Томас Рид - Охотники за растениями

Но гидру – союз коронованных голов – не так-то легко было победить, и в числе других молодых патриотов наш герой был вынужден бежать из родной страны.

Очутившись в Лондоне в положении эмигранта – так называли этих изгнанников, – он не знал, что ему дальше делать. Отец был слишком беден, чтобы помогать ему деньгами. К тому же старик был недоволен сыном. Он был из тех, кто еще верит с божественное право королей и уважает «существующий порядок», хотя бы в стране царила тирания. Он считал, что Карл сделал глупость, вздумав стать патриотом, или «мятежником», как их любят называть коронованные чудовища. Он прочил сыну лучшее будущее – надеялся, что тот станет секретарем у какого-нибудь важного придворного, поступит в таможенное ведомство или, быть может, в лейб-гвардию какого-нибудь мелкого тирана. Любое из этих мест было бы по душе старому честолюбцу, и потому он был недоволен поведением сына. Карлу нечего было надеяться на помощь из дому, по крайней мере, до тех пор, пока старик не перестанет на него гневаться.

Что было делать молодому эмигранту? Английское гостеприимство показалось ему довольно холодным. Правда, он был свободен, то есть мог свободно бродить по улицам и просить милостыню.

К счастью, он придумал выход из положения. В прежние годы ему иногда случалось работать с отцом в саду. Он умел копать, сажать и сеять, прививать деревья и выводить новые сорта цветов. Он мог работать в парниках и теплицах, на замедленной и ускоренной выгонке. Более того, он знал названия и природу большинства растений, возделываемых в странах Европы, -словом, он был ботаником.

Все эти познания он приобрел, работая в саду одного знатного дворянина, где его отец был старшим садовником. Почувствовав призвание к этому делу, Карл изучил ботанику.

Если не найдется ничего лучшего, он может стать садовником, поступить в питомник или еще куда-нибудь – это лучше, чем бродить без дела по улицам столицы и умирать от голода среди царящего там изобилия.

С такими мыслями молодой эмигрант подошел к воротам одного из роскошных питомников, каких немало в огромном Лондоне. Он рассказал свою историю; его приняли.

Довольно скоро умный, предприимчивый владелец питомника обнаружил, что его немецкий протеже обладает обширными познаниями по ботанике. Именно такой человек был ему нужен. У него уже имелись охотники за растениями в других частях света: в Северной и Южной Америке, в Африке, в Австралии. Ему нужен был собиратель растений в Индии; он хотел обогатить свои запасы флорой Гималаев, которая тогда только что начала входить в моду благодаря чудесным растительным видам, открытым там великими охотниками за растениями Ройлом и Хукером.

Были описаны великолепные сосны, арумы, кедры, различные виды бамбука, огромные магнолии и рододендроны, в таком изобилии растущие в долинах Гималаев, и многие из них уже появились в европейских садах. Эти растения были в моде, и о них мечтал владелец питомника.

Особенно интересно и ценно было то, что многие из этих прекрасных экзотов могут расти под открытым небом в высоких широтах, так как природные условия на большой высоте, где они растут в диком виде, сходны с температурой и климатом Северной Европы.

Не один ботаник-коллектор был к этому времени послан исследовать цепь «индийских Альп», которая благодаря своему огромному протяжению представляет обширное поле для ботанических изысканий.

В числе этих охотников за растениями был и наш герой, Карл Линден.

Английский корабль доставил охотника за растениями в Калькутту, а крепкие ноги привели его к подножию Гималаев. Он мог бы добраться туда и другим способом, ибо, вероятно, ни в одной стране не существует столько способов передвижения, как в Индии. Чтобы переносить путешественника с места на место, используются слоны, верблюды, лошади, ослы, мулы, пони, буйволы, быки, зебу, яки и... люди. Для перевозки грузов приспосабливают даже собак, коз и овец.

Если бы Карл Линден был послан правительством или служил у какого-нибудь венценосного хозяина, он, вероятно, путешествовал бы комфортабельно: либо на слоне, в пышной боуда, либо в паланкине, где его несли бы сменяющие друг друга носильщики и к его услугам была бы толпа кули. Однако у него не было денег на всю эту ненужную роскошь. Он тратил не казенные суммы, а деньги частного лица, и его средства были ограничены. Тем не менее он стремился осуществить поставленные ему задачи.

Немало больших и превосходно снаряженных экспедиций направляли в различные места, не считаясь с расходами и затратами, но многие из них возвращались, не выполнив своей задачи. «Когда поваров слишком много, обед испорчен», – эта старая, всем известная поговорка применима и к научным экспедициям. И еще вопрос, что больше содействовало прогрессу географии: частная ли инициатива или громкие правительственные предприятия. Во всяком случае, можно с уверенностью сказать, что самыми плодотворными и продуктивными оказались те экспедиции, на которые было затрачено меньше всего средств. Так, например, для исследования северного побережья Америки было отправлено несколько кораблей; экспедиции эти поглотили колоссальные суммы денег и стоили жизни многим отважным морякам, но оказались безрезультатными. В конце концов эту задачу удалось осуществить экипажу простой лодки, отправленной компанией Гудзонова залива. Затраченной при этом незначительной суммы не хватило бы и на неделю для любой из наших крупных экспедиций по исследованию Арктики.

У нашего охотника за растениями не имелось ни дорогого оборудования, ни толпы бесполезных слуг. Он достиг Гималаев пешком и решил пешком взбираться на их крутые склоны и пересекать обрывистые долины.

Но Карл Линден был не один. Далеко не один. С ним был тот, кто был ему дороже всех на свете, – его единственный брат. Да, сильный юноша, разделяющий с ним труды и опасности экспедиции, – его брат Каспар, присоединившийся к нему в эмиграции. Они были приблизительно одного роста, хотя Каспар был двумя годами моложе. Но Каспар не утруждал себя изучением наук. Он никогда не блистал в стенах школы или в городе. Он недавно прибыл из своих родных гор, и его крепкая фигура и свежие, румяные щеки сильно отличались от хрупкой комплекции и бледного лица студента.

Одежда братьев соответствует их внешности. У Карла она темная, как подобает ученому, и на голове у него запретная геккеровская шляпа2. Каспар одет ярче: на нем зеленая тирольская куртка, зеленая шляпа с высокой, острой тульей, синие вельветовые брюки и блюхеровские сапоги3.

Оба имеют с собой ружья и охотничьи принадлежности: у Каспара – охотничья двустволка, у Карла – ружье особого типа, так называемое «швейцарское охотничье».