Леонид Прайсман - 1917–1920. Огненные годы Русского Севера

6.10. В 12 часов ночи опять послали во внеочередной патруль, так как роту «С» отправляют на фронт. Во время обхода нашел около барака британских офицеров ящик, на нем написано: «Из США для ребят, отправляющихся на фронт». Что там было, не знаю, но он был большой и к тому времени, что я там оказался, британцы его уже опустошили.

8.10. Охранял тюрьму. Нашел шампанское британских офицеров. Настроение немного улучшилось. Сегодня Танкной был пойман, когда рыскал по вещмешкам ребят, они его избили и бросили в реку.

9.10. Заставили от подъема до отбоя зубрить устав – наказали роту за двух пьяных.

13.10. Получили ложные сведения о подписании перемирия. Это было в 12 часов ночи. Я охранял войсковую лавку в ИМКЕ. В этот вечер мы вытащили 36 ящиков шотландского виски, 10 ящиков джина Горден, 20 фруктовых пирогов, 22 ящика фруктовых консервов, 40 000 сигарет. На следующий день все наши офицеры и солдаты были пьяны. Несколько дней никаких проверок не было.

16.10. Ребята немного протрезвели и поняли, что это был обман. Поэтому я опять пошел охранять, а те, кто не пошел, ушли в поход с тяжелыми рюкзаками. Они ввалились в 8 часов вечера, мокрые с головы до ног. Я спросил – плавали? Сказали, что по дороге была небольшая речушка глубиной в 3 фута.

17.10. Отправились в Архангельск, у входа в кафе «Париж» нас остановил М. П., сказал, что комнаты в нем только для офицеров и их девушек, поэтому мы должны искать для себя в Архангельске другое кафе.

22.10. Мне дали наряд вне очереди за то, что написал в письме домой правду, и запретили переписку на месяц. В 4 часа дня рядовой Джонс пытался покончить с собой, нечаянно выстрелил и убил сержанта Камбелла. В 6:30 вернулись большинство из нашей роты.

23.10. Опять охраняли лавку Красного Креста. Мы столько наворовали в британской лавке, что начали в России набирать вес.

24.10. Собрали все свои вещи и выехали из Вакрика в 11 часов дня. В час дня прибыли в Смольные бараки.

25.10. Опять заступили на охрану доков в Смольных бараках, съедобного там украсть было негде, и нам пришлось голодать.

26.10. Спрятались на полчаса от сильной снежной бури.

27.10. Работал в Вакрике с русскими девушками. Они нагружали судно с амуницией. На нем же вернулись поздно в Смольные бараки. Остались без ужина.

29.10. Опять расформировали роту, оставили только 2 голландцев и меня.

30.10. Большой пожар, судно Красного Креста сгорело.

3.11. Был на похоронах.

4.11. На кладбище зашел в помещение для забоя животных (на том же кладбище, где вчера был на похоронах). Они резали лошадей для поставки мяса в кафе «Париж».

5.11. Патрулировал 48 часов без перерыва! Поехал в Архангельск, расстрельная команда застрелила 6 пленных.

6.11. Прошли большим парадом по Архангельску. Майор Янг чего-то опасается.

7.11. Уложили вещи.

8.11. Оставили Смольные бараки в 8 утра. Погрузились на поезд в Вакрике в 10 утра.

9.11. Прибыли в Обозерскую в 6 утра. Взгромоздили на себя огромные тюки со всем пропитанием, какое могли унести на спине. Шли 38 миль. Расположились на ночь под огромным деревом. Всю ночь лил дождь. На следующее утро проснулись промокшие, как будто всю ночь плыли в одежде.

10.11. Около 8:30 двинулись дальше, дорога шла практически через болото, местами грязи было столько, что лошади с пустыми повозками с трудом проходили. Шли весь день, в 6 часов вечера остановились на ночлег. Никаких строений, кроме как для офицеров, не было. Опять расположились на ночлег под деревом.

