Эрих Раквитц - Чужеземные тропы, незнакомые моря

Кук не сходил с палубы. Родина возлагает на него великие надежды. Он должен открыть новую землю — Южный материк! Но разве в этих широтах можно что-то открыть, кроме бесприютных ледяных пустынь? Пусть так, но от него ожидают, что он выполнит свой долг до конца. И вот парусные корабли, утлые деревянные суденышки, пробираются все дальше на юг, используя буквально каждую лазейку, с трудом лавируя среди льдов; второе судно, «Адвенчер», все время шло в кильватере флагманского корабля. Когда из-за туманов исчезала видимость, команды поддерживали связь друг с другом пушечными выстрелами.

17 января 1773 года экспедиция Кука поставила новый географический рекорд. Впервые в истории люди пересекли Южный полярный круг. Однако дальше 67° 15' парусные суденышки, совершенно не оснащенные для длительного плавания в полярных широтах, идти не могли. Сплошная стена из пакового льда высотою в несколько метров преградила путь мореплавателям; казалось, за этой недоступной стеной хранятся тайны Южной земли. Впервые люди увидели ледяные сполохи, которые, подобно блуждающим огням, освещали мертвенные просторы. Сполохи показывали, что недалеко от кораблей находились обширные ледяные поля. Но никто на борту не смог объяснить это странное явление природы. Для моряков Кука все было загадочным и непонятным. Сам Кук так и не узнал, что он находился всего в 200 километрах от огромного, покрытого льдом материка [259].

Наконец Кук принял твердое решение — повернуть к северу. Услышав о его намерении, матросы и ученые, находившиеся на борту, вздохнули с облегчением. Команда была измотана, корабли нуждались в ремонте. Короткая остановка в более теплых водах была просто необходима. Только один человек из экспедиции запротестовал. Это был немецкий естествоиспытатель Иоганн Рейнгольд Форстер, один из немногих иностранцев, взятых в плавание Куком вместе с сыном Георгом. Но Кук не переменил своего решения. Он должен был считаться с интересами всей экспедиции в целом, а не только с интересами ученых. Ведь на нем лежала ответственность за жизнь ста человек! Форстеру волей-неволей пришлось подчиниться. Лишь позже он понял, что решение Кука было единственно правильным.

Теперь корабли на всех парусах двинулись к 50° южной широты. С каждым днем солнце поднималось все выше, и с каждым днем люди и корабли сбрасывали с себя оцепенение, в которое их поверг холод. Больные выздоравливали. Прилежные руки матросов лечили раны, которые нанес кораблям лед.

Незадолго до того, как Кук покинул Капштадт, он узнал, что французы открыли Землю Кергелена [260]. Теперь корабли Кука, будто ищейки, прочесывали океан. Но, несмотря на все их старания, они так и не нашли в указанном месте признаков суши. Куку надо было пройти еще 10 градусов к востоку, тогда его затея удалась бы. Неужели француз Тремарек сознательно дал неправильные координаты? А может, он просто ошибся? На всякий случай Кук все тщательно проверил. Безуспешно! Следовательно, Земля Кергелена не могла быть не чем иным, как островом…

В густом тумане потерялось второе судно «Адвенчер». Двое суток его разыскивал флагманский корабль. Но так и не нашел. Теперь оставалась одна надежда — встретиться с ним в Новой Зеландии, куда капитану Фюрно было приказано пробиваться в том случае, если он потеряет связь с Куком. Да, с капитаном «Адвенчера» экспедиции явно не повезло, из-за его осторожности страдали оба корабля…

Оставшись без прикрытия, Кук тем не менее еще раз сделал рывок на юг, но на 61° 21' ю. ш. опять оказался перед сплошной ледяной стеной, которую нельзя было преодолеть.

Экспедиция находилась в плавании уже более полугода. Если не считать короткой стоянки в Капштадте, люди за все это время ни разу не ступали на сушу. Шесть с лишним месяцев перед глазами у них не было ничего, кроме воды и айсбергов, да время от времени тюленей, китов и пингвинов. Не мудрено, что настроение команды упало. Из-за необычайно тяжелой работы во время штормов и непривычных холодов люди выбились из сил. Теперь они мечтали отдохнуть и прийти в себя в более теплых широтах.

До южной оконечности Африки было не так уж далеко, но Кук поставил себе целью закончить изучение восточного полушария за антарктическое лето 1772/73 года. Зима была уже не за горами, морякам, следовательно, предстояло проделать еще значительный путь. Кук велел команде собраться с силами, и его корабль примерно на широте 58–60° прошел по южной части Тихого океана до 150° в. д. Вслед за этим экспедиция повернула на северо-восток, к Новой Зеландии, где она благополучно высадилась 26 марта.

Этот неслыханно дерзкий рейд со всей убедительностью показал, что на крайнем юге восточного полушария не существует никакой земли. Таким образом, миф о Южном материке, который пылкая фантазия картографов Европы наделила прелестными долинами, озерами и реками, растаял как дым.

Что касается Кука, то он заслуженно мог гордиться большим успехом. За многомесячное морское путешествие, к тому же еще в небывало тяжелых условиях Антарктики, на корабле не было ни одного случая цинги в тяжелой форме.

Вначале моряки втайне смеялись над профилактическими мерами начальника экспедиции. Кто-то в шутку назвал плавание Кука походом «имени кислой капусты». Но Кук знал, как обращаться с матросами; сам выходец из простых матросов, прошедший суровую школу на судах-угольщиках, он понимал, что делать. Вот что Кук писал в своем дневнике.

«В списке больных оказалось очень немного фамилий, да и заболевания были совсем пустячные. Вначале никто не желал есть кислую капусту, но потом я принял меры, которые, как я знал, непременно должны увенчаться успехом в среде моряков. Я велел ежедневно ставить кислую капусту на капитанский стол, приказал офицерам ее есть, а всей остальной команде разрешил поступать по ее усмотрению: хочешь — ешь, хочешь — не ешь. Уже через несколько дней мне пришлось точно определить размер порции для каждого. Дело в том, что моряк испытывает инстинктивное отвращение к тому, что его заставляют делать в принудительном порядке, даже если это приносит ему пользу; ничего, кроме воркотни, такие обязательные мероприятия у него не вызывают. Но как только моряк видит, что сами начальники поступают именно так, он немедленно говорит: «Вот это самое правильное».

Постепенно команда Кука приучилась проветривать каюты, скрести их и чистить, хотя никто вначале не видел смысла в этих процедурах.

Однако матросы все поняли после того, как встретились в Новой Зеландии с «Адвенчером». Радость этой встречи была омрачена плачевным состоянием путешественников со второго корабля. На судне почти не осталось здоровых людей. Двадцать два несчастных лежали в невыносимо душных каютах с тяжелейшей цингой. Выяснилось, что, как только оба корабля расстались, Фюрно тут же перестал выполнять предписания Кука и установил у себя на судне старые, традиционные морские порядки. Теперь Кук ежедневно отправлялся на «Адвенчер» и следил за тем, чтобы больным давали противоцинготные средства и чтобы на корабле соблюдалась чистота. И он добился своего — почти все больные выздоровели. Не удалось спасти только повара. С тех пор матросы стали буквально молиться на начальника экспедиции.