Валерий Новоселов - Смерть Ленина. Медицинский детектив

На странице 22 дневника доктор Кожевников делает запись, что В. И. Ульянов тяготится присутствием немецких врачей и очень просит оказать влияние, чтобы немецкие профессора уехали поскорее домой, так как в Москве очень много сплетен о его здоровье и присутствие немцев усугубляет их. Теперь он на верном пути выздоровления и нет необходимости «в этих тратах». На верхней десне справа под клыком появился небольшой волдырь.

Справка. Из биохроники известно, что в эти дни В. И. Ульянов пишет Сталину записку: «Сталину. Если Вы уже здесь оставили Клемперера, то советую, по крайне мере: 1. Выслать его не позднее пятницы или субботы из России вместе с Ферстером, 2. Поручить Романову вместе с Левиным и другими использовать этих врачей и учредить за ними надзор».

Были профессора Клемперер и Крамер, пациент волновался, был с ними любезен. Умножил трехзначное на двузначное. Слева Оппенгейм, справа намек на Бабинского, двусторонний клонус. Нарывчики на ноге, слегка увеличились, около внутреннего края правой пятки тоже появилось несколько мелких нарывчиков. Когда шел по комнате резко ослабли правые конечности, на несколько секунд посидел, затем прилег, после чего все прошло.

Справка. Волдырь на слизистой десны, нарывчики на ноге — это поражения кожи и слизистой сифилитической природы, очевидно, это папулы, которые, несмотря на то, что не описаны подробно, имели ряд диагностических критериев — они не болезненны, по периферии нет воспалительной реакции, они не сливаются и проходят только на фоне противосифилитической терапии. Ощущения, вызываемые слизистыми папулами, в общем, бывают незначительными. Часто, когда они были слабо выражены, их путали с Herpes на отизистой рта, но эти «по Никольскому» более мелкие, с булавочную головку, они сливаются, есть периферическое воспаление, есть покалывания и жжение в коже, характерно присутствие отслоившегося ободка эпителия.

Комментарий. Продолжаются параличи и псевдопараличи (в логике современной симптоматики сегодня это соответствует терминологии ПНМК или ТИА), таких параличей с 20.06 по 30.06 будет указано в дневнике десять, что говорит об их стойкости и прогрессе заболевания. Пестрота клинической картины нарастает, превалирует неврологическая симптоматика, поражения слизистой и кожи тоже укладываются в течение люэса. Пациент неоднократно высказывает неудовольствие присутствием немецкого врача Клемперера, который, по его мнению, обладал меньшим тактом и умением подходить к больному.

Первую половину ночи пациент спал неважно. После этого заснул и спал хорошо до девяти часов. Голова утром не болела, но вечером сказал, что уже утром чувствовал себя не совсем хорошо. Ходил во флигель, по-видимому, устал. Обедал хорошо. После обеда спал три часа крепким сном. Вечером немного вял, говорит, что чувствует себя похуже весь день и считает, что причиной этого плохой сон в первой половине ночи, а прогулка ни при чем. На самом деле, по-видимому, прогулка его утомила, т. к. после обеда был более вялым. Предполагалось сделать ванну, но сам пациент признал, что ее благоразумнее отложить на следующий день. Поужинал хорошо, лег спать около десяти часов вечера.

Комментарий. Такие больные быстро уставали, но часто этого не замечали, поэтому врачи оценивали «усталость» по изменению пульса.

Пациент вечером интересовался о прилете профессора Ферстера. Сказал «хоть бы скорее все это было и потом к черту весь этот синклит». Пульс до ванны 94, после 82 в минуту.

В этот день вдруг у пациента стало «дергать» правые конечности, он упал. Когда его посадили, движения восстановились. Затем пациента отнесли на носилках на кровать, там опять были подергивания в ноге, но сила не ослабла. Происшествие огорчило, пациент говорит «надо, чтобы около меня был во время бодрствования ПП». Опухоль на десне прошла, нарывчик на ноге прорвался вышло, довольно много жидкого гноя, живот вздут вверху и слева. Согласился с мнением врачей, что надо меньше ходить.

Справка. Под синклитом пациент имел в виду большое количество врачей-профессоров, которое привлекли к его консультациям. Под «ПП» имеется ввиду старший личной охраны В. И. Ульянова, состоящей из латышей, Петр Петрович Пакалн.

Комментарий. Профессор Василий Васильевич Крамер называл то, что произошло 20 и 23 июня, приступами. Врачи сегодня назвали бы это транзиторной ишемической атакой (далее ТИА), в основе которой так же, как и при атеросклерозе лежит механизм циркуляционной гипоксии. В отличие от атеросклероза, причиной гипоксии при нейросифилисе является продуктивное воспаление сосудов или гуммозное поражение сосудов, с чем связаны нестойкость и множественность псевдопараличей и параличей, как основной неврологической симптоматики. Врачи описали динамику процесса достаточно, чтобы сегодня можно было понять, как лечащие врачи оценивают патофизиологию процесса у данного пациента. Описана симптоматика раздражения оболочек левого полушария. Появление нарывчиков на ноге и гнойного стоматита также говорило им о сифилисе. Гнойный стоматит часто возникал и при лечении пациентов с сифилисом ртутью, но она пока не была указана, поэтому его можно отнести и к основному заболеванию.

Морфологически это должно было выглядеть как первичный эндартериит Гейбнера (Хойбнера), когда воспаление артерий мозга (эластического типа) приводило к облитерации сосуда.

В этот день была консультация Н. А. Семашко, В. В. Крамера, Г. Клемперера и Л. Г. Левина. Пациент волновался, не мог назвать ромашку и незабудку, был ажитирован, смущенно смеялся больше, чем нужно. Расспрашивал профессора Клемперера о здоровье Цюрупы.

Левин Лев Григорьевич, 1870–1938, терапевт, профессор, заведующий терапевтическим отделением Лечсанупра Кремля. Расстрелян как участник правотроцкистского блока. В этом же году по «сталинским спискам» расстреляно еще несколько участников тех событий.

Комментарий. Присутствие наркома Семашко на консультации В. И. Ульянова говорит о полной осведомленности Политбюро ходом лечения.

Пациент принимал бром и кодеин. Хочет писать письмо Семашко с просьбой избавить его от консультаций врачей.

В. И. Ульянов в этот день говорит: «‹рука повисла, как плеть, а нога шлепнулась об пол». Придумал каламбур: «Когда министр или Нарком абсолютно гарантированы от падений? Когда он сидит в кресле». Ажитирован и со смехом рассказывает о припадке Марии Ильиничне, Надежде Константиновне и лечащему врачу Кожевникову. Смеется, но смех производит впечатление «как смех сквозь слезы». Сел на кушетку, снова начался припадок длительностью несколько секунд, после чего заявил, что ему трудно говорить. Пациент убедился, что ему самому хуже от утомления. Принял бром.