Сергей Брилёв - Разведка. «Иван» наоборот: взаимодействие спецслужб Москвы и Лондона в 1942—1944 гг.

Всех, кто был в квартире, арестовали и отвезли в гестапо. Их ждали концлагеря Дахау и Равенсбрюк…

Цеттлера взяли, когда он находился в доме семьи Вундсам. Взяли в кровати, били железными цепями [706].

И здесь тоже были арестованы все присутствующие: скрывавшие советского агента Анна Вундсам, её дочь Хильда, а также сын Оттмар, который, будучи солдатом вермахта, приехал в отпуск.

В конце марта и начале апреля арестовали и всех остальных, кто в предшествовавшие недели укрывал Цеттлера: Мюлльнеров, Хольцеров, Татаров… Их тоже били [707].

За семьёй Хуттари уже следили – ведь их сын сдался на фронте русским. К его брату Адольфу даже обратился агент-провокатор – сотрудник гестапо Брёдль. Он представился членом организации сопротивления и сообщил ему новости от младшего брата, перешедшего на сторону русских. Брёдль якобы планировал подготовить для Альберта укрытие, в связи с чем просил Адольфа Хуттари делиться любыми новостями от него [708].

Отправной же точкой этой истории являются события, в которых мы вновь упомянем SOE: в мае 1942 г. её агенты-чехи убили «пражского мясника» Рейнхарда Гейдриха. Это привело к операциям возмездия против мирного населения, а также подстегнуло гестапо во всей Центральной Европе к расширению оперативной работы. Поиск парашютистов стал приоритетом, и скоро, как показал гестаповец Занитцер, он заимел целую «картотеку агентов, обученных противником» [709].

Как у Занитцера оказалась такая картотека ? В СВР считают, что «в марте 1944 г. “Хозе” и “Ян” были арестованы гестапо из-за предательства одного австрийского коммуниста, с которым «Хозе» был связан в Вене» [710].

Участник австрийского сопротивления Йозеф Хольцер (укрывавший Цеттлера) свидетельствовал: «Все товарищи, кто давали убежище парашютистам, на 100 % были надежными. Было безопасно до тех пор, пока не вмешался начальник общегородской ячейки КПА по Вене […] Роберта, что впоследствии привело к нашему аресту 30/31 марта 1944 года» [711].

Полное имя этого человека – Роберт Вейдингер. Вот кого имели в виду в СВР!

Приведем ещё показания, прозвучавшие в австрийском суде 11 сентября 1948 г.: «Когда Хольцер отказался сообщить данные об агентах-парашютистах, Занитцер отдал распоряжение о том, чтобы его положили на стол и выпороли хлыстом. В промежутках между этим он задавал Хольцеру другие вопросы. Такой “допрос” продолжался всю ночь» [712]. В итоге, насколько можно понять, Хольцер признался, где искать Цеттлера. Зная остальные связи в среде участников Сопротивления, гестапо быстро обнаружило и Хуттари.

Вновь процитируем справку из СВР. О Хуттари-«Яне»: «На допросах [он] дал признательные показания, согласился на сотрудничество и участие в радиоигре» [713]. О Цеттлере: «Уличенный показаниями “Яна”, “Хозе” сознался, что он являлся агентом-радистом НКГБ СССР, дал согласие установить с нашими органами радиосвязь и работать под диктовку немцев» [714].

Хуттари в застенках гестапо [715]

Впрочем, комментируя эти формулировки сталинских времён, в сегодняшней СВР оговорились: речь идёт о ситуации, когда к людям применяли пытки. Доказательство – показания Хуттари в суде над гестаповцем Занитцером: «Затем Занитцер потребовал, чтобы я связался с моим куратором. […] Он угрожал мне истреблением всего моего рода, если я откажусь. […] Я вынужденно выходил на связь и передал мой сигнал тревоги. Я получил телеграмму со следующими словами – “Мы тебя очень хорошо расслышали”» [716].

Важная деталь: в справке СВР говорится, что «Хозе»-Цеттлер «дал немцам заведомо неправильные условия связи, в результате чего связь с нами не была установлена» [717]. Но из показаний Хуттари следует, что это он предупредил московский Центр о провале: «Я ответил – “Добрался в целости, большие трудности, Зепп у хороших друзей”. Вместо имени Зепп я передал его имя на испанском, так как мы заранее условились, что если все будет плохо, то имя Зепп не будет упоминаться» [718].

Однако версию СВР о том, что истинным «крепким орешком» для гестапо был всё-таки Цеттлер, подтверждают материалы… гестапо. Из показаний Занитцера: «Допрос Цеттлера был очень коротким, так как я предъявил ему информацию из моей картотеки о том, что его сообщником был Хуттари. Цеттлер подтвердил это. Он мне не сообщил, где находится Хуттари» [719]. Из материалов, которые были обнаружены в архивах гестапо: «Хуттари утверждал, что он не коммунист, что он прошел подготовку и стал диверсантом только для того, чтобы покинуть СССР (не это ли он репетировал на британцах? – Авт. ). В этих обстоятельствах не требовалось никакого давления, чтобы он вступил в радиоигру. […] Цеттлер сначала отказался от любого сотрудничества с гестапо, так как он опасался, что Советы могли взять в заложники его семью […] в Сибири. В конце концов он прогнулся и согласился сотрудничать» [720].

В другом случае СВР, напротив, подтверждает слова Хуттари. Тот говорил: «Каждые 4 недели я должен был выходить на связь. Когда эта игра в “дезу” закончилась, [Занитцер] больше не проявлял ко мне интереса. […] Меня направили в концлагерь» [721]. Действительно, справка из СВР гласит: «Не получив интересных данных, гестапо радиоигру прекратило, а “Ян” был направлен в концлагерь» [722].

Альберт Хуттари ещё рассказывал: «До ноября 1944 г. я был в плену у гестапо, затем […] я попал в концлагерь. Сначала меня должны были послать в Флоссенбюрг, но наш транспорт разбомбили американцы, в Линце нас перегрузили и на следующий день направили в Прагу. В Праге меня перевели в Панкрац, а потом я попал в Терезиенштадт» [723].

Там он тяжело заболел тифом, но выздоровел. Осенью 1945 г. Альберт Хуттари вернулся в Австрию, где «незамедлительно продолжил свою работу в освобожденной Австрии в качестве члена КПА» [724]. А как же рассказы в Англии о том, что после войны он не будет заниматься политикой?!

Вот как этот период его жизни отражен в справке СВР: «После освобождения уехал в Вену, где в октябре 1945 г. был установлен резидентурой. В тот период агент работал в аппарате австрийской компартии, руководство которой было осведомлено о поведении “Яна” в гестапо. В мае 1947 г. “Ян” из агентурного аппарата 1 Главного управления МГБ СССР был исключен, как не представляющий ценности» [725].

Несмотря на его участие в радиоигре с Москвой под контролем гестапо, Хуттари не арестовал СМЕРШ, его не вывезли в Советский Союз и не отправили в ГУЛАГ (как это случилось с его соотечественницами – членом группы «Содовая» Эмилией Шок-Нагель-Борецки и женой члена группы «Виски» Хильдой Мрац). Почему же его не тронули?