Уильям Миллер - На руинах Османской империи. Новая Турция и свободные Балканы. 1801–1927

Милан в конце концов добился развода и созвал комиссию, в работе которой приняли участие все три партии. Король составил проект конституции, которая оказалась гораздо либеральней конституции 1869 года. Согласно этому закону, все классы сербского общества, а не только крестьяне, могли стать депутатами Национальной ассамблеи, но одна четвертая ее часть по-прежнему назначалась королем. Сербам была дарована свобода печати, а возраст, с которого люди могли голосовать, был снижен. Милан сообщил депутатам, что они должны принять эту конституцию целиком, без поправок, и они одобрили ее единым блоком 2 января 1889 года.

Не успел, однако, этот документ войти в силу, как 6 марта 1889 года Милан отрекся от престола в пользу своего сына Александра. Молодому королю было всего 13 лет, поэтому для управления страной были назначены три регента, главным из которых стал Ристич, самый талантливый из сербских политиков. Двадцать один год назад он входил в число опекунов Милана; другими были генералы Протич и Белимаркович.

Впрочем, ссоры разведенных августейших супругов и требования королевы предоставить ей право жить в столице держали Сербию в постоянном возбуждении. Попытка изгнать ее из Белграда была сорвана толпой горожан и студентов, в драке даже пролилась кровь, но на следующий день Ристич приказал полиции ворваться в ее дом и отвезти под присмотром на вокзал. В конце концов бывший король и королева согласились не только жить за границей ради спокойствия своей страны, но и уладить свои споры, чтобы спасти трон от претензий Карагеоргиевича.

А тем временем Александр, который, как всем казалось, был погружен в изучение истории конституции, 13 апреля 1893 года, сидя за обеденным столом, неожиданно приказал арестовать всех своих регентов, заявив, что он уже совершеннолетний, а после этого распустил Национальное собрание.

Успех переворота, направленного против регентов, подтолкнул его к расправе с радикалами. 21 мая следующего года он отменил конституцию 1889 года и вернул конституцию 1869-го. Через пять лет он объявил вне закона всех радикалов, а также партию русофилов, которую двор обвинил в попытке убийства Милана. Говорили, что вождь этой партии, некий Кнежевич, был агентом претендента на престол. Этот «сербский Дрейфус» был отдан под суд, но то, как рассматривалось это дело, вызвало всеобщее возмущение.

В августе 1900 года Александр, которому до этого во всем сопутствовал успех, совершил серьезную ошибку, женившись на фрейлине своей матери, мадам Драгой Машиной, вдове чешского инженера, прославившейся своими «богемскими» привычками, которые белградские сплетники тут же сильно преувеличили. Этот союз привел к ссоре Александра со своим отцом Миланом, который покинул Сербию и уехал в Вену, где и умер. Таков был конец человека, постоянно будоражившего своими выходками сербскую публику, и врага России. Наследника у него не оказалось, и жена Александра королева Драга постоянно плела интриги, чтобы посадить на трон одного из своих братьев, Никодима Луньевицу; к тому же мелкая зависть белградского общества сделала положение короля Александра весьма неустойчивым. Он даровал амнистию осужденным радикалам; в 1901 году отпраздновал годовщину вывода турецких войск из Белграда, приняв более либеральную конституцию, чем конституция 1869 года, но менее радикальную, чем закон 1889 года; даровал, впервые в истории Сербии, гарантии безопасности второй палате, а также создал Совет государства, но все было напрасно.

Король охарактеризовал эту новую конституцию как «результат взаимопонимания между сувереном и лидерами трех политических партий», и первые выборы, прошедшие после ее принятия, вызвали необычный интерес. Но в сербской столице, столь привычной к политическим интригам, росло недовольство. Первым признаком надвигавшейся трагедии стало провозглашение королем Петра Карагеоргиевича, сделанное в 1902 году одним авантюристом в Шабаце. Чтобы обезопасить себя от подобных шагов в будущем, царь Александр создал военный кабинет под командованием генерала Цинцара-Марковича и 7 апреля 1903 года совершил третий переворот, после которого временно отменил действие новой конституции до тех пор, пока не покончит со своими старыми врагами, радикалами.

Отменив своей властью раздражавшие его законы, распустив Государственный совет, отказавшись от всеобщих выборов и свободы прессы, уволив сенаторов и радикальных судей, он назначил новую группу советников и сенаторов, которые получили эту должность пожизненно и не страдали радикализмом. Все эти изменения были занесены в конституцию. Король переписал ее по-своему с целью «соблюдения порядка, единства и мира», как он объяснил народу. Но он добился совершенно противоположного результата. Оставшись без поддержки крестьян, своих верных сторонников, которые теперь были лишены права участвовать в выборах, и не имея возможности действовать в рамках конституции, радикалы решили прибегнуть к привычному для Балкан средству – дворцовому перевороту.

Весна 1903 года стала для королевской четы зловещей. Во дворцовой кухне заподозрили поваренка в том, что он пытался отравить еду; был составлен план убийства короля при выходе из собора в Вербное воскресенье, которое считалось в Сербии национальным праздником. Позже для убийства была выбрана другая годовщина – 10 июня, день, когда тридцать пять лет назад был убит князь Михаил. Заговор составили офицеры, принесшие в свое время присягу Александру; их возглавил полковник Машин, брат первого мужа королевы и ее личный врач. Другим, как говорят, хорошо заплатили за убийство короля; но за всем этим стояли самодовольные политики в черных сюртуках, которым эта цинично прозванная «славная революция» должна была принести большую выгоду.

В ночь на 10 июня 1903 года конспираторы собрались в «Сербской короне», чтобы уточнить свои планы; подходы к дворцу занял 6-й полк; дверь взорвали динамитом, и убийцы два часа шарили в наступившей темноте, пока наконец не обнаружили королевскую чету в шкафу, где королева держала свои платья. Негодяи, облаченные в форму королевской армии, не пощадили своего суверена. Получив более чем тридцать пуль (!), последний Обренович упал, сжимая в своих руках жену, а негодяи, опозорившие звание офицера, закололи королеву и надругались над ее телом. Выбросив в окно два изуродованных трупа, убийцы продолжили свое дело в городе. Были хладнокровно застрелены два брата королевы: премьер-министр и военный министр; министра внутренних дел тяжело ранили. Многие люди решили воспользоваться моментом и расправиться со своими личными врагами. Белград показал всему миру, что после целого века свободы он по-прежнему остался городом, населенным лишь слегка цивилизованными варварами.