Иван Папанин - На полюсе (Изд. 1970 г.)

Родные, милые ребята!

Радостно смотреть на вас! Вы живёте в такое счастливое время! А вот как вспомнишь своё детство, тяжело делается.

Я родился в городе Севастополе, на Чёрном море. Отец был матрос. Мать шила тяжёлые паруса в порту.

Восьми лет меня отдали в школу. Я был лучшим учеником. Учиться мне очень хотелось.

Но когда я окончил четыре класса, отец сказал:

— Придётся тебя, Ванюша, из школы забрать. За ученье каждый год надо платить по два рубля, где их взять? У меня ведь вас, сорванцов, шестеро да ещё три девчонки. Ступай работать, будь отцу помощником!

Делать нечего. Пришлось пойти на завод. Я учился на токаря. Тяжёлая была работа. Сперва был мальчиком на побегушках. Гоняли меня туда-сюда, а получал десять копеек в день. Ещё издевались. Бывало, скажут:

— Эй, малец, подай заклёпку!

Схватишь её, а она раскалённая. Я дую на обожжённые пальцы, а кругом смеются. Но токарем я всё-таки стал.

Потом меня забрали в царскую армию, матросом во флот. Жил в казарме. Казарма была как тюрьма. Вонь, грязь, кормили плохо. Матросов и солдат за людей не считали. В Севастополе, на Приморском бульваре, висела надпись: «Нижним чинам (это нам то есть) не ходить и собак не водить». Если матрос или, например, солдат ехал в трамвае, он не имел права сидеть на скамейке. А если в вагон входил офицер, солдат должен был выйти на площадку. Офицеры ругали нас, издевались над нами.

Прибежал однажды младший братишка, полдня плакал под воротами, чтоб меня вызвали.

А когда я вышел к нему, он говорит:

— Ваня, мама умерла…

Он заплакал, и я заплакал.

Выпросил я в помощь трёх человек. Товарищи пошли копать могилу, а я остался стоять у гроба матери.

Я очень любил свою мать. Она была для нас радостью и опорой в жизни. Матери приходилось очень много работать. Помню, как она приходила с работы, начинала стирать, готовить обед, штопать, чинить, а рано утром, чуть свет, уже шла в порт на работу.

После похорон мы сразу вернулись в казарму.

Скоро кончилась тяжёлая жизнь. Пришла революция. Долой царя! Долой буржуев! Потом началась война с белыми. Они хотели над нами опять царя и генералов поставить.

Я долго воевал с белыми. Строил бронепоезда, был комиссаром, командиром… Много пришлось пережить опасностей.

Один раз я с товарищем забрался в тыл к белому генералу Врангелю. Мы организовали там красные партизанские отряды. Пора обратно, но выбраться было трудно. Меня положили в мешок и под видом мучного куля погрузили на пароход. Муку повезли в Турцию. Там я потихоньку вышел на берег. Двадцать один день шёл я пешком по горам. Одежда на мне порвалась; я превратился в нищего: просил в городах хлеба. Зато добрался до Советской России.

Доложил я командующему Южным фронтом товарищу Фрунзе о том, как сражались наши отряды в тылу у белых, — и снова к партизанам. Наш отряд помогал выгнать белогвардейцев из Крыма. За работу в тылу у белых я был награждён орденом Боевого Красного Знамени.

Гражданская война окончилась. Я приехал в Москву учиться. А в 1925 году в первый раз организовал экспедицию на Север. Мы поехали в Якутию, на берега реки Алдан. Там я увидел, как много работы есть для советского человека на Севере. Потом я стал начальником полярной станции на Земле Франца-Иосифа. Так называются Острова в Северном Ледовитом океане.

Но мне всё хотелось забраться как можно дальше на Север, к полюсу. И в 1937 году моя мечта исполнилась.

Я стал начальником зимовки на Северном полюсе. Мы с товарищами вчетвером прожили на льдине девять месяцев. Нас послала туда Родина, партия. Это задание мы выполнили с честью, и Родина наградила нас всех званием Героя Советского Союза и орденами Ленина.

Давно это было. Но и сейчас на Севере ещё много работы. Вам, ребята, наверное, тоже хочется стать полярниками. Для этого вам надо вырасти, набрать побольше сил и многому научиться.

Дорогие мои! Учитесь, учитесь и учитесь. Кончайте школу, потом институт. В Арктике нужны образованные люди и отличные специалисты. С неграмотными, неумелыми Север расправляется жестоко. Зато учёных, культурных людей он принимает хорошо. И все те богатства, которые в нём таятся, он щедро отдаёт на благо нашей Родины.

Тридцать лет прошло с тех пор, как мы с товарищами Кренкелем, Ширшовым и Фёдоровым впервые в истории Арктики зимовали на полюсе. Многое изменилось с тех пор.

Мы были на льдине совершенно одни, а теперь на дрейфующей станции всегда дежурит самолёт, а чтобы перенести станцию с места на место, есть трактор. У нас в палатке зимой было 12˚ холода, а теперь полярники живут в тепле. Но и сейчас на дрейфующих станциях не так-то уж легко жить и работать. По-прежнему часто ломаются льдины, по-прежнему приходится переносить лагерь с места на место. Арктика такая же коварная, как и прежде. И всё-таки хочется сейчас вспомнить о нашей экспедиции. Ведь советские люди были первыми, кому покорился Северный полюс.

Как же всё это было?

Это было более тридцати лет назад. Знаменитый лётчик Чкалов тогда задумал очень трудное дело — лететь через полюс в Америку.

Но прежде чем лететь через Северный Ледовитый океан, надо было изучить полюс. Решили послать туда самых опытных полярников, чтобы они пожили там. Пусть разузнают всё как следует, пусть сообщат, какая там погода. Тогда и лететь можно будет.

И вот в Кремль пригласили лучших лётчиков нашей страны. Руководители партии и правительства советовались с ними: можно ли на самолётах добраться до полюса, можно ли там сделать посадку, можно ли жить на полюсе?

Лётчики утверждали:

— Можно!

Особенно уверен был в успехе лётчик Водопьянов.

— У нас много замечательных самолётов. У нас много отличных лётчиков. Они умеют вести самолёт сквозь туманы и облака, в злой мороз и в тёмную ночь. До полюса долетят, сядут на лёд и выгрузят зимовщиков, — говорил он.

Некоторые сомневались:

— А вдруг лёд провалится?

— Нет, там лёд вековой, толстый!

— А вдруг самолёты не долетят?

— Должны долететь: моторы сильные, хорошие!

Долго советовались.

Наконец всё обдумали и решили лететь на полюс. Началась подготовка к экспедиции.

Меня назначили начальником станции «Северный полюс». Я был рад. Правда, я знал, что нам будет нелегко. Ведь на полюсе ещё никто по-настоящему не был. Сколько народу пыталось до него добраться! И многие погибли.