Генри Харт - Морской путь в Индию

Иногда по винтовым гранитным лестницам Васко забирался на башню собора и смотрел поверх всей Эворы на юг, где за солнечной плодородной долиной, за туманным пурпурно-голубым горизонтом был город его детства — Синиш. Иногда он гулял по тенистому саду монастыря Сэ, где разливали свой аромат усыпанные плодами лимонные деревья и золотистая мушмула. Было где провести время в милой старой Эворе.

Быстро текли годы в Эворе, и Васко из подростка превратился в юношу. Об этой поре его жизни нет никаких письменных свидетельств, нет даже преданий. Кто мог знать, что ему предстоит в будущем сыграть такую роль в истории Португалии и всего мира, чтобы записать для позднейших поколений события, связанные с его детством и юностью. Ведь о жизни Гамы до тех пор, пока король Мануэл не назначил его начальником экспедиции в Индию, почти ничего не писали, а достоверность того, что дошло до нас, вызывает сомнения.

Кое-каким сообщениям мы можем вполне доверять. Познания и опыт Васко да Гамы как мореплавателя были таковы, что еще молодым человеком он привлек к себе внимание правительства. Тому, кто не владел в совершенстве навигационной наукой своего времени, никак не доверили бы командование флотилией, идущей в Индию [211]. Не говоря о том, что Гама должен был быть известен как осторожный и искусный мореплаватель, он должен был проявить умение управлять людьми. Моряки на кораблях того времени были своевольные, упрямые, не знавшие никаких законов люди, их можно было держать в подчинении лишь при превосходном знании человеческой натуры, с помощью суровой, железной дисциплины. Немало плаваний оказались безрезультатными вследствие того, что в океане матросы выходили из повиновения и бунтовали; сам Диаш, вероятно, провел бы свои корабли гораздо дальше, может быть, вплоть до самых берегов Индии, не взбунтуйся его матросы и не откажись они в критический момент продолжать плавание. Кроме того, руководитель экспедиции должен был встречаться с иностранцами — цивилизованными и варварами, должен был знать их обычаи и хитрости. Неотъемлемым и существенным его качеством должен был быть такт и умение ладить с королем, с королевскими советниками, с придворными, ибо тайные интриги, наушничество и шпионаж вошли, по-видимому, в плоть и кровь людей, окружавших португальский трон.

Избрав Гаму, дон Мануэл и его хитрые советники были уверены, что в этом человеке из Синиша они нашли бесстрашного, настойчивого начальника экспедиции, обладающего должным дипломатическим талантом. Род Гама был известен не только своей отвагой, но и своеволием и склонностью к ссорам. Видимо, Васко был не однажды замешан в скандалах, ибо предание говорит, что как-то раз его задержали ночью на узеньких улочках Сетубала. Его лицо было закрыто капюшоном — уже одно это обстоятельство в глазах властей предержащих было подозрительным. Гаме приказали остановиться и сказать, кто он такой, но Гама гордо отказался открыть лицо. Стражники, с фонарями в руках, окружили его и вызвали алкайди. Когда этот чиновник потребовал, чтобы Гама назвался и открыл лицо, он ответил. «Я не преступник». С этими словами Гама спокойно двинулся прочь, и алкайди не посмел арестовать его. Люди, знавшие Гаму, считали его «смелым, отважным, терпеливым, решительным в трудностях», но очень вспыльчивым, еще более, чем его братья.

До назначения Гамы начальником индийской экспедиции его имя достоверно встречается в хрониках лишь единственный раз [212]— в той главе сочинения Гарсии ди Ризенди, где он рассказывает о ссоре дона Жуана II с французским королем в 1492 году. Это место стоит процитировать, так как из него мы увидим, как высоко ценил Васко да Гаму король; кроме того, этот отрывок проливает свет на характер короля и его решительность в делах, угрожавших международными осложнениями.

В то время, когда король находился в Лиссабоне, французы захватили каравеллу, [возвращающуюся] из Мины с большим количеством золота, хотя тогда с Францией был мир.

Как только он [король] узнал об этом, он держал совет с виднейшими придворными, и все посоветовали ему послать кого-нибудь к королю Франции и уладить дело Он ответил: «У меня совершенно противоположное мнение, ибо я не хочу, чтобы того, кого я пошлю, плохо приняли или изводили проволочками — это было бы для меня еще хуже, чем потеря золота» После этого он покинул совет, не сказав, что он предпримет

В это время в Лиссабоне [в гавани] случайно находились десять больших французских кораблей с прекрасными товарами Он приказал захватить все эти корабли, а товары на них с великой бережностью поместить на складе при таможне. Более того, он приказал убрать с этих кораблей реи и румпеля [213], выставить на них стражу, а всех французов снять. И он с большой поспешностью послал в Сетубал и в королевство Алгарви [214]— Васко да Гаму со всеми полномочиями и властью (это тот Васко да Гама, который позже стал графом Видигейры и адмиралом Индии, король доверял ему и ценил его заслуги в делах флота и морских делах; сделать все необходимое, что он весьма быстро и выполнил. И таким же образом он послал других в города Опорто и Авейру [215]. И все владельцы [кораблей] явились к королю Франции с жалобой и просили его позаботиться о возвращении их кораблей. И король Франции приложил такие старания и приказал сделать все требуемое без замедления и послал королю его каравеллу со всем золотом, до единого дублона. И все обошлось без опоров, и король Франции принес свои извинения, а он [дон Жуан] приказал без замедления вернуть все судовладельцам так, как оно и было взято, то есть полностью. [216]

Итак, Гама возмужал. Он был наделен великолепными физическими способностями и здоровьем, был хорошо подготовлен к трудностям жизни моряка тех дней, познал искусство кораблевождения и управления людьми. Он пробил себе дорогу в жестокий век, среди беспощадных людей и совершенно неведомым нам способом завоевал высокое доверие и уважение со стороны короля, так же как репутацию замечательного морехода в той стране, где опытных моряков, превосходно знавших воды африканского побережья, было полным-полно в любом порту.

О том, каким образом Гама получил от короля назначение, буквально все источники рассказывают по-разному, а свидетельства хронистов того времени по этому поводу столь противоречивы и неопределенны, что трудно прийти к какому-нибудь твердому заключению. В двух источниках говорится, что командование флотилией король Жуан вручал отцу Васко, Иштевану да Гама, но со смертью последнего король Мануэл передал этот пост сыну. С другой стороны, Каштаньеда утверждает, что на пост руководителя экспедиции хотели назначить старшего брата Васко — Паулу, но тот якобы отказался ввиду слабого здоровья. Однако он выразил желание сопровождать флотилию «в качестве капитана одного из кораблей, чтобы давать совет и помощь» — предложение, которое король позднее принял.