11.11. Утром встали поздно. Вышли только в 10:30. Вечером в 6 часов прибыли в Селецкое. Расположились там на ночь, отдохнули.

12.11. В 8 утра вышли и через 20 миль добрались до реки. К линии фронта добрались к 16 часам. Большевики в этот день вели себя тихо, вообще не стреляли.

13.11. В 16:00. Отошли от линии фронта и начали строить лагерь в 1 миле от него – срезали кусты и строили времянки. Каждый должен был построить времянку для себя самого. Мы срезали стволы, вбивали колья, а сверху набрасывали ветки – это было домом.

14.11. Опять вышли к фронту, большевики постреливали, и мы остались там до полуночи.

15.11. Пошли в Мессиновскую – в 6 милях от передовой и там по-настоящему отдохнули.

20.11. Опять на линии фронта. Легкая артиллерия обстреливает до 23 ноября.

23.11. Нас отпустили. Температура спустилась ниже 0, и пришлось строить жилье для офицеров.

24.11. Опять на линии огня. Несколько ребят обморозили себе ноги, нам запретили стрелять при свете, большевики стреляли из пулеметов.

25.11. Опять отпустили, вернулись в Мессиновскую, дали три дня отдыха.

28.11. Опять на линии фронта. В эту ночь майор Доноху напился и стал бросать гранаты в сторону большевиков, те не заставили себя долго ждать и ответили пулеметным огнем, который продолжался всю ночь.

29.11. Майор Доноху вернулся в лагерь, большевики прекратили обстрел, никто не пострадал, но несколько сильно испугались.

30.11. Мы вернулись обратно в Мессиновскую за теплой одеждой. Стало так холодно, что каждую ночь кто-то из ребят отмораживал себе ноги или пальцы. Когда мы вернулись за теплой одеждой, выяснилось, что сержант Роттон, который был ответственен за наши вещевые мешки, продал практически все, что в них было, и мы остались почти без одежды. Наши вещмешки ограбили впервые.

1.12. Меня отправили патрулировать Мессиновскую. Работа легкая, только на одну ночь.

3.12. Отправили охранять церковь в 3 милях вверх по реке. Нас на охране стоял только один взвод. Большевики нас окружили, у нас не было никакой надежды на подмогу в радиусе 3 миль. Большевики решили, что нас больше 8 человек, и не рискнули атаковать.

6.12. Вернулись на дорогу на Кодыш для охраны моста. Всего 40 человек. Стояли там до 8.12. Большевики предприняли атаку, но у нас были лучше позиции и 4 пулемета Льюис, мы их отбили.

9.12. Вернулись к церкви. С собой были только один Льюис и одно ружье. Но, к счастью, было тихо.

11.11. Вернулись опять на 48 часов охранять мост. Пайков не дали. Было так холодно, что пришлось разжечь костры в полумиле от линии, в балках.

14.12. Отпустили на один день отдохнуть.

17.12. Вернулись опять к мосту. Теперь большевики вели себя более дружелюбно. Один вышел к нашим линиям с белым флагом и подошел к нам. Сказал, что условия, в которых мы воюем, одинаково жуткие у них и у нас. Еще рассказал, что у них в госпитале умер британский офицер. При нем было 700 рублей. Офицер сказал, что все равно не выживет, и отдал им деньги.

20.12. Большевистский офицер пришел к нам с 700 рублями и пригласил Дж. Бакера на ужин. Еще сказал, что если мы не будем стрелять, они тоже не станут.

23.12. Нас вернули в лагерь.

24.12. Прибыли в Мессиновскую. Там останемся на Рождество. На вечерний праздничный ужин нам дали овсянку, бобы и по небольшому кусочку яблочного пая. Этот пай стоил нам 500 долларов из общей кассы. 250 человек получили пай из сухих яблок за 250 долларов. Все остальные деньги пошли на питание офицерам. Вечером вернулись в лагерь и ели на ужин сухую капусту и сок из лайма. Потом зажгли костры на территории и стали вокруг них петь.