Алексей Исаев - Приграничное сражение 1941. Первая битва Великой Отечественной

Немецкая сторона характеризовала происходившее, как «длительный бой танков против танков», в котором по первому донесению был уничтожен 21 советский танк, что довольно точно совпадает с советской оценкой потери половины участвовавших в атаке машин (45 Т-26). Причем среди подбитых немцы насчитали 9 «20—30-тонных» тяжелых танков. Учитывая, что в 19-й танковой дивизии ни Т-34, ни Т-28 не было, заявка выглядит как минимум странно. Вообще, атака Т-26 была оценена с уважением. В истории 14-й танковой дивизии она описана так: «Во второй половине дня 24 июня была отражена мощная танковая атака врага пехотным и З6-м танковым полком близ Александровки». «Мощную атаку» силами Т-26 представить довольно трудно, но, тем не менее, таковой она показалась противнику.

Потери немцев в танковом бою советской стороной были оценены в 8 средних и 2 тяжелых танка. Согласно дневному донесению 14-й танковой дивизии в штаб III моторизованного корпуса, собственные потери в бою под Александровой составили 6 танков. При этом количество уничтоженных советских танков поднялось до 87. На следующее утро заявка подросла до 158 танков, 40 противотанковых пушек и 8 батарей артиллерии [443] NARA T313 R4f 830. . Позднее число уничтоженных танков подскочило до 176 единиц, при 40 противотанковых пушках и 12 батареях артиллерии. Помимо огульного завышения первоначальной цифры реалистичным объяснением происхождения этих величин является продолжение танковой дуэли по мере подтягивания главных сил 19-й танковой дивизии. Фотоматериалами подтверждается участие в бою под Бойницей телетанков 22-го мехкорпуса. Так что 45 Т-26 участие мехкорпуса в боях с 14-й танковой дивизией явно не ограничилось.

В истории 14-й танковой дивизии сражение продлевается на следующий день: «Танковая битва близ Александровки развивалась таким образом, что до 25 июня были уничтожены 156 вражеских танков» [444] Grams R. Op. cit. S. 24. . Учитывая, что по состоянию на 6.00 26 июня 19-я танковая дивизия имела в строю всего 4 танка, 14 орудий и два батальона мотопехоты, немецкие данные о результатах боя выглядят, по крайней мере, правдоподобными. От 163 танков и 100 % комплектности полевой артиллерии этого соединения почти ничего не осталось. В бою под Бойницей погиб командир 22-го мехкорпуса генерал-майор С. М. Кондрусев, был ранен командир 19-й танковой дивизии генерал-майор К. А. Семенченко. Водивший танки Т-26 дивизии в танковый бой командир 37-го танкового полка подполковник Б. Г. Бибик попал в плен, командир 38-го танкового полка И. Ф. Самсонов был убит, командир мотострелкового полка подполковник В. В. Соколин – ранен и впоследствии умер от ран.

Пищей для увеличивающихся немецких заявок об уничтоженных советских танках также мог стать постепенный сбор немцами обездвиженных танков по пути к Луцку. Боевые машины 22-го мехкорпуса, несомненно, оставались на дорогах из-за отсутствия топлива и технических неисправностей. При отступлении эти танки становились трофеями немцев. Но так или иначе, танковый бой под Александровой заставил немцев на какое-то время остановить свой бег к Луцку. В дневном донесении 14-й танковой дивизии за 24 июня указывалось: «Достичь Торчина вряд ли сегодня получится». Торчин лежал примерно на полпути от Бойницы до Луцка, через городок проходила «панцерштрассе», вдоль которой наступал корпус Маккензена.

Танковым боем с 14-й танковой дивизией под Александровкой события 24 июня не ограничились. В 17–18 часов 24 июня до позиций 135-й стрелковой дивизии добралась немецкая 13-я танковая дивизия, двигавшаяся медленнее своего соседа южнее «панцерштрассе» по проселочным дорогам. Соответственно удар пришелся по левому флангу 135-й дивизии. После двухчасового боя, потеряв большое количество личного состава и матчасти артиллерии, 135-я стрелковая дивизия и 1-я противотанковая бригада были оттеснены в направлении Луцка.

