Николай Лузан - Россия. Уроки прошлого, вызовы настоящего

Население некоторых сел настолько терроризировано, что даже советски настроенные люди боятся выдавать нелегалов. Например… Председатель сельсовета с. Козивка того же района Тарнопольской области Гороховский, преследуемый бандитами, вбежал в хату своего родного брата, где и был зверски убит. Будучи запуган, брат Гороховского не выдал бандитов.

Нарком государственной безопасности УССР Мешик» [58] Органы госбезопасности СССР в Великой Отечественной войне. – М., 1998. Т. 1. Кн. 2. С. 99–101. .

Чем меньше времени оставалось до роковой даты -22 июня 1941 года, тем всё чаще в докладах органов госбезопасности приводились подобные страшные примеры. Тысячи заживо сожженных, распятых на крестах сельских активистов, партийных функционеров, работников милиции, сотрудников НКВД, стали жертвами украинских националистов.

Другой удар по Красной армии гитлеровские спецслужбы планировали нанести с помощью прибалтийских националистов в Литве и Латвии. Заместитель начальника отдела Абвер 2 полковник Э. Штольце в показаниях Международному военному трибуналу признавал:

«… Нами были подготовлены также специальные диверсионные группы для подрывной деятельности в прибалтийских советских республиках. Например, германской агентуре, предназначенной для заброски в Литву, была поставлена задача захватить железнодорожный туннель и мосты близ г. Вильно, а германские диверсионные группы, предназначенные для Литвы, должны были захватить мосты через реку Западная Двина. Все захваченные таким образом не разрушенные противником стратегические объекты должны были удерживаться нашими диверсионными группами до подхода регулярных германских войск» [59] Органы госбезопасности СССР в Великой Отечественной войне». – М., 1998. Т. 1. Кн. 2. С. 35. .

О размахе подрывной деятельности гитлеровских спецслужб в Прибалтике говорит отчет НКГБ Литовской ССР. За период с июля 1940 и по 14 мая 1941 года органами госбезопасности этой республики было «…вскрыто и ликвидировано 75 нелегальных антисоветских организаций и групп, созданных литовскими националистами, которые ставили своей задачей подготовку вооруженных антисоветских выступлений к моменту возникновения войны между Германией и СССР» [60] Там же. .

В целом за 1940 год и начало 1941 года органами НКВД «было вскрыто и ликвидировано 66 резидентур германской разведки, разоблачено свыше 1600 фашистских агентов» [61] Военная контрразведка. История, события, люди. – М., 2008. С. 89. .

Эти, а также разведданные, поступавшие к советскому руководству из берлинской, лондонской, швейцарской и токийской резидентур НКВД, не оставляли сомнений в близкой войне с фашистской Германией. Большинство из них докладывалось Сталину. Он, как опытный политик, видимо, не строил иллюзий, что удастся избежать войны. О неизбежности военного столкновения Сталин говорил еще 21 мая 1937 года на закрытом совещании руководства наркоматов НКВД и обороны. Он обращал внимание на то, что «…необходимо полностью учесть урок сотрудничества с немцами. Рапполо, тесные взаимоотношения создают иллюзию дружбы. Немцы же, оставаясь нашими врагами, лезли к нам и насадили свою сеть» [62] Смерш. Исторические очерки и архивные документы. – М., 2003. С. 13. .

Сталин полагал, что до главной схватки с фашистской Германией оставалось еще время. Он надеялся, что два «капиталистических хищника» — Германия и Великобритания — вцепятся друг в друга мертвой хваткой, и потому спешил воспользоваться плодами пакта Молотова — Риббентропа.

20 июня 1941 года в Москве выдалось необычайно жарким. На небе не было ни облачка. Солнце палило немилосердно. К полудню под его жгучими лучами начинал плавиться асфальт, железные крыши домов раскалялись как сковородки, а воздух обжигал дыхание. В зыбком мареве столица напоминала сюрреалистические пейзажи с полотен знаменитого испанца Сальвадора Дали. Незадолго до заката солнца прошел сильный ливень, и летнее пекло на время отступило. Со стороны Москвы-реки повеяло освежающей прохладой. Уставшее за день солнце, скользнув последними лучами по неприступным стенам Кремля, ярким отблеском полыхнуло на златоглавых куполах соборов и скатилось за горизонт.

Вечерние сумерки опустились на город, и он ожил. Пестрые, разноголосые людские ручейки захлестнули улицы. В парках и скверах, сверкая медью, играли духовые оркестры. На танцевальных площадках молодежь самозабвенно отдавалась новым модным танцам — фокстроту и тустепу. В летних кинотеатрах зрители, наблюдая за забавными приключениями героев музыкальных комедий «Волга-Волга» и «Весёлые ребята», заходились от хохота. Они не подозревали, что всего через сутки война, безжалостно ворвавшись в их жизнь, разделит на живых и мертвых. Она, подобно зловещему, ядовитому облаку, наползала на СССР.

Вооруженная до зубов армада вермахта и европейских сателлитов фашистской Германии изготовилась для вероломного нападения. Баки самолетов, танков и машин были заправлены под завязку, орудия расчехлены, личный состав обеспечен трехдневным сухим пайком, а фляжки наполнены шнапсом. Командиры частей заняли места на наблюдательных пунктах и ждали наступления часа «Ч». То, что они видели в последние дни на советской территории, вызывало неподдельное изумление.

Опытный взгляд тех, кто имел за спиной три года войны, не замечал признаков подготовки подразделений Красной армии к боевым действиям. Их служебно-хозяйственная деятельность подчинялась распорядку предвыходного дня. На спортивных городках гудел задорный людской муравейник, у бань царило веселое оживление, перед клубами, на летних площадках киномеханики натягивали экраны, вокруг них вился рой неугомонной ребятни.

День подошел к концу. Вечерние сумерки быстро сменились июньской ночью. Она длилась недолго. Порывистый ветер сорвал молочно-белую вуаль, укрывавшую Буг, и мелкая рябь сморщила зеркальную поверхность. Звезды трепетно мигнули и растворились в иссини бездне неба. В кустах робко защебетали птицы. Хрустально-чистый воздух, в котором смешались запахи полевых цветов, стал недвижим. Предрассветные сумерки сгустились, и через мгновение восток озарила яркая вспышка. Из-за горизонта появилась алая, как кровь кромка диска солнца. Последний мирный день вступил в свои права.

Командующий 3-й танковой группой генерал-полковник Г. Гот приник к стереотрубе. В окуляре отчетливо просматривались огневые точки Брестской крепости. На берегу Буга сквозь маскировку проглядывала тонкая паутина траншей и окопов. Гот внимательно вглядывался в оборонительные позиции, но так не обнаружил признаков усиления постов. Жизнь гарнизона крепости и пограничной заставы шла своим повседневным чередом.