Владимир Рыжков - Вторая мировая как битва народов. Страны войны

Поскольку в основе государственного строительства в Европе лежали идеология национализма и принцип борьбы национальных интересов, принимающий порой крайние формы, то, с одной стороны, развивалась теория европейского объединения и крепла мечта о всеевропейском единстве, а с другой стороны, для Европы была характерна постоянная практика войн, столкновений, ожесточенной борьбы. Эти две идеи: европейского единства и национализма – в корне противоречили друг другу. С одной стороны, сложилось осознание того, что все жители Европы – европейцы, с другой – бал правила идея национального государства с его эгоистическими интересами.

Не раз предпринимались попытки установить стабильный европейский порядок – Вестфальский мир 1648 года, Венский конгресс 1815 года и другие. Однако к концу XIX века все ведущие государства Европы проводили агрессивную империалистическую колониальную политику и остро соперничали друг с другом. В результате этого империалистическое хищничество и радикальный национализм превзошли, превозмогли общеевропейскую идею.

Фридрих Энгельс, помимо всего прочего, был блестящим военным корреспондентом, политическим аналитиком и внимательно следил за текущими событиями в мире. Незадолго до своей смерти в 1895 году он писал, что основные тенденции в Европе таковы, что через 15–20 лет главные европейские державы схватятся друг с другом в смертельной схватке. Он отчетливо понимал, к чему идет дело и задолго до 1914 года сумел предсказать Первую мировую войну, развязанную ведущими европейскими державами.

Первая мировая война принесла европейцам невиданные в европейской истории жертвы и страдания. После окончания войны американский президент – визионер Вудро Вильсон выступил на Версальской мирной конференции со своими знаменитыми 14 тезисами послевоенного мирного устройства. Была создана Лига Наций, первая всемирная универсальная организация, призванная гарантировать мир во всем мире и разрешать конфликты политическим, а не военным образом. Тогда показалось, что все государства и народы осознали неприемлемость войны. Увы – за прошедшие после этого 20 лет Лиге Наций так и не удалось обеспечить прочный мир в Европе.

После Первой мировой войны в Европе продолжала жить идея создания многонациональной европейской федерации, похожей на Соединенные Штаты Америки. В это время она уже не была уделом одиночек, передававших ее друг другу как тайное знание, но охватила довольно широкие круги интеллигенции, интеллектуалов, среднего класса и большой части политиков. В 1929 году знаменитый министр иностранных дел Франции Аристид Бриан направил в Лигу Наций официальный правительственный меморандум о создании Европейской федерации. Суть его была в предложении европейским правительствам начать процесс европейского объединения на практике. Но, увы, в том же 1929 году внезапно разразился глобальный экономический кризис, известный как Великая депрессия. Против нее государства Запада оказались бессильны, потому что еще не были выработаны современные инструменты госрегулирования экономики и смягчения кризисов. В Германии на фоне глубокого экономического кризиса к власти рвался нацизм, который и заполучил ее в январе 1933 года.

Все высокие мечты о единой Европе, о Европейской федерации, Меморандум Бриана, Панъевропейское движение окончательно рухнули, когда реваншистская гитлеровская Германия 1 сентября 1939 года напала на Польшу и тем самым развязала Вторую мировую войну.

Если вернуться немного назад, то позорное Мюнхенское соглашение осени 1938 года, по сути, означало сдачу Францией и Англией не только Чехословакии, но и самой европейской идеи, предательство идеала единой Европы. Две великие европейские державы капитулировали в Мюнхене перед Гитлером. Политическим противником Невилла Чемберлена, тогда премьер-министра Великобритании, подписавшего мюнхенское соглашение, был Уинстон Черчилль, который еще в 1932–1933 годах, т. е. до прихода Гитлера к власти, говорил о том, что необходимо кардинально менять политику и готовиться к решительной борьбе с нацизмом. Он нещадно критиковал Чемберлена за пассивность и примиренческую политику все 1930-е годы. Черчилль оценил события в Мюнхене как национальный позор, но не смог убедить в этом свою консервативную партию. Очень скоро стало очевидно, что он был абсолютно прав. 10 мая 1940 года Черчилль стал премьер-министром Англии. Под его волевым руководством Британская империя в союзе с СССР и США разгромила гитлеровскую Германию и ее союзников.

Сегодня в Англии ведутся многочисленные споры по поводу действительной позиции Черчилля относительно идеи Единой Европы. Одни говорят, что он был сторонником Единой Европы, другие утверждают, что Черчилль всегда был противником европейской интеграции и выступал за то, чтобы Англия стояла от нее в стороне.

Чтобы понять подлинную позицию Уинстона Черчилля по этому вопросу, необходимо вспомнить его знаменитое программное выступление 19 сентября 1946 года в Цюрихском университете, куда он был приглашен как вновь избранный почетный доктор наук. Черчилль начал свое выступление следующими словами: «Я буду говорить о трагедии Европы, которая пришла к такому позорному результату в результате националистических распрей, прежде всего англо-франко-германского антагонизма. Первое, с чем мы должны покончить, – с господством националистической идеологии. Второе, что мы должны сделать, – Франция и Германия должны превратиться из врагов в союзников в строительстве Европы. И третье – континентальной Европе надо объединиться и построить нечто типа Соединенных Штатов Америки». Мы видим, что Черчилль был определенно за интеграцию послевоенной Европы, но при этом сама Англия не должна была в нее входить, дружески поддерживая интеграцию со стороны, как самый близкий сосед и союзник.

В конце 1980-х годов одновременно в Нью-Йорке и Берлине вышли три объемистых тома материалов под общим названием «Документы по европейской интеграции». Два тома содержат документы периода 1939–1945 годов, то есть Второй мировой войны. Они содержат 538 проектов и статей с интеграционными предложениями из самых разных стран – из подполья в оккупированных государствах, из Великобритании, из нейтральной Швеции и др. – т. е. более пятисот проектов европейской интеграции! Это показывает нам, что широкое движение за Единую Европу стало созревать с самого начала войны.

Сторонники этой идеи отнюдь не были политическими маргиналами, напротив, за Единую Европу выступали ведущие мыслители, политики, ученые, голоса которых были очень весомы для европейских обществ. Сторонники европейской интеграции включали в себя также широкий спектр центристских партий – от здравомыслящей части консерваторов до социал-демократов и умеренных социалистов. Противниками единства выступали две крайние фракции: ярые националисты и коммунисты. Если позиция националистов, ратующих за национальное государство, границы и суверенитет, достаточно понятна, то мотивы протеста коммунистов с их идеями всемирного братства без границ, интернационализма и пр. были не совсем очевидны.