Однако потери 13-й танковой дивизии также оказались довольно чувствительными. Известный западный исследователь Томас Йенц приводит весьма красноречивые данные относительно состояния танкового парка I батальона 4-го танкового полка 13-й танковой дивизии (см. таблицу).

Число боеготовых танков 1/4 танкового полка 13 тд.

Как мы видим, количество боеготовых танков соединения резко падает, причем в наибольшей степени это касается средних танков Pz.HI. Впоследствии число боеготовых танков Pz.III этого батальона до отметки 30 штук уже не поднималось. Достаточно высокие по меркам 1941 г. потери объясняются, прежде всего, столкновением с 1-й противотанковой артиллерийской бригадой. Подводя итоги битвы под Александровой (Бойницей), можно констатировать, что частями 5-й армии было выиграно время на организацию обороны под Луцком. Без танкового боя III моторизованный корпус, несомненно, вышел бы к Луцку уже вечером 24 июня. Однако пока обе танковые дивизии корпуса Маккензена были остановлены на дальних подступах к городу.

В истории 11-й танковой дивизии налетам советской авиации 24 июня посвящены следующие строки: «Русские авианалеты, которым благоприятствовала затяжная ясная погода, оказались препятствием для нашего дальнейшего наступления. Инженерные войска заново соорудили мост через Стырь и в месте у Шуровище мы перешли реку и продвигались дальше в направлении к Дубно. С наступлением темноты 15-й танковый полк преодолел величину суточного перехода – 50 км, несмотря на участие в жесточайших боевых действиях» [445] Schrodek Op. cit. S. 130. . В записях в ЖБД соединения вырисовывается менее героическая картина: «Танковый полк, который должен следовать за боевой группой Луца, вынужден остановиться в лесу западнее Шуровище, чтобы как-то укрыться от постоянных атак вражеской авиации. Только когда вечером организовано истребительное прикрытие, тп получает приказ выйти к лесам севернее Острова» [446] NARA T315 R. .

Окончательно придя в себя после оглушительного удара 22 июня, ВВС Юго-Западного фронта обрушились на продвигавшиеся в глубь страны мотомехколонны врага. Скоростные бомбардировочные полки 16-я авиадивизии (18 СБ и Пе-2) атаковали колонны противника, двигающиеся через Берестечко. Было сброшено 90 ФАБ-100, без потерь. Авиадивизия лишилась только двух И-153, не вернувшихся с разведывательного полета. Бомбардировщики 17-й авиадивизии (59 СБ и Пе-2) также участвовали в атаках на колонны в районе Бродов. Было выполнено 170 самолето-вылетов, сброшено 316 ФАБ-100 и 6 ФАБ-50. Над целью были сбиты зенитным огнем 2 Пе-2, в том числе самолет командира 48-го полка майора Царикова, весь экипаж погиб. Неясно, какие именно цели атаковались в районе Бродов, так как 24 июня противника еще там не было. Скорее экипажи довольно широко толковали «район Бродов», к северу от города, ближе к Лешневу пролегала центральная «панцерштрассе». 19-я авиадивизия (71 СБ и Як-2) 24 июня тремя полками «работала» по колоннам в районе Берестечко, Шуровище и Радзехова. Было сброшено 300 ФАБ-100 ценой потери 1 СБ от зенитного огня. Экипажи наблюдали прямые попадания, а летчики 136-го полка с 800 м на Як-2 атаковали колонну танков у Шуровище и даже заявили о трех подбитых танках противника. 62-я авиадивизия (93 СБ и Пе-2) также действовала преимущественно по целям на центральной «панцерштрассе», в районе Лешнева и Шуровище. Цели на шоссе Брест – Ковель бомбились по остаточному принципу. Всего бомбардировщиками авиадивизии было сброшено 246 ФАБ-100 и 256 ФАБ-50. Потери составили 6 самолетов. Еще 2 СБ были уничтожены и 5 повреждены вследствие атаки противником аэродрома Кремно. В целом нельзя не отметить, что картина боевых действий бомбардировщиков Юго-Западного фронта 24 июня далека от традиционных штампов. Авиаудары по мотомехколоннам в этот день совсем не похожи на хорошо известные по литературе самоубийственные атаки, в которых гибнет множество не прикрытых истребителями СБ и ДБ-3. Такая картина была более характерна для Западного фронта. На Юго-Западном фронте потери бомбардировочных авиаполков можно характеризовать как умеренные.