подводные аппараты разной степени совершенства разрабатывались с XVIII века (и перед началом работы над романом Жюль Верн тщательно изучил всю доступную информацию), хотя ощутимых успехов достигнуто еще не было. Однако автор был истинным провидцем во многом другом, в том числе в устройствах и принципах, которыми современная ему научная мысль интересовалась мало — водолазный шлюз для выхода из корабля, дистиллятор и электрогрелки, судовая вентиляция, электрический камбуз и электроподогрев воды, защита входных люков электричеством, газосветные лампы и многое другое. Автор оказался прав в предсказании широкого применения электричества на подводном корабле: а ведь во время написания романа электрических ламп и совершенных электродвигателей еще не было. Инженер Лебеф, построивший через 30 лет после выхода романа первую подводную лодку с двойным корпусом, назвал Жюля Верна соавтором своего изобретения: писатель в романе высказал и обосновал подобную идею. Если сравнивать описанный в романе «Наутилус» с современными подводными лодками то окажется, что водоизмещение его гораздо меньше. В то же время он быстрее и способен погружаться на большие глубины.