Уильям Миллер - На руинах Османской империи. Новая Турция и свободные Балканы. 1801–1927

С воцарением Екатерины II планы Петра I получили новое рождение. Россия послала своих агентов для возбуждения греков и черноморцев; в 1768 году вспыхнула война, и русский флот, в котором на службе было немало англичан, был отправлен к Пелопоннесу. Он подчинил себе восемнадцать островов и даже какое-то время угрожал самому Стамбулу. Но самым большим достижением этой войны стал завершивший ее договор. Никому не известная до этого болгарская деревушка (отошедшая к Румынии в 1913 г.) Кючук-Кайнарджи, где был подписан мир, дала свое имя одному из самых выдающихся актов турецкой глупости [4] У Турции не было выхода – ее флот был уничтожен, армии разбиты. Условия мира могли быть гораздо более суровыми, если бы не разразившееся в России Пугачевское восстание (1773–1775). . Турки лишились многих своих территорий, а Россия приобрела земли между Южным Бугом и Днепром, Кинбурн, Керчь и Еникале, благодаря чему стала господствовать в Черном море, в котором теперь могли беспрепятственно ходить ее корабли, а ее опека над Крымским ханством естественным образом предварила вхождение его в состав Российской империи, случившееся девять лет спустя в 1783 году. Но поистине фатальным последствием этого договора стало получение Россией права выступать от имени греческой церкви в Турции и «говорить в защиту Румынских княжеств», что создало предлог для постоянного вмешательства России во внутренние дела османских доминионов. Айналы-Кавакская (Константинопольская) конвенция, заключенная в 1779 году, подтвердила условия предыдущего договора и требовала, чтобы дань, которую оба Дунайских княжества должны были платить Порте, «накладывалась в разумных пределах и с человечностью». Это условие, однако, не помешало русскому послу в Константинополе требовать от турецкого правительства предоставления убедительных доказательств того, кто кандидаты на троны этих княжеств обладают всеми необходимыми для управления достоинствами. Против воли турок в Бухаресте было создано русское консульство, которое стало центром интриг; вскоре прусский консул стал жаловаться, что этих агентов «ставят повсюду, безо всякой необходимости, вероятно, для того, чтобы завоевать [симпатии] местных жителей». Россия и вправду заменила Францию в роли оракула Порты и научила восточных христиан искать у русских защиты от своего суверена. Великого князя Константина воспитывали как будущего императора новой греческой империи; и Екатерина II, его бабка, получила от греческой делегации специальную памятную записку. По Ясскому миру 1791/92 года, которым завершилась следующая война (1787–1791) русских с турками, Россия, несмотря на угрозы со стороны Англии и Пруссии, перенесла свои границы от Южного Буга к Днестру. Эта война стала последним военным столкновением двух соперниц в XVIII веке; и, как мы уже видели, конец этого периода ознаменовался их временных союзом, который был создан для того, чтобы разрушить амбициозные планы Бонапарта на Востоке.

Австрия, позднее превратившаяся в главную соперницу России на Балканском полуострове, была втянута в войну с наступавшими армиями турок еще в XV веке. В это время османы начали тревожить Венгрию, которая в тот период была авангардом христианства в борьбе с мусульманами. Спустя столетие они захватили Буду (в 1526 г.) и Пешт (в 1541 г.), которые более полутора веков входили, вместе с большей частью Венгрии, в состав турецкой Османской империи. Однако в конце XVII века османские войска вынуждены были покинуть Венгрию. После разгрома турок под Веной в 1683 году и освобождения в 1686 году Буды и Пешта (стали единым городом в 1872 г.) Австрия часто посылала свои войска в Боснию, на которую венгерские короли имели давние наследственные права. В то же время австрийская армия овладела Видином в Болгарии и Нишем в Сербии, вторглась в Македонию и дошла до самого Ускюба (до 1392 г. и с 1912 г. Скопье), который Стефан Душан сделал столицей средневековой Сербской империи. Принц Евгений Савойский совершил в 1697 году свой знаменитый поход в Сараево (куда за два века до этого пришла оккупационная турецкая армия). «Еще одна такая война, – заявил один турецкий государственный деятель, узнав о вторжении в Македонию, – и австрийцы будут у стен Стамбула».

Однако поход принца Евгения Савойского не дал желаемых результатов, и Ускюб стал последним городом на пути к Салоникам, который австрийцам удалось взять. Продвинуться дальше они уже не смогли. Тем не менее, по условиям Карловицкого мира 1699 года, турки оставили Венгрию (кроме Баната с городом Темешвар (совр. Тимишоара в Румынии), из которого османы ушли лишь девятнадцать лет спустя в 1718 г.) и отдали Австрии Трансильванию. После этого отношение этой державы к Турции кардинально переменилось. Раньше Австрия считала турок агрессивным народом, которому надо давать отпор; теперь они стали для нее слабым врагом, которого необходимо атаковать, или укреплением, которое следует усиливать, чтобы, в случае необходимости, сдержать наступление русских, которых Австрия считала своими соперниками на Востоке. И этот соперник был очень опасен, поскольку у Австрии было много славянских подданных, которые могли стать жертвами русской религиозной и национальной пропаганды.

XVIII век дал примеры для всех этих точек зрения. Порой австрийское правительство испытывало желание захватить побольше турецких земель; тогда оно обращалось к России за помощью, невзирая на риск ее усиления. Так произошло во время войны 1735–1739 годов, когда австрийские и русские армии совместно выступили против турок; при составлении проекта раздела Турции между Екатериной II и Иосифом II, согласно которому Российская империя получала бы Крым, а Босния и Герцеговина доставались Австрии; и во время войны 1787–1791 годов, когда обе империи снова сделались союзниками, а турки – их общим врагом. Интересно, однако, отметить, что, когда Австрия придерживалась этой политики, ей удавалось достичь меньшего, чем когда она воевала с Турцией в одиночку. Если после австро-турецкой войны 1716–1718 годов, которая завершилась Пожаревацким миром, Австрия получила часть Сербии, Северную Боснию и Малую Валахию, а также Банат, то ее помощь России в войне 1735–1739 годов стоила ей всех приобретений к югу от Дуная, а также Малой Валахии [5] Австрия была вынуждена заключить сепаратный договор и пойти на уступки из-за начинавшейся Войны за австрийское наследство (1740–1748). , а союз 1787–1791 годов не принес ничего, кроме города Оршова и двух небольших территорий на границе с Хорватией.

Во время Русско-турецкой войны 1768–1774 годов, которая завершилась подписанием Кючук-Кайнарджийского мира, Австрия предложила Турции заключить тайный союз, стоило ей только увидеть, что русские стали одерживать слишком много побед. Австрии отошла Буковина [6] Буковина была оставлена русскими войсками после заключения Кючук-Кайнарджийского мира. . В тот период австрийский дипломат Тугут верил, что падение Турции не за горами. Он хотел добиться того, чтобы австрийской долей добычи стали два Дунайских княжества. Туда был отправлен австрийский консул, которому было велено сорвать все планы своего русского коллеги. Но Французская революция и смерть Иосифа II, случившаяся очень вовремя, как это часто бывает в истории, спасли жизнь «больного человека» (так называли в XVIII в. и позже Турцию) и отвлекли внимание австрийского правительства от Востока, ибо оно обратило свой взор на Запад.