Леонид Прайсман - 1917–1920. Огненные годы Русского Севера

26.12. Опять вернулись охранять мост. Было очень тихо. Большевики пытались несколько раз вступить с нами в разговоры, но мы молчали, нам запретили с ними общаться.

27.12. Вернулись в Мессиновскую. Все почистили.

28.12. Рота «К» и рота «Л» соединились, и две роты выступили цепью в 22:30 из Мессиновской.

29.12. Около 5 утра с нашей стороны, ок. 6 – с другой стали окружать большевиков. Канадская артиллерия начала обстрел в 6:10 утра, потом мы стали все стрелять одновременно. Мы стреляли с наших позиций до 8 утра, а потом большевики начали продвигаться. Я был выдвинут в передовой дозор с двумя американскими поляками и с двумя белыми. Большевики двигались очень быстро, но в миле от нас остановились и постарались отбросить нас назад. Бой продолжался почти час, стреляли беспрерывно. Наша рота была сзади меня, а большевики передо мной, так что я был зажат между двумя линиями огня. В 11:00 мы заставили их двигаться, наши потери – 1 убитый. Сейчас они двигались гораздо медленнее, и бой стал более ожесточенным. К часу дня мы были в полмили от Кодыша. Здесь они ранили нескольких наших. Бой продолжался до 16:00. Мы захватили Кодыш, и они отошли на расстояние мили. Там они получили подкрепление, и мы не могли их гнать дальше. Здесь в 17:30 был убит лейтенант Бергер и ранен лейтенант О’Брейн. Потом я вернулся с остатками роты к нашим позициям. Затем пошли на правый фланг и заняли позиции в старом амбаре. Огонь продолжался до 20:00. Все страшно устали и замерзли. Лейтенант Басснер из роты «К» дал нам немного отдохнуть. Мы вернулись в здание. Один из ребят зажег свечку, чтобы согреться, большевики заметили свет и открыли пулеметный огонь. Еще до того, как мы успели потушить свет, у нас ранило 6 человек. Мы спрятались в церкви, превратили ее в госпиталь и стали помогать раненым. 1-й сержант роты «Е» пришел к нам с несколькими солдатами и тоже стал заниматься ранеными. Мы выбрались на линию огня и вытащили 4 тяжелораненых, перенесли их в госпиталь. Потом пошли искать британского медбрата и врача. Нашли их у госпиталя пьяными. Поэтому стрелки роты «Е» вынуждены были сами ухаживать за ранеными. Мы оставались там до 22:30. Огонь стал к этому времени таким сильным, что нам пришлось залечь в цепь и двигаться по снегу ползком почти полмили. К 23:00 приползли к линии огня. Слышались только стоны раненых и крики о помощи: медбрат, медбрат. Было –50°, и один легкораненый замерз до смерти. Все наши позиции были покрыты мертвыми, умирающими и ранеными, шла постоянная стрельба и страшный холод до 4 утра.

30.12. К 4 часам утра они утихомирились, то там, то здесь раздавались отдельные выстрелы, тогда мы подумали, что они были разбиты. Была кромешная тьма, и мы практически ничего не видели, кроме вспышек выстрелов. Поэтому мы оставались на своих позициях и были начеку. В 8 утра они приблизились к амбару в 20 фунтах от нас. Затем я услышал большевистский свист, они выстроились цепью, затем бросились в штыковую атаку. Их было где-то 450 человек, а нас около 35. 25 из роты «Е» и 10 из роты «К». Лейтенант Баскер посмотрел на них и заорал: «Покажите им, что такое ад, а то от нас ничего не останется». У нас были один пулемет Льюис, одна французская пушка и винтовки. Мы стреляли без перерыва до 15:30. Наших потерь 4 человека, у них гораздо больше. Я был готов в любой момент попрощаться с жизнью. Пули дум-дум летели со всех сторон. Трое были убиты в футе от меня. Потом обстрел прекратился, они поняли, что нас трудно выбить. В 11 часов вечера меня отпустили. Я добрался до Кодыша, вошел в старый дом и заснул. Я даже не стал снимать верхнюю одежду, вдруг меня снова отправят на фронт. Спал я очень крепко, впервые с 28 октября.

31.12. Я спал до 3 утра, потом отправился на передовую. До 16:00 все было тихо. Потом начался бой, он длился 3 часа. Стрельба велась через реку Мокшу. Никто не достиг никаких преимуществ.

2.1. Был 2-х часовой бой на реке Кодыш на правом фланге.

3.1. Мы отошли на 3 версты к роте «К», там заняли позиции.

4.1. Рота «К» сожгла город Кодыш, а потом отошла к реке.

6.1. Около 23:00 майор Доноху опять набрался рома, пришел к нам в часть и попросил нашего капитана дать ему несколько человек, чтобы форсировать реку. Наш тоже был пьян и сказал ему, чтобы тот брал кого хочет. Он получил почти всю нашу роту. Начали с реки Мокши, но, не останавливаясь, переправились через реку и остановились в миле от Кодыша. Мы выбили большевиков и захватили город, там оставалось только несколько несгоревших окопов.

7.1. Итак, к 4 утрам мы захватили Кодыш и удерживали большевиков на их старых позициях.

10.1. Мы снова передали линию фронта роте «К». Похоронили наших и мертвых большевиков, которые не были завалены снегом.

12.1. Меня опять отправили охранять посты на реке Мокша. Было очень холодно, но мы смогли зажечь костры, так как большевики были в 2 милях от нас.

13.1. Меня отпустили в 16:00, и я сразу свалился в кровать и заснул, так как не спал уже 2 дня. Потом разбудили в 19:30, чтобы отправить в Мессиновскую, прибыл туда в 12:30 ночи.

14.1. В 1:30 ночи отправили в патруль в 10 верстах от большевиков, был небольшой шанс, что большевики начнут окружение. Температура воздуха около –40° и снег 5 футов глубины. Меня это не очень беспокоило, так как появился шанс подстрелить глухаря или зайца. Я наконец помылся и подстригся впервые за 10 недель и постирал одежду.

16.1. Оставили британцев разбираться с большевиками, покинули Мессиновскую в 8 утра. Прибыли в Селецкое в 12:30 ночи и там переночевали. Так как дальше надо было добираться еще 67 верст. Мы пришли в Британскую штаб-квартиру и постарались достать у них сани, чтобы перевезти багаж в Большеозерск. Британский командир сказал, что вполне хорошо выглядим и можем дотащить вещи на себе. Мы обратились за помощью к капитану роты «К» Бессинару, что же нам делать? Басснер пошел в больницу к доктору, сказал, что у него под началом 200 человек и все они больны, и что нам нужны упряжки, чтобы доставить их в Обозерскую. Доктор сказал, что хочет посмотреть каждого больного лично, чтобы самому убедиться. Мы отобрали 40 человек, которые смогли сыграть больных, и завалились к доктору. Он проверил только 15 и поверил нам. Достал 75 саней, чтобы мы могли выехать на следующее утро.

17.1. Оставили Селецкое в 8:30 утра. После того как вышли из города, забрались на сани и ехали как можно дольше, пытаясь согреться. Ехали весь день до полуночи. Путешествие было приятнее, чем приезд сюда. Дороги хорошие, около 5 футов глубины снега, но он был хорошо укатан. Мы видели северное сияние и луну. Единственное, что позволяло нам отличать день от ночи, были русские часы. У них циферблат имеет 24 деления, в отличие от американских с 12. Мы делали привалы в лесах под деревьями, так, как и на пути сюда, но сейчас у нас было много одеял, так что спать было можно, хотя и было между 40° и 50° ниже нуля.