Василий Головнин - Путешествие шлюпа Диана из Кронштадта в Камчатку

Но в городе у губернатора караул меня удивил: рост людей, вид их, платье и оружие были в таком состоянии, что не только в португальских колониях на островах, где мне случалось быть, но даже в самом Лиссабоне я не видывал гвардейских солдат в такой исправности. Правда, что их было очень мало, и легко случиться могло, что губернатор содержит своих телохранителей в лучшем порядке за счет прочих подчиненных ему воинских команд.

Выгоды и невыгоды, какие гавань Св. Екатерины представляет заходящим в нее судам

Суда, идущие из Европы в Тихое море, переходя Атлантический океан, непременно должны, по крайней мере один раз, зайти в какой–нибудь порт для получения пресной воды, свежих провизии и отдыха служителям. Обыкновенные в таких случаях пристани четыре: острова Зеленого мыса, мыс Доброй Надежды, Рио — Жанейро и остров Св. Екатерины. Плывущие восточным путем, то есть около мыса Доброй Надежды, по большей части избирают первые две; а те, кои намерены войти в Тихий океан западным путем, или около мыса Горна, заходят в одну из последних двух. Я буду говорить только здесь о гавани Св. Екатерины и единственно о том, что я сам действительно видел и опытом узнал.

Географическое положение сей гавани есть одно из главных ее преимуществ: восточным ли путем суда идут в Тихий океан или западным, — в обоих сих случаях она лежит на дороге *11 *11 В рассуждении восточного пути сие выражение покажется несправедливо, принимая оное в литеральном (буквальном — ред.) значении. Но есть физическая причина, которая оправдывает его: суда, идущие прямо к мысу Доброй Надежды, пройдя экватор, должны держать бейдевинд, пока не выйдут за пределы пассатных ветров; а желающие зайти в Бразилию идут с полным ветром. Если бы из Европы в одно время прошли два судна равных качеств к какому–нибудь месту Южного океана восточным путем и одно из них зашло бы к мысу Доброй Надежды, а другое в гавань Св. Екатерины, то к порту их (назначая все другие обстоятельства те же) они пришли бы почти в одно время, а может быть, заходившие в Бразилию и скорее. . Соседственные ей берега чисты, нет при них ни мелей, ни подводных каменьев; подходить к ним легко и безопасно при всяком ветре и во всякое время; лот всегда верно покажет расстояние от них. Вход в гавань совершенно свободен, в нем нет никаких опасностей и приметить его с моря очень нетрудно.

Другое преимущество сей гавани состоит в безопасности от бурь, которою пользуются стоящие в ней суда. К сему надобно присовокупить и ту еще выгоду, что выход из нее никогда не может быть нисколько затруднителен.

Самая же главная выгода, какую мореплаватели здесь иметь могут и которую они не должны терять из виду, есть великое изобилие разного рода свежих провизии и умеренная цена оных.

Законы Португалии не только что запрещают бразильским своим подданным торговать с иностранцами, но даже и с португальцами не иначе позволяют производить торг, как только в двух главных портах: в С. — Сальвадоре и в Рио — Жанейро. Все продукты отвозятся в помянутые два порта на мелких прибрежных судах, а оттуда отправляются большими конвоями в Европу, отчего другие пристани Бразилии не имеют собственного своего торга. В них нет богатых купцов и никаких коммерческих заведений, и они очень малолюдны; а потому все природные их произведения чрезвычайно дешевы. Главные из них в сей провинции суть: сарачинское пшено 93 93 Сарачинское пшено — рис. , кофе и китовая ловля *12 *12 Здесь есть обширный китовый завод. Ловля сия отдана правительством на откуп компании лиссабонских купцов. Жители сказывают, что она весьма прибыльна. Едучи сюда, мы сами видели большое число китов почти при самом входе в гавань. .

Здешний кофе, сказывают, есть самый лучший во всей Бразилии. Впрочем, земля производит много сахару; зелень и фрукты родятся в большом изобилии. При нас были совсем созревши арбузы, ананасы и бананы; лимоны же и апельсины еще были зелены и малы. Тыквы чрезвычайно много, она очень велика и вкусна.

Рогатого скота и свиней довольно; баранов я не видал. Скот пригоняют с берегов Рио — Гранде; там он в таком множестве водится, что его бьют только для одних кож. Из дворовых птиц индеек, кур и уток очень много. Дичины, по словам жителей, иногда бывает чрезвычайно много на озерах низменных мест.

Жители сказывают, что по временам года рыба заходит в гавань великими стаями и ловится в удивительном изобилии. Лаперуз был здесь в ноябре и пишет, что при нем стоило только закинуть невод, чтобы вытащить его полон рыбы. Но мы не были так счастливы: удами нам почти ничего не удалось поймать, а неводом подле берега часа в три мы не более сорока рыб поймали. Они были величиной с плотву, лишь немного толще, и очень вкусны. Да и жители, ловившие рыбу удами на своих лодках подле нас, не лучший успех имели. Они обыкновенно начинали ловить поутру, а в полдень привозили пойманную рыбу к нам продавать, и мы никогда много рыбы у них не видали.

Гавань Св. Екатерины имеет еще одно преимущество, а именно: добросердечный и смирный нрав жителей, обитающих по берегам ее. Они суеверны, ленивы и бедны, но честны, ласковы и услужливы. Они ничего у нас не украли и не покушались украсть, хотя и имели разные к тому случаи на берегу. Если за некоторые ими продаваемые нам вещи они иногда и просили дороже того, за что бы они уступили их своим соотечественникам, то разность была очень невелика. Впрочем, это весьма натурально: где же и в какой земле жители при продаже не употребляют в свою пользу неведения и неопытности чужеземцев? Притом, к чести их надобно сказать, что, получая от нас плату за доставленную ими на шлюп свежую провизию, зелень и фрукты в первые дни нашего прибытия почти без всякого торга с нашей стороны, они нимало цены вещам не увеличили, что им легко можно было бы сделать под разными предлогами. Надобно знать, что я не приписываю такой простоты поселившимся здесь немцам и англичанам.

Теперь остается сказать о невыгодах, какие могут встретиться судам в сей гавани. Их, по мнению моему, только две: одна постоянная, а другая временная. Здесь нет ни казенного морского арсенала, ни партикулярных верфей, словом сказать, никакое судостроение не производится; а потому и нельзя сыскать ни морских снарядов, ни мастеровых. Следовательно, судно, потерпевшее какие–нибудь важные повреждения, не может от порта получить никакого пособия и всю починку и все исправления должно производить своими материалами и своими людьми, что не всегда можно и делать, ибо повреждения часто могут быть таковы, что без помощи устроенной верфи исправить их невозможно; притом и лес доставать здесь очень трудно. Я выше говорил, каких трудов нам стоило доставить дерево для фор–стеньги, длиною только в 34 фута. Впрочем, на горах растет много прекрасного леса, годного на всякое строение; я не знаю, какое название дают сего рода дереву ботаники, а у мореплавателей оно известно под именем бразильского дерева 94 94 Бразильское или красное дерево — одно из красильных деревьев, произрастающих в Вест — Индии и, Южной Америке. Принадлежит к видам Caesalpina и Peltophorum. Встречается под различными названиями: бразильское, фернанбуковое, кампешевое. Бразильское дерево идет на изготовление красителей, употребляющихся для окраски тканей, цветной бумаги, обоев и пр. . Оно несколько красновато, чрезвычайно твердо, а когда сырое, то так тяжело, что на воде тонет.