Владимир Рыжков - Вторая мировая как битва народов. Страны войны

Агрессия началась 18 сентября 1931 года, когда были подорваны железнодорожные пути и Квантунская армия сразу начала захват Маньчжурии. Территория Маньчжурии больше, чем Франция и Германия, вместе взятые. Эта огромная территория была превращена японцами в индустриальную промышленно-сырьевую базу для японской империи. Китайские войска не оказали сильного сопротивления. Маньчжурией командовал Чжан Сюэлян, у которого было прозвище «молодой маршал» – плейбой, которому эта огромная территория досталась от отца.

Если считать потери Китая с 1931 года, то цифры в действительности значительно больше. В Маньчжурии японцы оставили о себе очень нехорошую память. Достаточно упомянуть отряд 731, который на живых людях испытывал бактериологическое оружие. Поэтому общие потери действительно трудно подсчитать, ведь в основном они были не боевыми. Китайских солдат, погибших на фронтах, было примерно столько же, сколько японцев – около 3 миллионов человек. А потери среди гражданского населения исчисляются от 19 миллионов человек и выше. Официальная цифра составляет 21–22 миллиона человек за все 14 лет войны.

Страшные цифры гражданских потерь были связаны еще и с полной дезорганизацией в тылу у китайцев, потому что была паника, беспорядочное отступление, где люди часто гибли при переправах, и тому подобное. Кроме того, были голод, болезни и варварские бомбардировки японцев. Так, например, столица военного сражающегося Китая город Чунцин – сейчас это самая многочисленная провинция, население которой по численности больше, чем вся Россия, – постоянно подвергался так называемым изнуряющим бомбардировкам, даже сам Чан Кайши в один из моментов чуть не погиб в них.

Все это было следствием того, что к началу Второй мировой войны Китай представлял собой страну, еще только подходившую к процессу поиска какой-то эффективной системы государственного управления. Там соперничали разные социально-политические силы, одной из которых были коммунисты.

До сих пор между Китаем и Японией существует очень серьезное ожесточение. Люди до сих пор помнят о тех зверствах, и это вызывает огромное возмущение в Китае.

В Маньчжурии было создано практически полицейское государство, и еще до 1937 года, до начала войны, Маньчжурия стала крупнейшим в мире производителем наркотиков, которые умышленно поставлялись на территорию, подконтрольную Чан Кайши, вместе с фальшивой валютой. Все это делалось для деморализации и деградации населения. В этом смысле японцы в какой-то степени повторяли опиумные войны XIX века.

До сих пор правые историки в Японии отказываются от слов китайско-японская война. Они называют эти события «китайский инцидент» и говорят, что не было никакой войны, японцы таким образом защищались на территории Китая.

Чан Кайши понимал, что если он снова отступит, то как лидер потеряет в глазах всей нации последние остатки авторитета. Поэтому он принял роковое для себя, но, может быть, важное для Китая решение. Роковое, потому что в конце концов он потерял власть именно из-за того, что начал эту войну. И теперь даже в самом Китае историки начинают признавать, что Чан Кайши – не капитулянт, а национальный лидер, националист и патриот. Это трагическая фигура в истории Китая.

Чан Кайши начал жестокое сопротивление, и первая битва была за Шанхай. Это была мясорубка. Чан Кайши ввел лучшие свои дивизии, которые столкнулись с не менее подготовленными дивизиями японцев, они же могли и высаживать десант с моря, и двигаться с севера. Кроме того, у них уже были многолетние планы и опыт ведения кампании, они все хорошо знали. Но практически весь 1937 год, почти до декабря, Чан Кайши, на удивление всего мира, удерживал Шанхай. Для японцев это был шок.

Следующим важным эпизодом была Нанкинская резня в декабре 1937 года – возможно, самый страшный эпизод во взаимоотношениях Китая и Японии. Сейчас там существует очень много музеев. Самый знаменитый пример происходившего там – фотография, опубликованная в New York Times: два поручика японской армии соревнуются, кто больше зарубит людей, и они рубили, пока не затупилось оружие. За несколько дней там погибло триста с лишним тысяч людей. Есть несколько версий такого невероятного ожесточения японцев. Первая версия – это был психотеррор с целью сломить волю к сопротивлению и заставить Китай капитулировать. Вторая версия – резкое падение дисциплины после захвата столицы гоминьдановского Китая, когда, казалось бы, можно было расслабиться. Японские солдаты не только убивали, но и насиловали и грабили гражданское население.

Впоследствии многие японские историки пытались также не признавать эти факты. В сентябре 2012 года в Китае был пик антияпонских выступлений. Люди просто входили в японские рестораны, заказывали большое количество блюд и уходили, не расплатившись. Как бы анекдотично это ни звучало, это показывает, насколько и сейчас сильны антияпонские настроения, потому что нельзя забыть все то, что совершили японцы. А самое главное, что они никогда не выражали покаяния (в отличие от Германии). Так, на территории Маньчжурии были широко задокументированы факты применения японцами оружия массового поражения.

Изначально цель вторжения Японии в Китай была достаточно ограниченная, она была сформулирована еще в начале 1920-х годов. Япония во многом стала жертвой распространенной в Европе идеи о Lebensraum – жизненном пространстве. Япония – это маленькое островное государство, и уже начиная с 70-х годов XIX века была своего рода паранойя, будто белая раса их рано или поздно раздавит, и они должны этому противодействовать. Геополитическая паранойя была главным мотивом их экспансии.

Цель Японии была создать такую огромную империю в Азии, которая была бы подконтрольна Токио. Она понимала, что Китай невозможно захватить, ведь Китай не только самая многочисленная, но и по территории очень большая страна, поэтому цель была захватить сначала Северный Китай, в 1937 году – заставить Чан Кайши признать Маньчжоу-Го как отдельное государство и целую вереницу таких буферных территорий – Мэнгуго, такое же монгольское марионеточное государство, и еще несколько провинций Северного Китая. И на этом умеренные в японском руководстве хотели остановиться.

Уже когда произошел инцидент на мосту Марко Поло, когда Чан Кайши, на удивление всем, выступил за тотальную войну сопротивления, тогда уже в Японии победили те, кто выступал за то, что китайцев надо стереть с лица земли и уничтожить.

Японцы понимали, что им надо, так или иначе, расколоть Гоминьдан, но оказалось, что даже в расколотом виде Чан Кайши, который в самые худшие годы контролировал в основном провинцию Сычуань и несколько прилегавших к ней глухих провинций, где люди ничего не знали про электричество, и даже там они продолжали сопротивляться.