Генри Харт - Морской путь в Индию

Все здесь примитивно, все просто, все неизменно. Короли приходили и уходили; много лет прошло с момента установления в Португалии республики. В мире разгораются большие войны, а Синиш стоит, как и стоял. Лишь одна дорога — да и то плохо содержимая — связывает его с соседними городами, и, несмотря на его ласковое солнце, великолепное побережье, притягательную красоту, он мирно спал, нетревожим, целые столетия.

В городе есть один маленький домик, скромный, как и все остальные, в нем нет ничего примечательного или особо красивого. Он стоит в ряду полуразрушенных домиков, тянущихся, по дороге между городом и церковью Носса Синьора даш Салаш. За пять с лишком столетий грубые камни стен плотно приросли к фундаменту, и, несмотря на все попытки реставрировать этот дом, предпринятые лет пятьдесят назад, его невозможно отличить от соседних домов. [204]

Этот маленький домик имеет большое право на славу; к нему совершалось самое настоящее паломничество, ибо здесь родился примерно около 1460 года [205]— точно мы не знаем ни года, ни дня — мальчик, которому судьба уготовила великие подвиги. Ему суждено было проложить путь с тех берегов, где он впервые увидел свет, к далеким берегам Индии и изменить ход событий мировой истории, по-новому направить жизнь человечества. Магический ключ вложила судьба в его крохотные детские ручонки, которым предстояло отпереть и распахнуть перед Западным миром ворота морского пути в Индию. Ребенок, родившийся в тот давний день в солнечном, открытом ветрам городе Синиш, был Васко да Гама, впоследствии дон Васко, главнокомандующий флота, граф Видигейры, пэр Португалии, вице-король Индии.

Род Гама происходил из Алентежу [206]. Хотя род этот не блистал ни богатством, ни особой знатностью, у него была длинная и почтенная история. Знатоки родословных проследили этот род до Алвару Анниша да Гамы, отличившегося в войнах Аффонсу III, в те времена, когда из рук мавров была вырвана провинция Алгарви [207]. Другой предок Васко да Гамы был королевским знаменосцем в войнах короля Аффонсу V против Кастилии [208]. У этого Васко было трое сыновей, один из которых, Иштеван да Гама, был назначен alcaide mor [209]городов Синиша и Силвиша. Иштеван да Гама женился на Изабелле Судрё, дочери некоего Жуана ди Ризенди и Марии да Силва. В семье Изабеллы была сильная примесь английской крови. «Sodre» — это португальская переделка английского «Sudley», ибо дедом Изабеллы был Фредерик Садли, англичанин из рода графов Херефорд. От этого брака было четверо детей — три сына и одна дочь. Старший сын Паулу да Гама плавал в Индию в качестве капитана на одном из кораблей своего брата. Второго сына звали Айриш. Он тоже отправился в Индию, но лишь в апреле 1511 года, когда он командовал кораблем «Пиидади» во флотилии Гарсии ди Нуронья. Единственную дочь звали Терезой. Васко был третьим сыном.

О ранних годах жизни Васко да Гамы известно очень немногое. Родившись на берегу моря, он рос вместе с сыновьями моряков и рыбаков, рано научился плавать, грести, управлять парусом и тянуть вместе с товарищами рыбачью сеть. Подобно им, он не представлял себе будущей жизни вне моря. У него, по-видимому, проснулось непреодолимое стремление к приключениям — ведь в детстве все вокруг него говорило ему о море. Он узнал не только рыбачье ремесло в Синише и соседних городках побережья — вскоре он познакомился с устройством и оснасткой неуклюжих каравелл [210]и «круглых судов», которые, покачиваясь на волнах в открытом море, направлялись в Лиссабон, в Опорто и даже дальше — во Францию, Нидерланды и Англию. Перед его глазами то на утренней заре, то на закате нередко проходили на горизонте тяжело нагруженные корабли, направляясь на юг, в порты Средиземного моря, в Марокко или к почти неведомым, диковинным берегам и островам Западной Африки. Кое-кто из старых рыбаков в Синише сам плавал на этих кораблях: Васко, его братья и все другие мальчики собирались вокруг стариков, которые за работой рассказывали им таинственные и невероятные истории о том, что они видели и слышали. Внимая рассказам о бурях и штилях, о кораблекрушениях и высадках на неведомых берегах, мальчики сидели, разинув рот и широко раскрыв глаза. Они узнавали о черных людях с большими губами и налитыми кровью глазами, едва прикрытых одеждой, с кольцами в ушах и в носу, узнавали о голых людоедах, со свирепо оскаленными, подпиленными зубами, об огромных волосатых обезьянах, которые бьют себя по груди, как по барабану, и могут легко задушить человека, охватив его лапами. Мальчики слушали рассказы о множестве необыкновенных деревьев, растений, о невиданной пище, слушали, как черные люди добывают из речного песка золото, слушали о громадных слонах и бивнях, которые жители Гвинеи вырывают у них и продают капитанам короля Аффонсу. У мальчиков дыханье перехватывало от волнения, когда седые морские волки заводили рассказы о высадках на берег, о набегах на мирные селения, об убийстве несчастных, беспомощных чернокожих, пытавшихся оказать сопротивление закованным в броню португальцам. Мальчики слушали рассказы и о том, с каким бессердечием бросали на голодную смерть в селениях стариков и больных, а здоровых мужчин, женщин и детей связывали и угоняли словно скот, перевозили на лодках и сваливали между палубами кораблей, где на пленников не обращали никакого внимания. Дети слушали, как много чернокожих умирало, как их выбрасывали за борт жадным акулам, которые постоянно гнались за невольничьими кораблями, словно зная, что у них не будет недостатка в пище.

Так и сам Васко и его братья узнавали, что такое море, корабли и мореходы; так Васко стал усваивать основы практической навигации, учился различать звезды и ветры, облака и течения, вести лодку и управлять парусом.

Когда Васко достиг школьного возраста, то, как полагают, его отправили в Эвору, расположенную среди холмов в семидесяти милях к северо-востоку от Синиша; в сплошь неграмотном рыбацком Синише трудно было дать образование сыну дворянина и королевского офицера.

Стоило мальчику взглянуть на белые стены и уходящие в небо башни церквей Эворы, как перед ним открылся новый мир. Несмотря на то, что Эвора насчитывала лишь около десяти тысяч жителей, это был второй город в королевстве и любимая резиденция короля. Город был древний, его основали еще кельты — они поселились здесь потому, что это место легко было защищать. По-кельтски он назывался Эбора. Город захватывали и римляне, Юлий Цезарь дал ему напыщенное название «Liberalizes Julia» («Юлианская щедрость»), которое португальцы никогда не употребляли.

По пути в Эвору Васко любовался прекрасной пересеченной холмами равниной, через которую проходила дорога к городу. То и дело мелькали плантации пробкового дуба, фруктовые сады, оливковые рощи, цветущие усадьбы, поля ржи, тут и там перемежающиеся с виноградниками и каштановыми рощами. Все было ново для мальчика, все было так непохоже на унылые пески, кустарник и море, которое окружало Синиш. Навстречу попадались крестьяне в штанах по колено, в шерстяных гамашах, в черных остроконечных шляпах — кнутом и руганью они погоняли волов или ослов, запряженных в тяжелые повозки с высокими деревянными колесами, которые скрипели и визжали, как от боли; возы были нагружены дровами, бочонками, зерном, овощами.