Александр Шумилов - Три загадки Арктики

В середине июля судно оказалось на свободной воде. Однако ледовая обстановка продолжала оставаться тяжелой – выход из лагуны Нерпалах был закрыт. 2 августа льды отступили, но 5-го «Заря» вновь стала их пленницей. Лишь 21 августа удалось окончательно расстаться с островом Котельный.

А 22 августа Ф. А. Матисен с горечью убедился, что путь вдоль северных берегов архипелага недоступен – здесь стоял сплошной старый, торосистый лед. Капитан решил обойти острова Котельный и Фаддеевский с юга, а уж затем пробиваться на север, к острову Беннетта.

День за днем «Заря» лавировала во льду. Туман препятствовал ориентировке. Когда туман расходился, вокруг был виден один сплоченный лед, нигде на горизонте не было темного «водяного неба» – признака значительных пространств открытой воды.

4 сентября на «Заре» осталось 9 тонн угля – всего на два дня хода. Пытаясь пробиться к острову Беннетта, капитан нарушил инструкцию Э. В. Толля, которая предписывала уводить корабль к устью Лены после того, как на нем останется меньше 15 тонн угля. Положение яхты стало критическим, и Ф. А. Матисен повернул на юг.

Начальник экспедиции, конечно, предусмотрел такое стечение обстоятельств. «В этом случае, – писал Э. В. Толль в инструкции, – я постараюсь вернуться до наступления морозов к Ново-Сибирским островам, а затем зимним путем на материк. Во всяком случае твердо верю в счастливое и благополучное окончание экспедиции…»

Из бухты Тикси, где была оставлена «Заря», участники РПЭ через Якутск и Иркутск вернулись в Петербург. Матисен доложил предварительные результаты экспедиции, сообщил о мерах, принятых им для того, чтобы снять отряд Толля с острова Беннетта. Он сообщил также, что вспомогательная партия М. И. Бруснева сразу же после окончания полярной ночи отправится на остров Новая Сибирь, как об этом просил Эдуард Васильевич Толль.

Весть о положении Толля не могла не встревожить. Опасения еще более усилились, когда в Петербург пришло известие о том, что «до наступления морозов» отряд Толля не пришел на Новую Сибирь. Оставалось предположить, что люди зимуют на острове Беннетта. Зимуют, хотя запас их продовольствия, рассчитанный всего на два месяца, давно уже должен был кончиться.

Требовалась быстрая и решительная помощь.

Спасательная экспедиция, посланная к Э. В. Толлю и его спутникам, по праву должна войти в арктическую летопись как одно из самых мужественных и рискованных предприятий.

Тысячу километров тащили люди и собаки 36-пудовый вельбот до Новосибирских островов. На морском льду дорогу для вельбота прокладывали топорами в нагромождениях торосов. Потом плыли около 500 километров среди дрейфующих льдов – где под парусом, а где и на веслах. Но помощь опоздала…

На острове Беннетта участники спасательной экспедиции обнаружили маленькую избушку, сложенную из бревен плавника. Здесь лежала винтовка без затвора, несколько дробовых патронов, маленькая коробка с ракушками. Посредине избы среди камней стоял ящик из-под секстана, а в нем письмо Толля – короткий отчет о путешествии: «Прошу представить настоящий документ президенту Академии наук в С. Петербурге…» Толль составил карту острова, описал ледники, геологическое строение и животный мир. В отчете Эдуард Васильевич упоминает и о Земле Санникова:

«Пролетными птицами явились: орел, летевший с S на N, сокол – с N на S и гуси, пролетевшие стаей с N на S .

Вследствие туманов земли, откуда прилетели эти птицы, так же не было видно, как и во время прошлой навигации Земли Санникова».

И наконец заключительные мужественные строки:

«Отправимся сегодня на юг. Провизии имеем на 14–20 дней. Все здоровы. Губа Павла Кеппена острова Беннетта.

Неподалеку лежали аккуратно сложенные ящики с геологической коллекцией.

Можно только предполагать, что произошло.

«Я уверен, – писал один из участников РПЭ, – что Толль сначала решил перезимовать, как он нам и говорил перед отъездом. Он надеялся на весеннюю охоту и намеревался продолжать дальнейшее движение весной, с наступлением светлого времени, так как в августе становится темно. Очевидно, их охота была неудачной. В октябре выяснилось, что партия перезимовать не может и, оставшись на зимовку, ей придется умереть с голоду. Тогда в первой половине ноября 1902 г. Толль решился на отчаянный шаг – уже после наступления полярной ночи идти на юг…»

Путь четырем героям преградила большая полынья, которую летом они преодолели на лодках. Можно представить себе ад, в который вступили люди: месиво из снега, льда и воды, по которому нельзя идти пешком и нельзя плыть на лодке, жестокие пурги и двигающиеся горы торосов, ужасные сорокаградусные морозы, густые испарения от воды и темнота полярной ночи. Только чудо могло спасти их. Оно не произошло.

Однако люди, которые близко знали Толля, знали его энергию, его опытность в арктических путешествиях, не хотели верить в гибель отряда. Высказывались предположения, что Толль и его спутники могли выйти на материк, минуя Новосибирские острова, «что искать их следует в районе устья Яны или на восточном побережье Таймыра». Предполагали также, что Толль, изменив свое решение, мог двигаться к Земле Санникова. Нансен допускал даже, что отряд на дрейфующих льдах могло отнести к Земле Франца-Иосифа. Впрочем, узнав о снаряжении отряда, Нансен отказался от своего предположения.

Так или иначе, даже год спустя после ухода Э. В. Толля и его товарищей с острова Беннетта надежда, что они живы, еще не была потеряна.

Академия наук разослала в северные районы России специальное объявление:

«Ввиду безуспешности подать помощь начальнику Русской полярной экспедиции Э. В. Толлю и его спутникам: астроному Ф. Г. Зеебергу и якутам Василию Горохову, по прозвищу Чичаг, и Николаю Дьяконову, по прозвищу Омук, ушедшим с острова Беннетта, лежащего к северу от Новой Сибири, 8 ноября 1902 года по направлению к югу, но отнесенных, по-видимому, льдами, за отыскание всей партии или части ее назначается премия в размере 5000 рублей, а за первое указание несомненных следов ее – премия в размере 2500 рублей».

Объявленные премии не были получены…

В конце августа 1900 года возле Западного Таймыра «Зарю» встретил сплоченный лед. Только справа от курса была чистая вода, и по ней яхта вошла в глубокий фьорд, которому Толль дал имя А. Ф. Миддендорфа. (Полноводную речку, впадающую в фьорд, назвали потом в честь Эдуарда Васильевича – Толевая.) Полуостров, прикрывающий вход в залив с севера, получил название полуостров Заря.

Три недели, запертое точно в мышеловке, простояло судно в заливе. Участники экспедиции не теряли времени даром. Пополнялись научные коллекции, ложились на карту очертания таймырских берегов, исследовались новые острова. Предстояла зимовка. Предполагая весной отправиться на собачьих упряжках в глубь Таймырии и по берегу моря, Э. В. Толль решил заложить в вечную мерзлоту продовольственные депо. Первый склад был устроен на мысе при выходе из фьорда.