Андрей Троицкий - По Америке и Канаде с русской красавицей

Правила дорожного движения в разных штатах имеют незначительные различия. Скажем, в Иллинойсе мотоциклистам можно ездить без шлемов, а в соседнем Миссури – запрещено, карается крупным штрафом. В участке большая очередь, в провинции это – в диковинку. Отстоял, отправили в класс, где на скамьях за длинными столами тесно сидели люди. Показалось, – одни китайцы. Ответил на вопросы – и пролетел. Можно пересдать прямо сейчас? Нет, в другой раз.

Вот такая канитель…

Наши посиделки в ресторане закончились тем, что Коля объявил: послезавтра он пойдет покупать машину для себя. А чего он хочет – сам не знает.

Джон, мой пятидесятилетний сосед по лестничной площадке, человек энергичный. Он вечно в разъездах, в делах, хлопотах… Сотрудник крупной французской фирмы, торгующей вином, точнее представитель этой фирмы на Среднем Западе, он частенько загружает в машину ящики с образцами продукции и отправляется в путешествие, чтобы вернуться через неделю пустым. Загрузиться и снова уехать.

Он колесит по Америке, заключая договора на поставку недорогих вин и получая комиссионные. Так и катится жизнь: разъезды, бумажная работа, новые разъезды… Расставшись с супругой пять лет назад, он так и не выкроил немного времени, чтобы жениться на любимой подруге и провести с ней недельный отпуск где-нибудь в Майами, все откладывал свадьбу до лучших времен…

Иногда Джон останавливается, чтобы перевести дух, приглашает друзей и, расположившись компанией на большом балконе, устраивает посиделки, благо вино в доме никогда не переводится. Как правило, веселье заканчиваются далеко за полночь. По мнению Джона, бездарно убить время, – это провести его перед телевизором. Как-то давно я видел в его квартире крошечный телевизор, накрытый бумажной салфеткой, запыленный, сиротливо стоящий в дальнем углу. Ясно: к этому предмету не прикасались месяцами.

Тереза, подруга Джона, придерживалась иного мнения: телевизор в наше время – семейный очаг, вокруг которого крутится жизнь. Года полтора назад Джон, уступив ее просьбам, купил плазменный телевизор с огромным экраном и подписался на пакеты кабельных программ. Эта покупка изменила жизнь моего соседа.

Шумные дружеские компании на балконе стали собираться не так часто, как прежде. Джон все реже ездил в соседние штаты с образцами вин, и все больше времени проводил на диване перед телевизором. Он полюбил попкорн и заметно располнел.

"Я смотрю, ты телевизором увлекся?" – спросил я как-то при встрече. Джон замялся: "Мне пятьдесят, не тот возраст, чтобы менять привычки. Просто попался один сериал… Потрясающая вещь, про судебных криминалистов. И спорт… Как-то раньше совсем не смотрел бокс. Оказывается, интересные бои показывают". Да, Джон подсел на эту отравленную иглу, хотя не хотел сознаваться в этой слабости даже самому себе.

С новыми московскими гостями, – в тот день к нам присоединилась Рита, – ждали лифта. Решили отправиться в городской океанариум, глянуть на экзотических рыбок и дельфинов. Тут появился Джон. Я представил его своим московским друзьям. Джон скользнув равнодушным взглядом по лицам, будто перед ним стояли манекены, но и вдруг замер, увидев Риту. В зеленом платье с абстрактным рисунком она выглядела на миллион долларов. А то и дороже. Челюсть Джона поползла вниз.

Как опытный бизнесмен, он умеет мгновенно оценить ситуацию и принять решение. И в тот раз что-то смекнул про себя и сходу пригласил всех на бокал вина. Дескать, сегодня у него свободный день, он будет очень рад провести вечер в компании русских друзей. Глоток хорошего Шардоне еще никому не повредил, а по телевизору сегодня крутят шикарные фильмы.

Пять месяцев назад Джон расстался со своей подругой, они никак не могли сойтись во мнении, какой-канал смотреть вечером. Подруга предпочитала мелодрамы, Джон спорт и боевики. Теперь сосед искал большую настоящую любовь. Такую, чтобы на всю оставшуюся жизнь. Но поиски, видимо, зашли в тупик.

Джон парень видный: высокий, широкоплечий. Носит кожаный пиджак. С тех пор, как волосы стали редеть, бреется наголо. Он похож на русского, точнее, на одного профсоюзного активиста, с которым я был знаком еще лет десять назад. Сложись жизнь по-другому, и он мог стать профсоюзным активистом: умеет общаться с людьми, навязать свое мнение, болтать не по делу.

Мы остановились у подъезда, Джон усилил натиск, сказал, что у него неплохая коллекция французского вина. Он поглядывал на Риту, но не увидел интереса в ее глазах. Наблюдая за тем, как старается Джон, я отметил про себя, что человек он гостеприимный, но до известных пределов, – никогда не позовет к себе людей, которых видит впервые в жизни, даже если эти люди внушают симпатию. Но тут особый случай. В нашей компании оказалась Рита. Еще там, наверху, Джон понял, что Валя и Коля – муж и жена, Максим их сын, я – не в счет, а Рита – ничья девушка.

Значит, есть шанс…

– Придем, с удовольствием, – ответил Коля, всегда жадный до новых впечатлений. – А почему интересные фильмы крутят именно сегодня?

– Пятница, тринадцатое. А в такой день по ящику всегда нечто особенное.

Джон улыбнулся одной Рите, сел в машину и пропал в знойном мареве наступающего дня.

Экскурсия в океанариуме заняла часа четыре. Мои гости, устав от новых впечатлений, отдыхали до вечера. Рита отправилась к себе в гостиницу, пообедала, провела время в массажном кабинете и бассейне. Под вечер она позвонила и сказала, что хочет посидеть в ресторане с живым джазом. Перспектива убить вечер за вином и телевизором в обществе Джона ей не улыбалась.

– Мой сосед хороший парень, – сказал я. – Тебе любопытно будет посмотреть, как живет обычный американец.

– Я видела немало обычных мужчин, – ответила Рита. – И американцев тоже. Теперь мне хочется чего-то выдающегося.

Не знаю, чего вдруг решился похлопотать за Джона, но сказал:

– Неудобно обижать человека. Он ведь от всей души.

– Ладно, – проскрипела Рита. – Ресторан с джазом оставим на субботу.

В семь вечера мы пришли к Джону. Я захватил плошку с оливье, Валя ростбиф, Максим коробку с пирожными. Коля бережно, словно спеленатого младенца нес на руках литровую бутылку "Столичной", завернутую в вощеную бумагу. Рита опоздала на полчаса, пришла с пустыми руками, рассудив, что ее присутствие – это уже ценный подарок, а два подарка сразу не дарят – это баловство.

Джон поводил нас по квартире. Ничего примечательного: три спальни, кабинет, гардеробная комната, столовая, комната отдыха, две ванны, совмещенные с туалетом, и еще – длиннющий узкий коридор. На кухне двухстворчатый холодильник в человеческий рост со стеклянными дверями, за ними на полках ровными рядами бутылки белого вина. Красному вину холод противопоказан. Ящики с ним беспорядочно расставлены по всей квартире, в комнатах, кабинете и даже в коридоре.